Агентство магических услуг

— А что-то было не так? — поинтересовалась, проследив, как угасла последняя искорка.

В палате повисло молчание. Нехорошее и тяжелое. Непроизвольно насторожилась.

— Та-ак, — протянула, сдвинув брови над переносицей, — надеюсь, выглядит грозно — и оглядела родственников. Дедушка остался невозмутимо сидеть рядом. Близнецы сразу же «потухли», рассматривая что-то у себя под ногами. Святозар, закусив губу, отвел взгляд. — Рассказывайте.

— Ты не волнуйся, Евдокия, — проговорил дед и положил руку мне на спину — даже через одеяло почувствовала ее тепло. — Ничего страшного или непоправимого не случилось. Думаю, ты все равно захочешь узнать, так что, пожалуй, начну сначала.

Что сказать? Рассказ дедушки получился, с одной стороны, занимательным — мне все же очень хотелось узнать, с чего все началось и чем закончилось. Но с другой — ужасающим, ведь столько жизней было принесено в жертву сошедшим с ума магом ради достижения несбыточной мечты. Пока я «отдыхала» в больнице, с Иваном Филипповичем успели побеседовать дознаватели магической полиции. Дедушке, как одному из магов Совета, сообщили о ходе допроса. Гардт, впрочем, ничего не скрывал и охотно отвечал на задаваемые вопросы. Когда он проникся идеями «Пробуждения», мужчина не сказал. Он не помнил точной даты. Зато подробно сообщил, что нашел документы, ранее явно принадлежавшие одному из экспериментаторов. Некоторые бумаги были испорчены и непригодны к прочтению, некоторые и вовсе утеряны, но основную «цель» и «инструмент» Иван Филиппович понял. Если душа — это энергия, магия, то нужно эту энергию забрать у мага и отдать человеку, не обладающему силой. Несколько лет Гардт потратил на создание уникального, не имеющего аналогов артефакта, позволяющего «украсть» душу. Первыми испытуемыми стали маги, жившие в бедных районах столицы — в то время мужчина проживал там. Каждого их тех, у кого забрал душу, Иван Филиппович помнил поименно, и рассказал о них подробно. Но артефакт был не идеальным, и усовершенствовал его Гардт только по приезде в наш город. Что натолкнуло его на это, непонятно. Мужчина в показаниях путался: то ли он прочитал где-то подсказку, то ли это была его собственная разработка. Этот момент следствию только придется уточнить, так как маги-менталисты, задействованные при допросе, не смогли ничего конкретно объяснить. После того как артефакт был доработан и первая, изъятая у мага, душа была не просто помещена в специальный сосуд, которым было выбрано кольцо с камнем горного хрусталя, но и была пригодна для длительного хранения, Иван Филиппович перешел к следующему этапу. А именно, к подготовке тела человека для принятия «энергии». Избранными стали неблагонадежные слои населения: бездомные, наркоманы, члены бандитских группировок. Свой выбор маг объяснил тем, что этих людей не стали бы искать в случае неудачи. В результате благоприятного исхода, мужчина был убежден, магия «перевоспитает» избранных для перерождения. Но и здесь мага ждали неудачи. Украденные души не желали взаимодействовать с человеческим телом. Некоторые таяли, как воск на солнце, другие превращались в воду, еще единицы вспыхивали пламенем. Это были весьма мучительные смерти. Наблюдая за каждой своей неудачей, Гардт и не думал прекращать опыты, наоборот, он еще больше убеждал себя, что движется в правильном направлении. Методом проб и ошибок маг изобрел «зелье возрождения», которое позволяло душе прижиться в теле обычного человека. Все идеально, подопытные чувствовали себя хорошо, даже могли ходить и разговаривать. Первые несколько минут. Иван Филиппович о своих достижениях рассказывал, захлебываясь, спеша. Вот только то, что душа мага обращала тело в песок, он не осознавал, свято веря в положительный результат своих деяний.

Семья Ивана Гардта — жена и двое сыновей — его делами не интересовалась, да и доступа в лабораторию и прилегающие к ней помещениям ни у кого, кроме мага, не было. Экспертами-менталистами была подтверждена их полная непричастность к делу. Также следователями было установлено, что соучастников у Ивана Филипповича не было — он ни с кем не делился своими наработками и идеями. Объяснил мужчина это тем, что всю славу за великое открытие хотел получить единолично. В общем, Гардта признали невменяемым, он будет определен в специальную лечебницу на пожизненное содержание.

— Он называл Машу именем мамы, — вспомнила, желая прояснить этот момент, когда дедушка закончил свой рассказ.

— Мария очень похожа на Розалию, ты же знаешь, — вздохнув, ответил дед и провел рукой, которую все время так и держал на моей спине, снизу вверх. Поежилась. Неприятное ощущение. Наверное, кошки себя так чувствуют, когда их гладят против шерсти. — Сумасшествие Гардта уже было в той стадии, когда реальность замещается фрагментами воспоминаний, желаемыми фантазиями. Поэтому он верил, что люди, получившие с его помощью магию, не погибают, а уходят от него живыми и счастливыми. Из-за их схожести Иван принял Марию за Розалию, потому что воспоминания наложились на реальность.

— Он знал обо мне, — выдавила глухо. Не хотелось вспоминать тот фанатический блеск в глазах Гардта, когда он понял, что я — человек, «та самая дочь Рози».

— После твоего рождения Розалия еще плотно общалась с некоторыми сокурсниками, — медленно проговорил дедушка, словно подбирая и выверяя каждое слово. — А позже… в общем, некоторое время она была одержима идеей… вылечить тебя. Верила, что в тебе есть магия, но она спит. Слушать никого не хотела. Расспрашивала всех своих знакомых. Тем больше было ее разочарование. Как бы мне ни было жаль, но ты, Евдокия, чистокровный человек, абсолютно лишенный магии.

— И мне это нравится, — заверила родственника и, выпутав из одеяла руки, обняла его. — Я ни о чем не жалею. Кстати, то кольцо…

— …которое Маша сняла? — уточнил дедушка. Кивнула. — Некромантам удалось извлечь из него плененную душу.

— И? — поерзала в нетерпении.

— Это душа Вадима Комарова, — произнес Святозар. Все время, пока говорил наш старший родственник, брат стоял у стены рядом с дверью и до сего момента молчал. — Я держал барьер, пока некроманты работали. Слишком большой выброс энергии.

— А-а, — протянула понятливо. У родных ночь выдалась весьма сложной и богатой событиями.

— На Комарова Гардт натолкнулся случайно. Они познакомились, так Иван узнал, что парень в ссоре с родными, которые живут далеко. Он понял, что Вадима никто искать не будет, — принялся объяснять дедушка. — Гардт договорился встретиться с Комаровым у леса, где якобы натолкнулся на погодную аномалию. С собой он привел подчиненную с помощью амулета девушку. Провел обряд. Парня оставил лежать на земле, а девушка, по словам мага, очнувшись, «неблагодарно» убежала. О том, где ты раздобыла это кольцо, мы еще поговорим, — пообещал. Кивнула, показывая, что к сведению приняла. — Позже.

— А что некроманты сделали с душой Вадима? — спохватилась, глянув на старшего брата.

— Опросили и отпустили, — пожал плечами Святозар. — Его тело слишком долго было без души и стало непригодным к…

— Что? Подожди-подожди, — перебила, — То есть, если бы не это, то… то Вадима можно было бы оживить?

— Да, — кивнул Свят.

— Но как? — спросила, затаив дыхание.

— Когда душу изымают, маг не умирает, — брат подошел и сел на кровать с другой стороны от меня. — Состояние похоже на кому при магическом истощении, и если в первые сутки вернуть душу обратно, то маг очнется. Хотя возможны различные осложнения и отклонения.

— Тогда те маги, — воскликнула возбужденно. Дедушка не дал мне вскочить с кровати. — В доме Гардта.

— Да, им должны были уже вернуть души, — сообщил Святозар.

— Ладно, — заключила удовлетворенно. — С этим разобрались. А теперь, — специально сделала длинную паузу, нагнетая атмосферу, — расскажите мне, что со мной было, что вы все так отреагировали на мой вопрос?

— Ничего непоправимого, уверяю тебя, — проговорил дед и погладил меня по волосам.

— М? — потребовала детальной информации.

— Упертая, — ухмыльнулся старший родственник совсем не огорченно. — Все же кольцо и зелье немного на тебя повлияли. В итоге — значительное истощение организма, повреждение кожных покровов, и некоторое время тебе запрещено пользоваться любим амулетом или артефактом. Из-за искажений в твоей ауре их действие может быть непредсказуемым. Это все временно, поверь.

— Верю, — сказала, улыбкой подтверждая слова. — И почему тогда ты выглядишь виноватым? — поинтересовалась, повернувшись к брату.

— Я… должен… Если бы… — Взглянув мне прямо в глаза, в следующую секунду Свят отвел взгляд. — Не смог. Защитить.

На такое заявление я ничего не сказала, лишь молча обняла брата. Его ни в чем не переубедишь. Если вбил себе что-то в голову, никакие доводы не помогут. И говорить, что он не мог знать, что со мной подобное произойдет, и что от его действий ничего не зависело, попросту тратить слова.

— Ну, а вы чего скисли? — полюбопытствовала у близнецов, которые разделили одно кресло на двоих, как-то в него втиснувшись.