Академик Ландау. Как мы жили

Пока я разговаривала с Кунцем, приехавшие врачи очень весело беседовали с Дау. Дау после нескольких промываний кишечника в водолечебнице стал на боли жаловаться меньше и заметно повеселел. Кунц включился в беседу с Дау, причем сначала они говорят по-английски, потом один из врачей перешел на французский. Дау легко переключался на любой язык: вот уже звучит немецкая речь, вероятно, проверяют интеллект, потом, по-видимому, перешли на анекдоты, все весело смеются. Я не понимаю, о чем они говорят, но по тому как у врачей с европейским образованием разговор с больным Ландау становился оживленным — все больше стал говорить Дау — и как его внимательно слушают, по раскатистому, веселому смеху наших гостей ясно, что им интересно говорить с больным. Как радостно засияли добротой глаза профессоров медицины. Я уже понимаю, они не сомневаются — интеллект, мозг физика Ландау остался прежним, в чем я никогда и не сомневалась. Это все мне и сообщил профессор Кунц после консилиума. Потом ортопеды-профессора из пражского ортопедического института и специалисты мастера высочайшего класса занялись Дау. Они с ним ходили, снимали его ботинки, опять одевали, очень долго изучали все его движения, потом сняли мерку и, прощаясь, сказали, что сделают такие ботинки, которые ему через год так исправят ногу, что он сможет стоять и ходить без ботинок, а в их ботинках хромать совсем не будет! Но ни о каких застежках и речи быть не может, протезная обувь только на шнуровках.

В этом санатории нам прикрепили машину; когда мы ездили в водолечебницу, она нас там ждала, и, по-видимому, мне за эту услугу доплачивать не придется и за ботинки я могу расплатиться. Я была счастлива: ботинки уже заказаны, теперь, когда мы приедем в Прагу для отлета в Москву, нам их принесут уже готовыми. Обратную дорогу я оплатила в Москве.

После каждой промывки кишечника специальными минеральными водами Дау на глазах воскресал.

Когда после процедур его укладывали отдохнуть, укутывая довольно горячим торфом ноги и живот, он на всю водолечебницу читал стихи, его уже все знали, знали и историю автомобильной катастрофы. Наша медсестра Марийка очень способствовала этой популярности. Все сотрудники водолечебницы приходили его приветствовать и пожелать ему воздоровления.

Ян Иш, главврач санатория, уделял много внимания Дау. После кишечного промывания в водолечебнице уже который раз тщательно обследовал его живот.

Заметив большое улучшение, он нам с Дау стал рассказывать: "У нас в санатории есть своя водолечебница, но у нас нет кишечного душа, поэтому мы возим Льва Давидовича в водолечебницу, нашим больным мы отпускаем субаквальные ванны, это более эффективные промывания кишечника. Я вначале боялся назначать их Льву Давидовичу, а сейчас убедился, что кишечный душ очень благотворно действует на нашего больного. Если бы у него не было таких страшных травм, я не боялся бы дать ему их сразу. Видите ли, после сильного кандидомикоза кишечника, как следствия антибиотиков, я решился назначить вам, Лев Давидович, субаквальные ванны, они просто обновят вам стенки кишечника. Меня профессор Кунц поставил в известность, как велика была забрюшинная гематома. Ни один врач не может поручиться, что в кишечнике нет патологического сдвига, не все еще рентген может фиксировать в кишечнике. Боясь наличия патологии в кишечнике, я опасался назначить вам субаквальные ванны. Но раз вы очень легко переносите кишечный душ, не попробовать ли вам наших субаквальных ванн?

— Доктор, я так хочу выздороветь, что заранее согласен на все!

— Доктор, разрешите мне присутствовать на этой процедуре. Я, конечно, за активное лечение!

— Получив ваше согласие, я распоряжусь, все будет готово завтра в восемь утра, я приму все меры предосторожности, сам буду вас ждать в водолечебнице.

Назавтра в восемь утра мы с Дау уже в водолечебнице. Ванны необычны, масса труб от разных минеральных источников, счетчики отмеров воды, на днище много непонятного, все сугубо медицинское. Дау, с любопытством заглянув в ванну, заметил:

— Это я должен сесть на эту турецкую мебель?

Все одобрительно рассмеялись. Ванну окружили врачи. Ян Иш следил за пульсом. Чтобы не мешать, я встала в стороне. Заработали, защелкали счетчики отмеров воды, напряженное молчание. Дау стал быстро бледнеть, потом миг — все ринулись к Дау, его вынули без сознания. Ян Иш был бледнее Дау. Дау уложили на кушетку, кольцом окружили врачи, слушаю: "Это бывает, ничего страшного, пульс хорош". Дау быстро пришел в сознание, сразу оправился, с аппетитом позавтракал. Кормили нас удивительно вкусно.

Вскоре после завтрака пришел главврач, выслушав и осмотрев Дау, он совсем успокоился, заявив: "Вы перенесли столько страшных травм, а сердце как у двадцатилетнего парня. Ваши легкие, разорванные сломанными ребрами, не дают хрипов! Вы просто железный человек!".

— Доктор, — вставила я, — он никогда не курил, никогда не отравлял себя алкоголем, вел нормальный образ жизни, я считаю, тайна его воскрешения из мертвых только в этом!

— Вы правы, медики хотят воскресить всех своих умирающих, но не всякий человеческий организм идет навстречу медикам: курение и даже небольшие дозы алкоголя очень подрывают защитные силы человеческого организма. Но свои субаквальные ванны я отменяю. По-прежнему будем возить Льва Давидовича на кишечные промывания в водолечебницу.

— Доктор, скажите, пожалуйста, вы думаете, после страшной травмы таза и забрюшинной гематомы у мужа может быть какая-либо патология в кишечнике, — спросила я в коридоре, провожая главврача.

— Видите ли, мне непонятны его постоянные, иногда слабеющие, но не оставляющие его боли в кишечнике. Те медицинские показания из санаторной карточки, заполненные врачами в Москве, очень скупы. На той консультации в нашем санатории были очень авторитетные наши медики: профессор Кунц, профессора Старега и Заводный. Они не нашли, что боли в животе центрального происхождения. Его кишечник должен быть под пристальным вниманием ваших медиков в Москве, когда вы вернетесь домой.

— Доктор, у меня к вам большая просьба. Я здорова, разрешите мне завтра утром попробовать эту самую ванну с такой же нагрузкой, с той же минеральной водой. Мне необходимо самой почувствовать, что заставило мужа потерять сознание.

— Для вас никакого риска, пожалуйста, я разрешаю и дам все распоряжения, приходите завтра в восемь утра.

Чуть с большей нагрузкой я тоже потеряла сознание: просто ужасно сильное давление изнутри распирает тебя до потери сознания. Я очень обрадовалась: у меня-то нет патологии в кишечнике, и в моем мозгу в какой-то миллионной клетке поместилась ошибочная мысль, что у Дау нет патологии в кишечнике. А ведь главный врач санатория Ян Иш, очень знающий медик, очень внимательный врач, наблюдал больного всего лишь один месяц, но он очень внимательно наблюдал больного. В ноябре 1965 года он первый из медиков правильно, без сомнений указал, что боли в животе органические. Этот правильный диагноз Яна Иша был подтвержден патологоанатомами только при вскрытии.

Второго декабря 1965 года мы прощались со столь гостеприимно нас принявшим санаторием, даже повар что-то замечательное нам изготовил и сам принес.

Очень трогательно прощался Ян Иш со своим трудным пациентом, он мне сказал, что медсестра Марийка нас сопровождает в Прагу, где нас ждут номера в отеле, в отель нам ортопеды принесут ботинки.

День был на славу теплый, солнечный, ничего не говорило о том, что календарь уже потерял свои два листка первого месяца зимы, небольшой снег, выпавший, в ноябре, исчез. По гладкой, чистой, отшлифованной ленте шоссе легко мчала нас машина на встречу с Прагой. Машина роскошная, длинная, Дау легко протянул ноги, обратив свое внимание на мягкую красную кожаную обивку внутри. "Как красив этот красный цвет! — сказал он, улыбнувшись. — Корочка, ты молодец, что привезла меня сюда, я, кажется, выздоравливаю, боли все время ослабевают".

В начале пути он читал стихи, потом стал обращать внимание на замки, возвышающиеся вдали, на изумрудную зелень полей.

Я с ужасом ждала, когда он начнет требовать уборную. Но улыбка не сходила с, его лица, рядом сидела Мариечка, делая периодически массаж левой руки. Он весело стал дразнить Марийку.

— Мариечка, пожалуйста, чему вас учили в школе?

— Лев Давидович, я уже сто раз вам сказала: "Ваш великий советский ученый Лысенко на практике дополнил теорию нашего чешского ученого Менделя".

Дау весело рассмеялся:

— Так, очень хорошо! А теперь, Мариечка, скажите, что я вам сказал о величайшем ученом в веках, о чехе Грегоре Менделе!

— Вы мне сказали так: скромный аббат Бренского аббатства, Грегор Мендель прославил свою родину Чехию своими гениальными открытиями. В биологии он является родоначальником генетики, его открытия показывают, как нужно сознательно вмешиваться в жизнь растительного и животного мира методом, необычайно полезным для человечества. Его работы стали для ученых всего мира ключом ко многим открытиям в этой области науки. Лев Давидович, кажется, все заучила на память.