Академия Хозяйственной Магии

Разумеется, такой резкий поворот не мог не вызвать подозрений. Девчонки, и особенно отвергнутая Павлина Павнер проверяли ее на привороты и любовные заговоры, но как ни странно, оказалось, что Мила кристально чиста и никаким магическим образом к себе Мерсера не привораживала. Тогда завидующая женская часть академии попыталась нейтрализовать соперницу – подмешивали ей в еду Зубоскальные таблетки, от которых человек начинает болтать всякую чепуху и глупо себя вести, Чесночное зелье, вызывающее стойкий запах, который ничем нельзя было нейтрализовать,и даже Уродящий пoрошок.

Но Мила почему-то ловко обходила все расставленные на нее ловушки: коварные добавки на нее никак не действовали и рыжеволосая, с уст которой не сходила торжествующая улыбка, продолала радоваться своему обретенному с Дареном счастью. Скорее всего, она пила какой-то мощный нейтрализатор враждебных организму зелий.

А вскоре счастья стало еще больше: полицмагистр лорд Дарен Мерсер сделал Милице предложение руки и сердца. Поздним вечером, когда обитатели общажного корпуса готовились отойти ко сну, с улицы раздалась на редкость отвратительная и громогласная мелодия. Я была в числе тех, кто подошел к окну узнать, кому, собственно, неймется.

Как выяснилось, Мерсеру. Под переливчатые трели гномьего оркестра он стоял под окнами на однoм колене, протягивая обoими руками красную бархатную коробочку с кольцом. Над ним в окружении пурпурных роз горела надпись: «ВЫХОДИ ЗА МЕНЯ, МИЛИЦУШКА!!!». Я даже ради интереса распахнула свое окно и высунула голову, чтoбы посмотреть на реакцию Милицушки.

Рыжая стояла с прислонёнными ко рту ладонями и отыгрывала глазами и бровями: «О, боже, это так неожиданно, какое счастье, конечно, я согласна, дoрогой!».

Я с треском захлопнула окно и улеглась спать, предварительно наложив на комнату чары полнейшей звукоизоляции. Музыканты из гномов, честно гoворя, никакие, а у меня был сложный день… Сложно было оторваться от Фила Шепарда, слишком сложно.

Следующим утром на завтраке только и разговоров было, что о великолепном предложении, которое получила Мила. Мы с друзьями, конечно, от всех не отставали и тоже пообсуждали, но довольно вяло, так как особого интереса эта тема ни у кого из нас, кроме Вир, не вызвала.

– Странно все-таки то, что Мерсер так резко влюбился в нашу Милицушку, – заметила она.
– Хотя девчонки проверяли – ни к приворотам, ни к любовным напиткам Мила не обращалась, все равно я уверена, что тут дело нечисто!

– Вечно ты во всём видишь подвох! – возразила Смеяна, которая будучи добросердечной, сейчас готова была защищать бывшую врагиню.
– Может, у них настоящая любовь? Такая, что прямо… прямо… - подруга бросила взгляд на профессора нселми, который болтал с молодой и симпатичной преподавательницей по магическому прядению и вздохнула.

– Такая, что он забыл, зачем вообще сюда приехал, - закончила я.
– Хотя в первую очередь должен искать Задоя.

– Да кому этoт Задой нужен, – пожал плечами Климентий.
– Тебе, Фрэн? Павлине Павнер?

– Добрый ты, Клим, - сощурилась Виринея.
– Прямо отец родной! А если бы ты пропал, тебя бы тоже не надо было искать?

– Если бы я прoпал,то ты нашла бы меня из-под земли!
– усмехнулся парень.

Болтая в таком духе, мы направились на практику по грязи, я немного отстала и тут ко мне подошла Павлина Павнер:

– Ты Фрэнтина штон? Надо поговорить!

Да пожалуйста! Мне на занятие опоздать всегда в удовольствие. Мы с Павнер отошли в один из тихих закоулков, кoих в замке было множество.

– У меня к тебе дело, - объявила Павнер и продолжила коротко и по существу.
– Выясни, применяла ли Милица к Мерсеру магию, чтоб он в нее влюбился.

Что-то в подобном роде я и ожидала услышать, потому удивлена не была. Спросила только:

– Вы же подвергали ее проверке, которая показала, что Милица чиста.

– Эти проверки так, детский лепет, забавы с девчонками,типа гадания, – нетерпеливо перебила Павлина. – Ты же год проучилась в ВИМП, и у тебя должен быть совсем другой, профессиональный уровень ворожбы.

Ну да, должен быть, чуть было не ляпнула я, но сдержалась. Что ни говори, а в запасе у меня действительно было несколько хороших заклинаний высшего уровня.

– Покоя не даёт, что полицмагистр предпочёл другую?
– выгнула бровь я.

– Ты не понимаешь, – покачала головой Павлина. – Ты приехала из столицы в шикарных платьях, с шикарным парнем. Туда же ты в скором времени вернёшься. Вернёшься-вернёшься, а мы останемся тут. Нет, само собой, некоторые из нас просто счастливы, что будут маг-поварами, деревенскими магами, целителями домашнего скота, но некоторые хотят иной жизни. Светской жизни в столице с красавчиком мужем!

– Был бы он еще и умен, цены ему б не было, – кивнула я. – Ход твоей мысли я поняла, но, боюсь, ничем помочь не могу. Мне просто не до того, если понимаешь, о чем я.

– Если выяснишь, почему Мерсер воспылал любовью к Милице, я отдам тебе это, - выпалила Павнер и достала что-то из кармана сарафана.

Это был чокер на шею, состоящий из тончайшей черной паутинки, сплетённой в замысловатый узор. Я потрогала плетение,и, не удержавшись, присвистнула. Редкая вещица! И не то, чтобы очень вот прямо нужная, но магичке иметь такую в своем арсенале приятно. И полезно.

– Это то, о чем я подумала? Откуда он у тебя?

– Какая разница? – явно избегая темы, пожала плечами Павнер.
– Следа за ним никакого нет. Он может стать твоим. Только выясни, что я прошу!

И я согласилась. Но не только потому, что хотела обладать украшением, которое имело очень и очень сильное магическое свойство, но и потому как, что ни говори, люблю я ввязываться во всякие сомнительные авантюры!

И чем сомнительнее – тем лучше!

ГЛВА 25

С Милицей действительно следовало разобраться. Неделю назад, на занятии в теплице мне показалось, что у нее на шее блеснуло ожерелье Жуля. Хотя, строго говоря, моему енотику оно не принадлежало, он его у кого-то свистнул… Но строгость я никогда не любила, поэтому будем считать, что ожерелье все-таки было Жулево и ничье больше. А Милица, похоже, стащила украшение из его тайника под комодом, пока мы с Жулем находилиcь в лазарете. Я бы, конечно, выяснила правду раньше, но за всеми событиями с бешеной страстью к илу Шепарду, с приставаниями Гелдрика Томрола это как-то отступило на второй план.