Академия Хронос - 2. Сердце Времени

Я села на свою кровать, глянула на батарею лаков на ее столике и со вздохом произнесла:

— Накрасишь и мне ногти?

Чарли сразу просияла:

— Ты же знаешь, как я это обожаю!

Остаток вечера мы провели, ухаживая за собой с преувеличенной беззаботностью. Смеялись и шутили как обычно, когда собирались на какой-нибудь праздник, обсуждали парней и перетирали косточки недругам. Потом до отбоя играли с Яном в настольную игру, и я пыталась насладиться каждым мгновением, проведенным с братом. И Чарли. А еще с Морти, который сегодня был особенно ласков и сам постоянно лез под руку, чтобы его погладили и потискали.

— У меня тут есть капли, — сказала Чарли уже перед сном. — Они… В общем, успокоительные. Хочешь?

— Снотворное? — догадалась я.

— Зависит от дозировки, — поспешно уточнила Чарли. — Если капель десять, то просто успокоит и подарит здоровый сон. Мне их мама обычно перед экзаменами присылала, но в этот раз я совсем о них забыла. Думаю, сейчас самое время ими воспользоваться. Ведь мы должны хорошенько выспаться перед всем… Мало ли, когда поспим в следующий раз.

— Действительно, мало ли… — вздохнула я. И махнула рукой. — Давай свои капли.

Утром у нас все валилось из рук. Чарли едва не разбила стакан для зубных щеток, а я несколько раз переодевала свитер, потому что столько же раз он оказывался натянут то шиворот-навыворот, то задом наперед. С парнями и Ритой мы встретились в общей гостиной.

— Ну что, вперед к подвигам? — мрачно пошутил Марк. — Наши имена запишут в истории!

— Главное, чтобы не нашей кровью, — проворчала Рита. Она выглядела невыспавшейся и раздраженной.

— Пессимистов на костер! — объявил Марк. — Смотрим в будущее с оптимизмом, да, Скай? — он ткнул локтем приятеля.

— Я просто буду туда смотреть, можно? — уточнил тот. — Без эмоционального окраса.

— Тебе можно все! — заверил Марк.

— Как ты? — Алекс оказался около меня, переплел наши пальцы.

— Нормально. Насколько это возможно в нашей ситуации, — усмехнулась я. — А ты?

— Я тоже в порядке, — он сжал мою руку. — У нас есть шанс все изменить, так давай сделаем это.

— Давай, — я улыбнулась.

Для общего завтрака было еще слишком рано, поэтому в столовой мы были одни. Тина, пока накрывала нам на стол, беспеременно тяжело вздыхала и что-то сокрушенно бормотала себе под нос.

— Вы же позаботитесь о Яне? — спросила я у нее.

— А когда я этого не делала, милая? — та снова вздохнула. — Конечно, позабочусь. Но вы ведь ненадолго, верно? Лукрецкий сказал, что мы и соскучиться не успеем. С твоей-то Петлей…

В ее глазах было столько надежды, что я не могла не улыбнуться ей ободряюще:

— Конечно. Я на всякий случай спросила.

— Никаких таких случаев! — Тина покачала головой. — Я как раз, пока вас не будет, успею пирогов напечь. Ваших любимых.

— Я уже хочу скорее вернуться, — Марк похлопал себя по животу. — Ваши пироги, Тина, будут нашим маяком, который выведет нас из тьмы Бездны.

— Тогда я их напеку как можно больше, — усмехнулась Тина.

— Ловим вас на слове, — подмигнул ей Марк.

Признаться, мне в это утро кусок в горло не лез от волнения, но я все же заставила проглотить себя омлет, совершенно не чувствуя его вкуса. Чарли тоже ела через силу и постоянно хмурилась, и даже не препиралась с Марком, хотя поводов тот давал уйма.

Солнце только показалось из-за горизонта, когда мы подошли к назначенному Лукрецким месту. Было пасмурно и сыро, сыпал мелкий противный снег, поэтому свой озноб я списывала на погоду, а не на волнение.

Нас вышли провожать все преподаватели. Они почти ничего не говорили, и в этом молчании улавливалось сочувствие и страх. Каролина стояла в сторонке, ее под руку держал Ричард. Но, кажется, он не замечал, как блестят слезы в ее глазах, или считал это признаком переживания за студентов, которые отправлялись в опасный путь.

— Ваши амулеты и артефакты, — профессор Роуэнс раздал нам заряженные часы и кристаллы. — Они полные под завязку, должно хватить.

— Помните все, о чем я вам говорила, — тихо произнесла Элена. — И берегите себя. Мы верим в вас.

— Как ваше самочувствие? — доктор Райнс подошел к каждому из нас и заглянул глаза, пощупал пульс. — Вроде, все в норме, и это радует, — он чуть улыбнулся.

— Думаю, пора, — проговорил Лукрецкий. — В том месте, где вы окажетесь, будет вечер. Впрочем, около Бездны круглые сутки сумрак, лишь ночью он становится гуще. Карта у кого?

— У меня, — отозвался Александр, и Роберт кивнул.

— Не потеряйте ее.

Он достал свои часы, покрутил их будто неуверенно в руках, прежде чем приложить к камню на замковой стене. Мое сердце застучало сильнее, заглушая все остальные звуки. Стена стала растворяться, и вскоре в ней показался проход.

— Идите, — голос Лукрецкого неожиданно сорвался, и он на миг отвел глаза, но после посмотрел на нас уже более уверенно. — У вас все получится.

— Я пошел! — отсалютовал Марк и первый перешагнул порог. Я успела заметить, как в этом миг Каролина закусила нижнюю губу.

За ним, словно боясь передумать и сбежать, ринулась Чарли. Скай, как всегда, следовал за ней по пятам. Рита, прошептав что-то себе под нос, направилась следом. Потом и Александр увлек меня за собой, и мы вместе шагнули в проход. Навстречу Бездне.

Глава 14

Я думала, здесь, на краю Бездны, будет еще холоднее, чем в нашей Академии, однако нас встретил в меру теплый воздух. И серо-синяя мгла, какая бывает перед самым рассветом. Впереди виднелись рваные очертания гор, подернутые облаками, а сзади зловеще нависал молчаливый лес. Сухие ветки елей даже не шевелились от ветра.

— Здесь так тихо, — отчего-то шепотом произнесла Чарли. — Слышите?

— Я вообще ничего не слышу, — отозвался Марк. — И не чувствую, — он втянул носом воздух.

— Действительно, никаких запахов, — сказала Рита. — Разве что пыльной земли…

— В общем, не самое уютное место, — Алекс огляделся. — Что ожидаемо…

Он достал карту, подсветил ее фонариком, который прикрыл ладонью, чтобы не привлечь внимания.

— Нам надо к ущелью, — Скай заглянул ему через плечо.

— Вот сюда, — Александр провел пальцем по бумаге, потом взглянул вдаль. — Судя по всему до него километра два-три…

— Бедные мои ножки, — вздохнула Чарли.

— А вдоль скал еще километров семь, — усмехнулся Марк.