Академия Клементины

— И что это такое? — строго спросила она. — Только не говори, что шел, упал, разбил костяшки.

Рука дернулась от боли, и Генрих поднял голову.

— Ты пришла, — шепнул он. Лучше бы она этого не делала. Он был сам не свой, в таком состоянии, в котором она не должна была его видеть. Никто не должен. Но прогонять ее, когда так звал…

Опустив взгляд, он посмотрел, как Риз пачкает его кровью платье, которое он купил для нее. Стало даже чуточку обидно, что она не бережет его, хотя это такая мелочь, он купит ещё сотни платьев.

— Это ничего, — тихим голосом сказал Генрих, и накрыл свободной рукой ладонь, которой она его держала. — С утра схожу в больничное крыло, и они все поправят. Жаль, что ты увидела меня таким.

Генри стыдливо отвела глаза в сторону. Глубоко вздохнув, он постарался взять себя в руки. Разве принц может показывать свою слабость, тем более девушке? И после этого он будет кого-то убеждать, что нельзя сдаваться? Смех да и только.

— «С утра…» — фыркнула за ним Риз, опуская взгляд и смотря, как его рука ложится сверху. — Нужно руками сделать что-то сейчас. Ты же знаешь, что за драки у нас наказания, а у тебя вид именно драчуна!

Доказательств, конечно, нет: нет человека, который бы ходил с разукрашенным лицом, но мало ли! Риз не знала, насколько строг был Йеон, вот Элиас бы голову начистил.

Смотреть на такого принца было больно. Не было разочарований или чего-то подобного, просто Медная сейчас увидела самого обычного человека, в котором другие привыкли видеть нечто более неуязвимое, сильное. Что слышишь, когда говорят «принц»? Или «Будущий король»? Конечно не что-то в виде пьяницы или уставшего от жизни работника. Ты видишь бога, лидера, неустанного и сильного. И очень многие, как и Риз, забывают, что под маской этого лидера самая обычная кровь и плоть. Такие же проблемы и печали.

— А я смотрю, ты уже готов был к тому, что я не приду, — усмехнулась Медная и скинула его ладонь с руки, но лишь затем, чтобы сесть на землю, уже на колени, пачкая платье, удобнее взяться за его кисть и осторожными движениями промакивать кровь, проверяя, остановилась ли или нет. Летающие над его головой шары этому очень помоглаи. — Расскажи, что у тебя случилось, — с заботой в голосе попросила она, поднимая на Генри взгляд.

Но ответа опять все не было. Генрих долго молчал, наблюдал за действиями Риз и неосознанно опустил шары вниз, замедляя их бег, чтобы ей было лучше видно. Рассказывать ей не хотелось, он боялся, что она посчитает ещё более жалким, чем он сам себя считал. Бояться отца, расстраиваться, потому что не получил одобрения — разве это все применимо к их семье? Риз и так его не жалует, а после того, как узнает, наверняка разочаруется окончательно и уйдет. «Но Винсент и Ева ведь не ушли», — подкинуло сознание мысль.

— Вильгельм здесь, — все же рассказал, не желая оставлять ее заботу без ответа.

Генрих не знал, слышала ли Риз об отношениях в королевской семье. Вильгельм никогда не был образцовым отцом, Генри не получал от него любви, а если она и была, то в каком-то крайне извращенном виде. В такие моменты он всегда радовался, что мать умерла раньше и не видит падение короля в омут безумия. Удивительно, что он до сих пор жаждал от него нормального отношения. Маленький мальчик, живущий все еще в нем, хотел иметь отца.

— Меня не предупредили, — продолжил он говорить. — Встреча была, мягко говоря, не из приятных.

— Его величество король? Вы поссорились?

Разумеется, Риз ничего не знала об отношениях короля и принца. Да и откуда? Ее не заботили королевские дела, лишь своя собственная семья. Потому при этих словах она увидела лишь расстроившегося из-за ссоры с отцом юношу.

— В любом случае, самобичевание — это не выход, — решительно заявила она, наконец-то отложив подол платья в сторону. Взяв Генриха еще и за вторую руку, Риз поднялась и стала утягвиать его за собой. — Пойдем. Мне изначально не понравилось это место, а знать, что ты тут сидишь и грустишь, не хочу. Я не хороша в таких делах, но лучше идём в комнату. Там хоть у тебя друг будет, который поможет лучше меня. А нашу встречу и перенести можно.

Но следующего раза точно не будет. Сегодня был знак, что ни к чему хорошему это не приведёт. И будет через год иди два Риз сидеть точно также под каким-нибудь деревом с окровавленными руками.

А Генрих никуда не собирался. Он не только не встал, вместо того с силой потянул Риз на себя, заставляя ее упасть обратно и притягивая в объятия к себе спиной.

— А мне нравится здесь, — тихо сказал он, положив подбородок ей на плечо. — Тихо, никого нет, а в ясную ночь открывается прекрасный вид на звёздное небо. К концу учебы я обязательно восстановлю это место, чтобы оно снова стало красивым и его захотели посещать. Тоже самое я хочу сделать с королевством после правления безумного короля.

Крепче обнимая Риз за плечи, Генри прижимал ее спиной к своей груди. Он прикрыл глаза и осторожно втянул носом аромат ее волос. Какой же он был приятный. Просто сидеть рядом с ней было хорошо. Так бы всегда, чтобы грустные мысли ушли; чтобы он перестал уже видеть бешенные глаза отца.

— Посиди со мной немного, — попросил он шепотом. Ему с ней становилось чуточку легче. — Мы завтра собрались в город. Хочешь с нами? Нет, не так… Пойдем со мной завтра в город.

— Зачем ты всё это делаешь? — шёпотом спросила она, боясь пошевелиться в его руках. То, что он сделал, было неожиданным, и она даже чуть-чуть вскрикнула, когда падала на него. И в мужеских руках ее бросило в дикий жар. — Ты меня погубишь, неужели этого не понимаешь?

И, как нарочно, он вновь напомнил о том, кем он станет в будущем. Зачем она вообще распиналась на практике? Он, кажется, её совсем не слышал. Она готова была остаться, если ему действительно от этого становится легче — Риз понимала, что значит остаться наедине со своими мыслями. Но изначально она шла не для этого! Она рассчитывала на разговор, который оборвет их связь.

И вспоминая это, Риз поёжилась и попыталась выбраться из объятий.

— Я о чем тебе говорила несколько часов назад? — строго спросила она, пытаясь повернуть к Генриху лицо. — Если тебе от этого легче — я побуду тут с тобой, пока твои мысли не придут в порядок. Но завтра никуда не пойду, Генри. Ты звал меня, чтобы что-то обсудить.

— Мне жаль, что я доставляю тебе столько неприятностей, — вздохнул он и слегка ослабил хватку, чтобы дать Риз возможность повернуться к нему корпусом и лицом. Было так забавно, когда он встретился с ее строгим взглядом. — Но я ничего не могу с собой поделать, мисс Тонкие ножки.

И опять странное чувство внутри подтолкнуло его к ее губам. Мягкие, как он помнил, но целуя Риз в этот раз, Генри ощущал гораздо большее волнение. Лишь бы опять драться не начала. А сюда она шла с явным намерением отделаться от него, так что можно было ожидать чего угодно. Но он был готов принять любое наказание от нее.

Когда же Генрих отстранился, его дыхание было сбивчивым, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Ничего подобного он не испытывал при поцелуе ни с одной девушкой. Риз точно была особенной. Он разглядел в ней эту искру ещё при первой встрече, и пусть Винс смеётся сколько угодно над ним, но он готов был бегать за ней столько, сколько придется. У этого определенно будут последствия, но если он будет рядом, он сможет её защитить. Он станет ещё сильнее, чтобы с ним было безопаснее, чем без него.