Академия магии Эльфхай. Луна и Солнце: Притяжение

Только очутившись в королевстве Эльфов, Оливия сняла пелену, которая была у нее перед глазами, и изменила свое отношение к королю.

Новости о Эледроне никогда не покидали пределы королевства. Даже послы и приглашенные гости, которые посещали дворец, были связаны клятвой, что не позволяло им распространять слухи о том, что происходит за стенами королевского дворца.

Когда до молодой принцессы начали доходить сплетни и магические портреты с приемов, где король появлялся каждый раз с новой фавориткой, иллюзия заботливого и любящего мужчины рассеялась.

Первое время, после приезда, Оливия де Форест намеренно пыталась избегать встреч с королем, когда тот являлся в Академию. Она желала скрыть свои чувства и обиду. А после, маска, которую она цепляла при появлении правителя, стала настолько привычной, что девушка уже не желала с ней расставаться, выливая свои эмоции за закрытыми дверями своей комнаты.

Когда после очередного приема у Оливии и Эледрона состоялся разговор, то девушка окончательно убедилась в том, что мужчина, в которого она когда-то влюбилась, был не более чем юношеской фантазией. В которую ей позволяли верить и умело поддерживали иллюзию во время редких встреч, и не имеет ничего общего с реальным циничным и жестоким эльфом. Только по глупости данная клятва не позволила принцессе разорвать отношения с королем и покинуть Академию.

Два года принцесса ждала от короля привычного поведения и ухаживаний. Но короткие визиты проходили холодно и оставляли послевкусие горечи в душе девушки. Как и всем молодым женщинам, ей хотелось любви и внимания от своего мужчины. Эледрон же держался холодно и отстраненно, ожидая от своей невесты подчинения и соблюдения приличий.

С каждой новой встречей, Оливия чувствовала, как что-то умирает внутри нее, и действовала скорее по привычке, ведя с мужчиной светские беседы и только изредка позволяя гневу прорвать ее защитный барьер.

Приезд младшей сестры в Академию подарил принцессе надежду на то, что ей будет не так грустно и одиноко в окружении высокомерных и напрочь искусственных фрейлин, которых приставил к ней король. Кассандра всегда была живой и любознательной, в отличие от спокойной Оливии. Она горела изнутри неуемной энергией и способна была расшевелить самого занудного аристократа.

Когда Оливия увидела младшую сестру в столовой, она будто снова начала дышать. Соблюдая негласные правила, которые действовали в Академии, она дала сестре понять, что устраивать сцену встречи в присутствии эльфов не стоит. И, как и обычно, позволила утянуть себя за стол в дальнем углу зала.

Оливия едва пережила все занятия, дожидаясь вечера, когда сможет наконец обнять свою младшую сестренку и почувствовать себя не одинокой.

Когда в дверь робко постучали, как и всегда, Ливи нацепила маску и придала себе скучающий вид, прежде чем открыть.

“Санни” — выдохнула девушка и затянула свою сестренку в комнату, не позволяя той сказать и слова. Она сжала сестру в объятиях и не выпускала, пока та не начала бурчать. Ливи засмеялась, устанавливая купол на комнату.

“Прости, родная, я соскучилась,” — почти шептала старшая принцесса.

“Правда, а в столовой ты вполне правдоподобно изображала мраморную статую. Когда я хотела подойти,” — надулась сестра.

“Знаю, милая, но так нужно. Тиан разве не объяснил тебе, как тут все устроено?” — поднимая бровь, спросила Оливия.

“Не успел, я в первый же день нашла приключения, защищая дочку нового артефактора от ментальной атаки,” — пробурчала Кассандра.

“Ты не пострадала?” — Оливия внимательно осмотрела сестру.

“Тиан меня подлатал. Не волнуйся. Расскажи лучше, как тебе удалось выжить в этом царстве высокомерия и брезгливости?” — спросила Кассандра.

Оливия вздохнула и указала на два кресла у резного стола, — “Долгая история. Но мне пришлось приспосабливаться. Тебе тоже придется, если ты хочешь остаться,” — она сочувственно посмотрела на сестру.

“Тебя тоже донимали эти выскочки, я думала, со своей будущей королевы, они будут пылинки сдувать, боясь разгневать Эледрона,” — она закатила глаза, небрежно садясь в кресло и подтягивая одну ногу под себя, как всегда делала дома.

“Если бы,” — хмыкнула Оливия, — “По началу я и вовсе хотела сбежать домой. Но когда приехала на день рождения мамы, ты с таким восторгом все выпытывала. Что мне стало стыдно признаться, и я надеялась, что Эле…” — девушка опустила взгляд.

“Все так плохо?” — посмотрела на нее обеспокоенная Кесси.

“Не радостно, Санни. Он совсем другой. Я по началу думала, что Эле опасается посторонних взглядов, чтобы избежать слухов. Но даже когда мы остаемся одни, он ведет себя холодно, будто не было всех ухаживаний и знаков внимания в де Форест. А я не решаюсь сделать первый шаг. Мне иногда кажется, что ему и касаться меня противно. За два года он ни разу даже не пытался меня поцеловать. Еще и все эти фаворитки, для меня каждый прием как нож в сердце, сестренка,” — Ливи подошла к письменному столу и достала стопку магических портретов.

Кассандра внимательно рассматривала картинки, на которых был изображен Король Эльфов и какие-то эльфийки.

“А ему ты говорила, что тебе это неприятно?” — задала Кассандра вопрос.

“Было дело, но очередной раз мне поставили ультиматум с обрядом. Он обещал избавиться от своих любовниц после свадьбы, но я не верю в сказки, милая. Если он сейчас не считается с моим мнением, что заставит его измениться, когда он будет уверен, что я никуда уже не денусь. А то еще хуже получит своего наследника и вовсе отошлет меня подальше, отобрав ребенка. Как он пытался поступить с мамой. Мне страшно, Кесси,” — Оливия села прямо у ног младшей сестры и впервые за два года позволила себе озвучить мысли, которые жгли ее изнутри.

Касандра гладила сестру по голове и вспоминала слова Тиана. Она бы предложила сестре отправиться домой, но после рассказа целителя опасалась, что тогда все станет еще хуже.

“Скажи мне вот что, ты боишься, а он?” — задала Кассандра вопрос, который первым пришел в голову, и Оливия подняла взгляд, заглядывая в родные глаза.

“О чем ты?” — спросила старшая принцесса.

“Ливи, ты самая сильная ведьма в известных королевствах. Тебе разрушить половину королевства, немного поднапрячься. А если мы вместе сильно поднапряжемся, то эльфийский континент превратится во вторые северные земли. Эледрон не боится так изводить тебя?” — серьезно спросила Кесси.

“Нет, я, когда сильно злилась, пару раз не сдерживала магию. Он и сам очень силен, Кесси. Мы даже не подозревали, насколько. Король без труда блокировал все мои всплески,” — грустно ответила Оливия, и Кесси задумалась.

“А платить ему тем же ты тоже пробовала, чтобы он на своей высокомерной шкуре понял, что такое ревность?” — задала Кассандра следующий вопрос.

Оливия кивнула, — “Был у меня такой период отчаяния. В первый год, я даже подумывала лишиться невинности с другим, так меня вывели все его любовницы.”