Академия Небытия. Том 2

Я откровенно попялилась на него, вот бы людей выгнать – мешаются. Но мечты, мечты…

Кучка студентов вокруг Лайза старательно копировала позу наставника, я решила не отставать от них, поэтому тоже встала. Поначалу изображать одухотворенную цаплю было даже не так уж и сложно, но уже минут через пять ноги затряслись, колени заныли, а локти опускались все ниже, пока почти не прижались к бокам. Я упорно их растопыривала, однако моя цапля определенно была если не пьяной, то уже очень тепленькой.

Через пару минут Амилота заметил мои старания, хотя скорее громкое пыхтение и чертыхания сквозь зубы.

– Кудряшова, у вас на сегодня освобождение. – Он приоткрыл один глаз, оценил степень свекольности моего лица и вздохнул. – И эта поза не подходит для новичка.

– А я решила воздухом свежим подышать, – вывернулась я, одновременно с этим борясь с гравитацией.

– Ну, так может ты будешь им дышать в другом месте? – Лайз открыл второй глаз и смотрел на меня с явным неодобрением. Невольные слушатели с жадностью наматывали на ус каждое наше слово.

– Мне и тут прекрасно, фуф!

– Ты мешаешь занятию.

– А чем вы тут таким секретным занимаетесь?

– Медитацией!

Тут до меня дошло, почему все эти студенты вели себя как пришибленные пыльным мешком. Они были в трансе или около того, по крайней мере, первые три минуты. Но мое тлетворное влияние уже чувствовалось, многие уже начали покачиваться.

– Назови это обучением в стрессовой ситуации, – отмахнулась я, пытаясь выровнять дыхание, и гораздо тише добавила: – Мне нужно с тобой поговорить.

Амилота дернулся и едва не потерял концентрацию, если там еще было что терять. Волшебная фраза "нам нужно поговорить" действует на мужиков в любом измерении, проверено лично.

Куратор хлопнул в ладони, и студенты очнулись.

– Занятие окончено, до следующей недели, – пояснил он и поставил на землю вторую ногу.

– Это же Кудряшова! – тут же раздался чей-то возглас, а я выдохнула и нацепила свою самую зубастую улыбку и для острастки еще и клацнула зубами. Лайз тоже добавил от себя тяжелого взгляда, и восторженные шепотки коллег по учебной жизни, наконец, удалились, а мы с Амилотой остались одни.

– Не хочешь попробовать медитацию? – хмыкнул он. – Говорят, помогает от излишней раздражительности.

– А твою прическу нормальный парикмахер делает, или к грумеру записываешься? – парировала я и тут же выпалила, чтобы застать его врасплох: – Почему Светка умерла и оказалась на Светлой стороне этого сумасшествия?

– Ты об этом хотела поговорить? – Лайз явно повеселел и даже пропустил мой пассаж в сторону его собачьей натуры.

– А ты о чем подумал? – на этот раз я мило улыбнулась.

– С тобой даже загадывать боюсь, – спокойно ответил он.

– Ну так что там с моей подругой?

– У меня нет права распространять такую информацию, – ответил Лайз и совершил большую ошибку.

– Значит, ты знаешь, как все было, но не можешь мне рассказать? А написать? А нарисовать сможешь?

– Рита, прекрати!

Я медленно начала приближаться к нему, отсекая возможность прошмыгнуть мимо. Лайз отступал к деревьям, пока не уперся спиной в одно из них. На макушку ему приземлился зеленый лист.

– Ничего я не знаю, просто неудачно выразился, – попытался он исправить ситуацию, но какая-то тень в его глазах не давала мне поверить.

Бежать Амилоте было некуда, а я все еще приближалась. Мне нравилось это ощущение хищницы, загоняющей добычу в тупик. Я прикоснулась к его груди, легко касаясь низкого выреза майки. Теплая кожа под пальцами, стук сердца, такая внезапная и шальная улыбка Амилоты… Можно придвинуться чуть ближе, потянуться на носочках и дотронуться губами до его губ. Напрасно врать себе, что я этого совсем не хотела.

И когда я уже потянулась решилась сделать это, в древесной кроне над нами шевельнулось что-то очень знакомое. Бледно-лиловое, кружевное и с присосками! Поэтому вместо долгожданного поцелуя я рыкнула и влепила кулаком по стволу дерева рядом с ухом куратора.

Лайз икнул прямо очень по-ректорски.

А Морис, который обосновался на верхушке этого несчастного дерева, скатился оттуда практически мгновенно, обсыпав нас обоих листьями и мелким веточками.

– А вы что тут делаете, студент Фрей? – невозмутимо спросил Амилота, как будто это не его сейчас застали в интересной ситуации со своей студенткой.

– Воздухом дышу, – брякнул кракен.

– Неужели посещение Светлого факультета заставило вас так рьяно заботиться о своем здоровье? – в голосе Лайза слышалась здоровенная доля скепсиса.

Тучка образовалась рядом с нами и что-то просигнализировала куратору на ухо.

– Стараемся прожить подольше, – криво усмехнулся Морис, потирая пострадавшую при приземлении спину.

– Старайтесь лучше! – отрезал Лайз. – А теперь сели в позу лотоса, и пока я не приду, не вздумайте вставать! Думаю, не стоит напоминать, что я ваш куратор, а впереди веселая неделя? Скажу по секрету, у меня по расписанию целых два зачета. Советую готовиться, в преподавании я зверь!

Мы подавились смешками и покорно уселись в заявленную позу. Далось это тяжеловато, мне еще аукались ступени погодной башни, а Морису – падение с дерева. Лайз скрылся в дверях и начал подниматься по лестнице, а потом обернулся, поднес два пальца к глазам, а потом перевел их на нас в многозначительном жесте.

– Да поняли мы уже, Большой Брат следит за нами… – фыркнул Морис.

Я показала спине куратора язык.

– Мне не по себе, уже второй человек напоминает мне про зачетную неделю. Неужели это так страшно?

Ответом мне было сдавленное бульканье.

– Подруга, ты расписание смотрела? – Морис посмотрел на меня большими глазами. – В аду, наверное, не так горячо, как будет нам с тобой. Ну и трупоеду нашему за компанию.

Я нервно потянулась к браслету и под чутким руководством кракена активировала расписание и передвинула дату на неделю. Мозг взорвался болью: зачет на зачете и зачетом погоняет. Большинство названий было совершенно незнакомыми, часть поддавалась расшифровке в общих чертах – кажется, я сегодня видела эти слова в недопереписанных конспектах. Мы что, реально столько пропустили, пока занимались своими делами? Почему никто вовремя не дал мне подзатыльник и не заставил учиться?