Академия небытия. Умирать, так с музыкой

Света задумалась, и я поспешила воспользоваться моментом.

– Поверь, я к этому не имею никакого отношения! Все, что происходило после посадки в то чертово такси, мне неизвестно. Думаешь, если бы я могла позвонить тебе с того света и предупредить, что не приду, я бы этого не сделала? Вот очнется наш дорогой и любимый куратор, вот у него и спрашивай, какую маракуйю они там на своих факультетах курят.

Закончила и перевела дух. Надо же, аж запыхалась, какую прочувствованную речь выдала, и без подготовки. Стояла мертвая тишина, кажется, мои откровения шокировали не только подружку, но и весь табор. Только пофыркивала периодически задолбавшаяся лошадка, которую вместо кормежки и отдыха заставляли слушать этот бред.

– Говорят, люди, отличающиеся моральной нестабильностью, обвиняют других людей в своих собственных неудачах, – встрял Морис. – Почему ты решила, что тебя убили из-за Риты? Может, ты кому-то другому перешла дорожку, или просто не повезло.

– Потому что я ждала ее у клуба, мы говорили по телефону, а потом она не приехала. На звонки не отвечала, и я заволновалась, прибежала к ее дому, а в подъезде на меня напали, – Светка потерла горло и нервно сглотнула. – Прижали к стене и… сказали, мол, передавай привет подружке.

– Так и сказали? – ужаснулась я. – Это же подстава подстав!

– Интересно… – Морис задумался. – А не наши ли светленькие так тебе репутацию подмочили?

– А кто ж еще? – закатила глаза Мия. – Давно стало понятно, что Бламс зачем-то натравливала вас друг на друга, точнее, ее на тебя.

Пока Мия не предположила, я прямо не задумывалась, насколько ее слова близки к истине. Светку же буквально науськивали на меня.

– А все-таки вдруг это случайное нападение? – подал голос Рэнди. Он заметил, что Светку затрясло, стащил с телеги одеяло и передал ей. Она с благодарностью кивнула и закуталась в него вся, только нос и глаза остались торчать.

Я подключилась к цепочке рассуждений.

– Я в том районе пять лет живу, было тихо. Да и надо помнить про временные рамки: выходила я около семи, потом пока Светка заволновалась, пока добежала, время минимум девять, а у нас как раз смена на заводе к тому моменту заканчивается. Куча народу идет домой, детишек домой загоняют, хаос вокруг и суета. Чужой не проскользнет.

– Я как раз дядю Сашу видела, – всхлипнула Света.

– Мой сосед, – пояснила я. – Так что если убийца не совсем наркоман, по доброй воле он туда не полезет. Значит, ждали именно Светку.

– Заговор во всей его красе, – пафосно изрек Морис. – Эй, а ты куда?

Светка в коконе из одеяла уверенно вышагивала к арке, за которой изредка шумели проезжающие автомобили. Отсюда казалось, что там совсем другой мир, более… нормальный.

– Домой! Задрали вы, психованные!

Я кинулась за ней, но Морис остановил меня.

– И куда ты пойдешь? – крикнул он вслед Светке. – В какой такой дом? В квартиру, где, может быть, не один год стоит твой портрет в траурной рамке? Или на кладбище? Извини, сейчас склепы не делают, дорого-с. Только если безутешные родственники памятник заказали.

Светка не дошла всего несколько шагов до условной границы, за которой наш безумный дворик переходил в улицу, развернулась, а потом подбежала к Морису, явно надеясь устроить ему внеочередную встречу с создателем. Бешенство так и плескалось в ее глазах.

– За правду не бьют! – выкрикнул провокатор и спрятался за мной.

Но Светка уже решила навешать ему и за правду, и за неправду, и за кузькину мать. Пинала так, что одеяло свалилось, и стройные голые ноги мелькали, будто в канкане. У меня аж голова закружилась.

– Все? Пар выпустили? – вдруг спросила цыганка Софа. И все стихло как по щелчку пальцев. – Дочка, ты чайник-то отдай. Гости с дороги, пить хотят.

Я послушно рассталась с произведением кухонного искусства.

– Заходите внутрь, хорош бесплатное представление показывать, – сказал старик, таща Амилоту на себе. – В следующий раз, дочка, когда с кем-то поссоришься, убивай сразу. Прикопал – и всего делов. А это тащить, лечить, тьфу, короче… Суета одна.

Под этот монолог старик открыл дверь в салон «Мадам Ленорман» и переложил Лайза к стене в темной прихожей, причем аккуратно и без усилий. А куратор у нас не тростиночка.

Сколько же силы в этом старичке?

Мы отсоединились от прочего люда и вошли в здание. За тесной прихожей была приемная с вполне себе даже современными кожаными диванчиками и журнальным столиком, из него в отдельное помещение вела дверь, а в другой стороне в углублении пряталась лестница на второй этаж. И вот там-то обитало цыганское семейство, причем, судя по обстановке, не особо бедствовало.

– А теперь сели и Софу-джан слушали!

Мы все дружно икнули и разбрелись по комнате в поисках посадочных мест. Я заняла кресло, на подлокотник на правах лучшего друга примостился Морис, Рэнди подтащил к нам табурет, а Мия пристроилась на пуфике по соседству. Светка села в кресло подальше.

– По нашим каналам, – завела рассказ Софа и озорно подмигнула, – прошел сигнал о помощи, а семья своих не бросает. Когда тебя, золотце, увидела, то сразу поняла, что ты из нашей ветки. Детей нет у меня, поэтому ты дочь табора, а для нас с Ромэном родная. С этого дня твои беды – наши беды, наши радости – твои радости.

– А Лайз, получается, вам кто? – встрял Рэнди не к месту. – Прапрапрадедушка?

Ромэн хотел отвесить ему подзатыльник, но Рэнди проворно увернулся и продолжил нервно хихикать.

В этот момент и решил очнуться Амилота. Огляделся, сопоставил одно с другим, прислушался и…

От его подзатыльника гуль не увернулся.

– Мир вашему дому! – церемонно поприветствовал он хозяев, перетекая из позы амебы в позу лотоса. – Нужно переждать большую угрозу. Если не примете, поймем и не осудим.

– Какой же это дом, где детей на улицу гонят? Не бывать такому! – решительно заявила цыганка. – Что за угроза, дорогой? Совет держать будем.

Куратор покислел лицом и помотал головой. Видимо, подписка о неразглашении действовала и в реальном мире.

– Сказать не могу, – покаялся он хмуро.

– Интересненько. – Софа крутила в руках хрустальный шар, внутри него был явно чей-то глаз, подозрительно напоминающий драконий.

Гадость какая! Меня не смутило разрывание могилы с последующим поеданием возрастного покойничка, а шарик-стекляшка с силиконовым глазом внутри напугал до икоты.

– Можешь не рассказывать, я уже все увидела, – грустно произнесла цыганка. – Печать такой силы, мне не справиться. А помочь мы можем. Хоть на это старая Софа годится!