Академия проклятий и любви

— Я, кажется, тебя предупреждала, чтобы малисов больше не было в нашей комнате. — я перешла на шепот, чтобы наш разговор не услышали мимо проходящие студенты.

— И что теперь?

— Теперь у нас возникнут проблемы.

— У нас не возникнут проблемы, если ты их не создашь!

– Всё, — моё терпение грозило уйти в закат. — Сейчас я об этом говорить не собираюсь.

Эсма, к счастью, тоже тему развивать не стала, только насупилась и начала нервозно заплетать прядку волос в кривую косичку и сразу же её расплетать. Меня порадовало, что я смогла пошатнуть спокойствие Эсмы. Не мне же одной переживать.

Первую лекцию вела Леонора, и это меня радовало. Конечно, вряд ли Элиот что-нибудь выкинет на первом же занятии, но если он это сделает, то будет маленький шанс, что Леонора меня поддержит. Все-таки преподавательница была знакома с моей матерью, и я чувствовала её расположение к себе.

Иногда мне хотелось подойти к Леоноре и задать вопросы о маме, но каждый раз я себя останавливала, боясь, что мне не понравятся ответы. Со временем возникло понимание, что обилие информации всё только усложняет.

Мы вошли в аудиторию вместе с Леонорой. Преподавательница встретила нас в коридоре и шутливыми взмахами руки поторопила, загоняя в зал.

— Быстрее, быстрее, кто это тут опаздывает!? — у женщины было хорошее настроение, каким не могла похвастаться я.

Ухмылка Элиота, не предвещающая ничего хорошо, сразу привлекла мое внимание. Блондин сидел на своем ряду и излучал торжество и предвкушение, судя по его горящим возбуждением глазам. Увидев меня, он хищно оскалился и едва не подпрыгнул на месте.

Всё ясно, он что-то задумал.

— Сядешь со мной. — я грубо дернула Эсму за рукав её блузки.

— Что?

— Я сказала, сядешь со мной.

Сестра испугалась моего грозного тона и беспрекословно последовала к первому ряду. Не знаю, что собирается сделать Элиот, но лучше, чтобы Эсма находилась поблизости и в случае чего я смогла её проконтролировать.

— Итак, — Леонора хлопнула в ладоши. — Поболтушки между собой откладывайте, теперь поболтайте со мной. Меня очень интересуют ваши проекты. Кто-нибудь хочет рассказать об этапе, на котором сейчас находится? Да, Элиот?

Леонора встрепенулась, когда рука блондина уверенно взметнулась вверх. Я же затаила дыхание и приготовилась к тому, что он скажет.

— Кора? — шепнула Эсма, но я её проигнорировала.

— У меня важное заявление. — бодро и нарочито громко заговорил Элиот. — Хочу сказать, что я не могу больше работать с Коралиной над проектом.

Блондин замолк, выжидая драматичную паузу, однако Леонора не дала ему насладиться недоумением, которые вызвали его слова, и спросила:

— Так, а это еще почему? — она вопросительно посмотрела на меня.

Что делать? Сыграть удивление, притвориться тоже ничего не понимающей? Или так будет еще хуже? Я не знала и пока лишь продолжала буравить взглядом одну точку на столе — неровную царапину, которую кто-то ухитрился оставить на дереве. Гипнотизируя царапину, я старалась не поддаваться панике.

— Я не могу делать проект. — произнес Элиот. — С наркоманкой.

У Леоноры глаза настолько округлились, что стали напоминать по размерам два блюдца. Думаю, у других студентов было то же выражение лица, однако я оборачиваться и проверять не стала.

— Кора? — пискнула Эсма, но я тихо произнесла:

— Помолчи.

— Элиот, поясните. — Леонора растерянно поджала губы. — Такое серьезное заявление вряд ли сойдет за удачную шутку.

Преподавательница снова посмотрела на меня в надежде увидеть объяснение, но встретила лишь маску безразличия. Мое спокойное молчание всех удивляло и заставляло поверить в обвинение, кажущееся на первый взгляд абсурдным. Я это прекрасно понимала, но просто не знала, как выкручиваться.

То, что Элиот посмел в открытую бросить мне такое грубое обвинение, было неожиданным. Я готовилась к более изощренной и тайной подставе.

— Вчера я случайно увидел в комнате Коралины наркотическое растение. Синие цветы. Думаю, многие из нас знают, что это такое. А ты, Кора, что молчишь!? Хватить строить из себя правильную и невинную. — Элиот никогда не разговаривал со мной с таким уничижительным и надменным тоном, с каким сейчас обратился.

Леонора в этот момент так побледнела, что её седые волосы и лицо стали одного цвета. И я поняла, что преподавательница в курсе малисов. Меня это открытие поразило и озадачило, но сейчас нужно было думать вовсе не о нем.

— А что ты хочешь, чтобы я сказала? — я повернулась к Элиоту. — Хорошо…

— Так, подождите! — меня перебил Рейван, который неожиданно вскочил со своего места, поспешно спустился с последнего ряда и встал рядом с Леонорой. — Вышло недоразумение, и я сейчас всё объясню! Объясню я, — он вдруг подмигнул мне и хитро улыбнулся. — Потому что всегда мечтал обвинить Элиота в клевете, и вот этот шанс представился. Ты же не возражаешь?

Я покачала головой, во все глаза смотря на Рейвана. Он-то что задумал!?

— Да уж объясните, и поскорее. — Леонора сложила руки на груди и выжидающе приподняла брови.

Преподавательница по сравнению с Рейваном казалась маленькой и хрупкой, но от неё исходил такой мощный авторитет, что парню стоять рядом с ней было явно некомфортно.

— Да, — кивнул Рейван. — Понимаете, Коралина помогала мне с моим проектом. А мой проект, как вы знаете, о растениях…

— Зачем ты сейчас вообще влез!? — возмутился Элиот, невольно дергаясь, будто тоже собираясь подняться с места.

— Цыц! — Рейван шутливо поднял палец. — Это ты не лезь, когда взрослые разговаривают!

После слов Рейвана обстановка чуть разрядилась, и послышались даже смешки. Леонора властно произнесла, опережая новые возмущения Элиота:

— Не устраивайте здесь безобразие. Вы тратите время от лекции и всех подводите из-за этих разбирательств. Рейван, прошу вас, ближе к делу.

— Я оставил у Коры лунатиус голубоцветковый. Я как раз о нем сейчас пишу, это растение часто используют в зельях. — произнес он. — Потом Элиот, когда заходил в гости, увидел лунатиус, раскричался про наркотики, не дал ничего объяснить и убежал. Когда Кора вчера мне рассказывала эту историю, мы так посмеялись… — Парень расплылся в улыбке и пожал плечами, мол, как-то так.