Академия счастья, или Кофе – не предлагать

— Нет. Не трогайте меня, — я постаралась оттолкнуть куратора, но только сама чуть не упала. — ... Это — подло, ставить в рамки! Вы же больше всех знаете, как я хочу учиться. Это... Это — нечестно!

Он молчал, а я сделала шаг назад, подальше от этой крыши.

— Мне... нужно обо всем подумать.

— Ты не хочешь быть со мной? — напряженно спросил мужчина.

Ветер снова пробежался по коже, и я больше всего на свете хотела убежать из этого противного места, которое с какого-то дикого перепуга мне понравилось. Сбоку должна быть дверь!

— Лика, что с тобой? — ласково спрашивает куратор и делает шаг ко мне.

Ага, меняет тактику. Уговорить хочет. Так же делают родители, и я наизусть знаю этот финт. Нет уж. Дудки. Со мной этот номер не пройдет. Главное, уйти с этой крыши.

— Мне надо подумать. Я не хочу...

— Что ты не хочешь, дорогая? — его губы растягиваются в улыбке, но вот глаза...

Они насторожены, как будто он охотится на хищника, и только благодаря плавным движениям и внимательности может его поймать.

Я пячусь назад, не понимая, что меня так пугает. Передо мной — любимый мужчина, красивый и приятный, признающийся в самых важных для меня чувствах.

Но в душе поселяется паника. Бордовый балахон в свете садящегося солнца окрашивается в поистине черный цвет, и его фигура смотрится, как черная тень настоящего посланника.

— Почему ты не хочешь быть со мной, Лика? — спрашивает он, подходя ближе. — Разве я не нравлюсь тебе?..

Ветер играет с моими волосами, и они лезут в лицо. Вместо того, чтобы следить за ситуацией, я трачу внимание, чтобы их убрать. Мне холодно и от его медленной, выверенной походки становится жутко.

Его голос меняется, последние слова произносятся хриплым непривычным тембром, а я спиной упираюсь в твердую стену. Холод пробегает по позвоночнику.

— Вы... Вы странный сегодня, — я понимаю, что его нужно заболтать, отвлечь, и поскорее найти дверь, выход с этой необитаемой крыши.

Ну почему я не умею прыгать в пространстве? Почему я не могу — бац! и улететь. Щупаю за собой стену, но она гладкая и прохладная, сплошь сделанная из белоснежного псевдо-мрамора.

— Почему? Разве я тебе таким не нравлюсь? — повторяет Винсент и подходит вплотную ко мне.

С ужасом вижу, что его зрачок увеличивается и по нему разливается тьма. Там, где только недавно горел фиолетовый огонь, теперь одна огромная черная точка.

— Вы... превращаетесь? — меня перестает бить дрожь, и я почти успокаиваюсь.

Понимаю, что шансов выжить у меня нет.

Мы одни на безлюдной крыше высоко в Академии. Кому придет в голову искать меня здесь? Даже Джун не видел в кураторе опасности.

Как говорил Диммок? Обессилить и превратить? Интересно, куратор в курсе, что он превращается? Или он — жертва обстоятельств, и в него подселили темного посланника, когда он спал? Как в бедного Рефевна — и нет шансов избежать... Но Винсент выглядел вполне обычным, когда мы были в аудитории, неужели, это случилось после?..

— Винсент? — я подняла руку и коснулась его лица. Он вздрогнул.

Чувствует ли он любовь теперь? Или тьма забирает все добрые чувства? Солнце почти село, и я с трудом могу углядеть эмоции куратора. Не только в его глазах, но и на лице, стоящем против солнца — тень. Мы одни, и это — наши последние секунды... Пусть он превращается в чудовище, но ведь я к нему что-то чувствую...

— Вы хотите превратить меня?

Некоторое время он молча смотрит в мои глаза, будто борясь с собой и запоминая мой облик. Эти секунды летят долго, прорываясь в вечность.

— Не бойся, — я с трудом узнаю его голос, так глухо и грубо он теперь звучит, — я контролирую. Мне удалось договориться с тьмой...