Академия счастья, или Пирожные всегда в цене!

Винсент позаботился, чтобы такие дурачки, как мы с племянником, не помешали ему.

Гюрон откидывает голову назад и из его рта вверх вздымается столб черного воздуха.

— Эт-то что? — не верю своим глазам я, и зачем-то тянусь вперед.

Он же не собирает отдать себя тьме? А как же мы? Как же я и…Академия?!!

Нервы лопаются, и я рвусь вперед.

Джун перехватывает меня за руку и прижимает к себе, что-то крича. Я ору, вырываюсь, царапаюсь, но парень неумолим. Он перехватывает за плечи и крепко держит, не позволяя вырваться.

Вий падает на колени, бьет кулаком по мраморному полу. Я не вижу его лица, но понимаю, что он в отчаянии. Без разбору кричит, но я не слышу его слов, а он не имеет сил вмешаться и что-то сделать.

Джун бормочет что-то невнятное, на незнакомом языке. А может, это обычные коды

— я не слышу.

Как и не вижу того, что Ларри и Рик, а также их противники бросили сражаться и теперь наблюдают за действиями Винсента.

Сейчас он — главное действующее лицо, и он противопоставляет себя тьме, хотя та давно уже овладела им.

Я же сама не могу отвести от него взгляд, моля и прощая, надеясь, что сейчас не случится то, о чем кричит моя интуиция.

А дальше происходит невероятное. Винсент разбегается и прыгает прямо на огромный, наполненный тьмой, шар. Тот обхватывает и поглощает его, всколыхнувшись, как одна огромная водяная масса, а потом приняв круглую форму.

— Винс… — я не верю тому, что вижу, — Что ты…

И раздался взрыв. Оглушающий, сметающий всё на своем пути.

Слезы, ринувшиеся и застилающие реальность, не дают рассмотреть, как вместо шара в воздухе мерцают звездочки. Наполняются силой и опадают.

Ничего не осталось после взрыва. Ничего…

Только гаснущие у белоснежной плитки искры.

И тьма повержена. И Винсент…пожертвовал собой, чтобы низвергнуть ее.

Он придумал, как убрать посланников ценою собственной жизни.

…Мои чувства словно отупели и потухли. Я рыдала, не имея сил остановиться. Я сама словно упала во тьму.

Понимание, что ничего не вернуть, сильно пронзало сердце. А то, что я никогда не увижу Винсента, не смогу поговорить с ним — угнетало и уничтожало меня изнутри

Теплые руки подняли и куда-то понесли. Мне было все равно.

Крики, оры, звуки скрещиваемых клинков — я ничего этого не слышала.

Как и то, что Диммок снова скрылся, обдурив всех, а Джун все время тихо успокаивал меня, бормоча словно маленькой: «Тшш, тшш… успокойся…тшш…тш…моя пироженка!». И в его ласковых словах уже не было упрека, и слова его не были оскорблением.

Я этого не слышала. Мой мир рухнул, и я не представляла, как жить дальше. Потому что, сколько бы я ни обманывала себя, ни металась и не сомневалась в своих чувствах, одно я поняла только сейчас — Винсент и есть мой мир. Мой любимый и желанный мир…По прихоти судьбы, ускользнувший и оставивший меня одну в тот самый момент, когда я осознала это…

Конец.