Академия Зож. Часть 1

— Куратор еще не пришел в себя? — стыд как рукой смыло, на смену пришло неподдельное беспокойство.

— Как видишь, — недовольно фыркнула рыжая ведьма, пробегаясь по фигуре мужчины расстроенным взглядом. — Еще вчера ночью должен был очнуться, но, как видишь… Драконы ничего никому не должны…

Я внимательно осмотрела кабинет, заметила, что хоть ингредиенты после вчерашнего полета на пол были тщательно собраны, мелкая трава до сих была рассыпана по полу. Одна из парт, за которую вчера присаживался врачеватель, находилась под таким же острым углом к другой, как ее вчера и оставили. Похоже, здесь ничего особо не поменялось почти за сутки. А как же занятия?

— У Вас сегодня не было пар?

— Какие пары, когда у меня на «разделочном» столе гость лежит, — Урсула Грин увидела, что я не улавливаю связи и пояснила: — Ты пробовала дракона перенести? Нет? Ну то-то же. Звериная суть влияет на вес даже в другом обличье.

— И как стол тогда цел? — я покосилась на массивные деревянные ножки.

— Не в прямой зависимости же! Хотя, тебе-то откуда знать, это только на третьем курсе трансформаторов проходят.

— А вы откуда знаете? — намекнула ей на ее ведьминскую суть.

— А я эрудированная, — ответила вяло Урсула, практически растекаясь по стулу. — Не смотри на мой вид — я все силы в восстанавливающие зелья вбухала, да только толку ноль. Не понимаю, почему Эрис до сих пор не очнулся…

Мы вместе посмотрели на мужчину, что, казалось, безмятежно спит крепким сном. Лицо уже было не таким бледным, по сравнению с вчерашним простынным оттенком кожи, а темные круги под глазами стали светлее. Тихое и спокойное дыхание было хорошим знаком, а вот его беспробудный сон — явно плохим.

— А Вы его будить пробовали? — аккуратно спросила я, подходя на шаг ближе.

— Что я только не пробовала. Ума не приложу, что кикимора в твоем обличье еще туда добавила для такого эффекта… — Урсула задумчиво закусила нижнюю губу, а потом резко вскинула на меня взгляд. — А колбочка не осталась? Осколки? Может, там осталась пара капель зелья, и я смогу лучше понять, почему у дракона такая реакция…

— Аллергия? — предположила я, а потом вспомнила рассказ Таяны и поняла, что мне даже не стоит искать по земле осколки от колбы — все проще: — Я знаю где взять образец зелья! В кабинете куратора на столе должна была остаться бутылка вина с ним.

— Откуда ты знаешь? Ты же утверждала, что ничего не помнишь? — подозрительно сузила глаза профессор Грин, но приободрилась от новостей, размяла затекшие плечи и уточнила со скрытой угрозой: — Или ты с кикиморой на пару к куратору трансформаторов неровно дышишь?

— Я очень ровно дышу, что Вы! Ровнее просто не бывает! — быстрее, чем Урсула успела договорить, сказала я. — А сведения из достоверных источников!

— Говоришь, в его кабинете есть? — Урсула встала и размяла шею. Похоже, бедная преданно влюбленная ведьма просидела неотлучно у «постели» Эриса Драгоса. Профессор Грин одарила меня предупреждающим взглядом, направляясь к двери, а потом гораздо более мягким прошлась по фигуре куратора: — Смени меня ненадолго. Я схожу в кабинет Эриса и загляну в столовую, а то живот начинает возмущаться от одних питательных зелий.

Питательных зелий? И такие бывают?

Ну да, согласна, на воде с добавками сыт не будешь. А Урсуле явно требовалась передышка от роли няни — выглядела она, мягко говоря, не очень. Да и сама ведьма была явно недовольна таким развитием событий: влюбленность влюбленностью, а комфорт, похоже, превыше всего. Кажется, даже ее взгляд в сторону куратора был теперь, пусть и до сих пот теплый, но уже менее страстный. Мда, бытовуха, что поделать! Она не одну романтическую личность убила!

Дверь хлопнула, а я на цыпочках приблизилась к столу, на котором мирно спал Эрис Драгос. Лицо — как высеченная из камня маска, квадратные черты, угловатые изгибы. Даже во сне он выглядел серьезным. Хотя, кто знает, какая угроза жизни над ним сейчас висит после употребления Йесинового зелья? Может, оттого мышцы и расслабиться не могут, что организм внутри борется с «приворотной отравой».

Вдруг размеренное дыхание сбилось, а потом и вовсе пропало, навевая на меня животный ужас. Я так испугалась, что куратор может безвременно отойти в мир иной, что руки затрясло мелкой дрожью. Подлетела ближе, наклонилась ухом к лицу, надеясь услышать хоть какие-то признаки дыхания, полная надежды, что мне просто показалось. Пришлось встать на цыпочки, ладонями упереться в стол, на котором лежал мужчина и замереть в паре сантиметров от его лица.

Тишина. Тишина. Тишина до леденящего покалывания в пальцах. А потом хриплое: — Эй, ар-р-рива…

Я дернулась от звука голоса прямо в ухо, подскочила, чувствуя, как тяжелое ощущение беды уходит прочь и посмотрела на куратора. Забыла про стыд, который должен быть между нами после выходки кикиморы в кабинете, была просто рада, что куратор пришел в себя. Заливаться краской буду потом. Несмело улыбаясь, встретилась с его глубокими как омут и сонными глазами, и будто почувствовала удар поддых, не в силах оторвать взгляд от мужчины. Сердце бешено застучало в ушах: «Ту-дум, ту-дум, ту-дум», а перед глазами поплыли самые настоящие сердечки.

Йесину изобретательность к черту! Зачем надо было приворотное зелье через собственный рот вливать? Где это видано, чтобы ведьма сама себя приворожила?!

Коленки подгибались от слабости, а на губах расплылась дурацкая улыбка. Если поначалу мое сознание было ясным, то с каждой секундой, что я смотрела на Эриса Драгоса, мозг буквально утопал в розовом сиропе. Черты лица мужчины казались настолько привлекательными, что я, не уставая, рассматривала густые брови, нос с широкими крыльями, жесткую линию рта и главное — глаза, глубокие темные омуты неясного оттенка. Раньше я даже не замечала их цвет, а теперь они казались настолько удивительными и завораживающими, что я не могла вымолвить не слово. Куратор что-то спрашивал, его губы шевелились, а я с чувством странного отупения следила за ними. На задворках сознания билось понимание, что все это результаты «пригубления» приворотного зелья, но с внутренними ощущениями я уже ничего поделать не могла.

Ух, если меня так проняло только от того, что я во рту подержала, какой бы эффект был от целого пузырька?

— Как хорошо, что на Вас привороты не работают, — прошептала я, сделав над собой усилие. Эрис вел густые брови к переносице, приоткрыл от удивления рот и пораженно посмотрел на меня.

— Ты же сейчас не собираешься повторить свой трюк? — наверное, его горло сушило от жажды, потому что говорил куратор, постоянно прочищая горло. А еще украдкой поглядывал на мои руки — не припасена ли у меня скляночка с зельем.

Я попробовала закрыть глаза, что удалось не сразу, но зато получила поразительный эффект — сознание стало проясняться, розовый сироп растворяться, а сердечки улетучились. «Тудум» в ушах смолк и больше не досаждал, и я удовлетворенно улыбнулась. Ура! А то я уже думала, что меня крепко накрыло зельем на несколько дней и постоянное состояние влюбленного пудинга мне обеспеченно. Ан нет — надо просто в глаза куратору не смотреть, и все будет «тип-топ».

Надо было ответить Эрису Драгосу, а то он уже начал совсем нетактично «хэмкать», и даже с закрытыми глазами я чувствовала его изучающий взгляд. Раздался шорох, и я предположила, что куратору наконец надоело лежать на разделочном столе Урсулы Грин и он решил встать и размять косточки. Наугад, не помня расположения мебели в кабинете, медленно сделала два шага назад и пояснила: