Акрополь

Ночью же… Ночью мы не всегда спали, но часто нас нагружали так, что хватало сил только доползти до кровати. Больше двух недель мы провели пусть и не в повторяющемся дне сурка, но в близком состоянии, балансируя между нагрузками физическими, умственными и эмоциональными, в основном от новостей. На них, надо сказать, времени нам выделяли немного, чтобы не было желания свалиться в думскороллинг. Занимающиеся с нами специалисты раз за разом повторяли, что пусть в большом мире сейчас все очень плохо, но гораздо лучше, чем могло было быть — если бы, например, наша планета была захвачена демонами после первого масштабного прорыва.

В один из дней нас с Василисой вызвали на военную базу, где мы имели разговор с Виктором Петровичем по телефону. Тем для обсуждения у нас накопилось немало, и кроме прочего он спросил у нас, как у арбитров Трибунала, согласия на казнь двоих демонов: Урсулы Ингерман и Луиса Сильвы.

Первую я помнил, предшественница Анны на посту главы медиа отдела Ковенанта, согласие дал — туда и дорога. Второго я просто не знал и не сталкивался, как и Василиса, так что мы официально воздержались. Этого для вердикта хватало — Трибунал принимал решение и без наших голосов, против никого не было. Сразу после разговора нам принесли бумажные папки с материалами дела и ознакомившись с ними, мы с Василисой расписались каждый в своем бланке. Да, биометрические подписи тоже в небытие ушли.

После участия в вынесении приговора в ходе следующих дней все вновь вошло в привычную колею без ярких событий, а потом как-то вдруг обнаружилось, что Ушан заметно похудел. Вроде все время на глазах, поэтому постепенно преображение не замечается, а как-то в один момент осмысляется разом. Причем не только для меня его преображение оказалось неожиданностью, все как-то в один день озадачились.

Сбросив вес, большим при этом Ушан быть не перестал — остался высоким, тяжелым и широким. И бегал он теперь без одышки, вообще опасным парнем стал. Хорошо еще, что своей внутренней доброты Виталик не растерял — хотя во время тренировок теперь его иногда накрывало вспышками, так что он мог размолотить что-либо в щепки. Я, впрочем, тестировал его периодически, но ярость выплескивал он только на неодушевленные предметы и на шутки по типу той, что бегемоты опаснее крокодилов, совсем не обижался.

Ночами, когда хватало времени и сил, я еще тренировал доставшуюся от убитого лидера Дикой Охоты способность — управляющий голос. Поочередно на Ушане, Сэнди, Алисе и Василисе — и каждый из них в свою очередь учился сбрасывать с себя наваждение и противодействовать управляющей волне. Конечно, я не так вкладывался во внушение, как в случае с Василисой, когда эхо моего Голоса звучало прямо с небес и она в атаку бездумно полетела. Все происходило спокойнее и намного тише, я старался вкладывать необходимый минимум. Тренировались мы в этом никого не ставя в известность — все же как показала практика хорошо иметь в рукаве никому неизвестные козыри, помогает выжить.

В начале третьей недели, разбавив рутину, с утра к нам прибыл Атаманов. Хотя прямо не сообщил зачем, стало ясно — что-то будет. И действительно, едва мы после утренней тренировки пришли на завтрак, к нам присоединились прибывшие на остров Ярослав вместе со Слаем.

Разделенные.

Ярослав выглядел привычно. В том смысле, что это был обычный Ярик — чуть-чуть нескладный, несколько взволнованный и взъерошенный. Одно только отличие от прежнего — глаза. У него остались желтые змеиные глаза, хотя смотрел он ими сейчас со своим привычным выражением, с легким прищуром.

Вместе с Яриком в нашу сторону шагал смуглый брюнет лет сорока, с баками и длинными блестящими черными волосами, собранными в короткий хвост. Узкие штаны, подбитые металлическими набойками казаки, белая — расстегнутая на четыре пуговицы рубашка и под ней золотая цепь с крестом.

Несмотря на странный вид, у меня и тени сомнений не возникло, что это серпент — очень уж знакомая пластика движений. И даже казаки с набойками не способствовали тому, чтобы как-то его крадущийся шаг и манеру мимики изменить. На фоне Ярика — в темно-серой форме российского подразделения Ковенанта, Слай выглядел максимально странно и непривычно. Словно сошедший с голубого экрана актер латиноамериканского сериала для домохозяек — транслировали сейчас такие по вечерам по некоторым каналам, на телевидении вообще много самого разного интересного появилось с момента падения сети.

Оба неожиданных гостя прошли к нам, присели за стол. Вместо приветствия Ярик, буквально сгорающий от волнения, вдруг продемонстрировал нам левую руку. Присмотревшись, я увидел светлые полосы кожи на предплечье.

— Меркурий! — пояснил Ярик, с большим трудом стараясь выглядеть невозмутимым, спокойным и степенным.

Старался он хорошо, получалось плохо — заметно, что его прямо потрясывает от возбуждения.

— Меркурий? — в один голос переспросили мы с Ушаном с одинаково недоуменными интонациями.

Меркурий — это ведь бог торговли, а Ярик и торговля понятие вообще несовместимое. Он скорее идеальный покупатель, а не продавец, причем здесь Меркурий вообще?

— Меркурий, — между тем уже совсем волнуясь, кивнул Ярик.

— Почему?

— Потому что он — покровитель торговли.

— Ярослав, конечно понятно, что в споре физиков и лириков победили выпускники института советской торговли, — произнес что-то странное Атаманов. — Но ты-то здесь причем?

Хм, а похоже, что босс сегодня прибыл сюда тоже не зная, кого ожидать.

— Да, Ярослав, ты-то здесь причем? — поинтересовался вдогонку Ушан.

— Меркурий — покровитель и купцов-путешественников.

Вот оно что — понял я подноготную появления в нашей группе нового ковенанта. Для нас ведь все возможные порталы Осколков — это ведь лотерея, кто знает, куда они ведут? Но если с нами будет избранник Меркурия, есть вариант, что бог торговли или поможет с указанием места назначения, или вовсе направит в хлебное место.

Тем более, что до этого момента мне было не совсем ясно, как мы будем исследовать внешние миры. На изолированный Осколок, связанный на Земле с островом Саба, со стороны других миров ведь вход был по системе ниппель: оттуда к нам можно, от нас к ним нет. Это я помнил, и это сам серпент рассказывал — описывая базовое устройство второго портала на острове, откуда полчища крысолюдей пришли во время подготовки прорыва.

Но еще я помнил, что на том Осколке были и знатные нелюди, и культисты высокого ранга. Они же наверняка оставляли себе возможность к отступлению, так что второй портал скорее всего можно настраивать и уверен, что во времени и пространстве он не жестко закреплен. И срочное разделение Слая и Ярослава для посвящения последнего Меркурию очень похоже произошло именно для этого. Ведь когда распределяли вакансии ковенантов о путешествиях между иными мирами и тем более проводниках никто в Ковенанте не думал, а торговцы казались не нужными, тем более что торговцев на Земле и без Ковенанта хватало.

Осознание всего этого дошло уже до всех и засмущавшегося Ярослава начали поздравлять, но через некоторое время взгляды скрестились на Слае. Посмотрев на Атаманова и увидев легкий кивок, мол «говори ты», я начал задавать вопросы.

— Слай, ты же утверждал, что наши ученые не могут пока организовать перемещение душ?

— Ваши ученые и не могут. Мне не ученые, а кэгэбэшники помогли выбрать более-менее приличную оболочку, — пожал плечами серпент.

— Кто такие «кэгэбэшники»?

— Сотрудники Комитета Безопасности.