Акселератка

— Наоборот,— возразила девушка.— Ведь если мы раскроем это дело, Разномясова в тюрьму посадят. А вам Госстрах памятник поставит!

— Да может быть, и дела никакого нет. Простое совпадение. А у нас сейчас за опоздания по шапке — месячник начался...

Договорить Кузьмину не удалось. Де­вушка вдруг резко обняла его и пылко при­льнула к губам. Из-за головы ошалевшего страхагента ей был хорошо виден вышед­ший из подъезда Разномясов. Одет он был для рыбалки и нес на плече спиннинг.

— Сидите, не шевелитесь! — шепотом приказала девушка, на мгновенье оторвав­шись от губ Кузьмина.

— Хорошо. А зачем? — тоже шепотом спросил он.

— Потом объясню!..

Разномясов по-хозяйски обошел свою «волгу», проверил, хорошо ли закрыты две­ри и багажник, постучал ногой по скатам. Увидев пару, целующуюся в «запорожце», он с осуждением покачал головой, но слеж­ки не заподозрил.

Лишь когда Разномясов покинул двор, Кузьмин был освобожден девушкой из страстных объятий. Несчастный страхагент был в полуобморочном состоянии.

— Кажется, у нас есть повод познако­миться?..— пробормотал он, глядя на нее за­туманенным взором.

— Еще чего! — сердито сказала она.— Никакого понятия о конспирации! Заводите же скорей свою тарахтелку! Упустим!

Кузьмин послушно включил зажигание. «Запорожец» оглушительно выстрелил, оку­тался клубами дыма, словно взорвался, но не подумал сдвинуться с места.

— С вами все ясно! — махнула рукой девушка.— Идите толкать! Я сяду за руль!

Перечить Кузьмин не посмел.

Толстячок Разномясов ехал со своим спиннингом в троллейбусе, не подозревая, что преследователи не отстают от него ни на метр. «Запорожец» вела девушка.

— Сейчас главное: не прозевать, кому и где он передаст ключи от машины! — на­ставляла Кузьмина девушка, уверенно лави­руя в бурном потоке транспорта.— Нам важно не просто поймать угонщика, но и доказать, что этот толстяк его соучастник. Усекаете?

— Усекаю! — с готовностью кивнул Кузьмин.

— Кроме того, нам нужно выяснить, ку­да перегоняются украденные машины, где и кому их сбывают. Усекаете?

— Усекаю! — опять кивнул Кузьмин.

Тут троллейбус резко затормозил у оста­новки, и девушке пришлось тоже нажать на тормоза.

— Обнимите меня! Быстро! — скоман­довала она, увидев направляющегося к ним Разномясова.

— Как обнять? — растерялся Кузьмин.

— Руками! — приказала девушка и са-стремительно прильнула к страхагенту.

Вновь увидев в «запорожце» целующую­ся пару, Разномясов несколько обалдел, но все же опять ничего не заподозрил и прошел мимо.

— Кажется, пронесло,— девушка отки­нулась на спинку.— Быстрее надо сообра­жать, молодой человек! Чуть все не испор­тили!

— Извините... Я не силен в конспира­ции...

— Ладно, давайте знакомиться! — улыбнулась девушка и по-деловому протя-

нула Кузьмину руку.— Все-таки дважды целовались! Анюта. Но можно и просто Нюта. Так меня родители зовут.

— Сокол! — представился Кузьмин, протягивая ей руку досточкой.

— Как-как?!.— Нюта покатилась со смеху.— Это вы — Сокол?!

— Это для конспирации...— смущенно потупился Кузьмин.— Вообще-то меня все в конторе Кузей зовут. У меня фамилия такая — Кузьмин.

— Вот Кузя — это для вас! — одобрила Нюта.— Вытряхивайтесь, Кузя, поскорее. Как бы толстяк не удрал!

Они выбрались из машины и тайком последовали по людной улице за Разномясо-вым.

В здании железнодорожного вокзала снующая толпа пассажиров затрудняла на­блюдение. Толстяк со спиннингом осмотрел­ся и нырнул в лабиринт автоматических камер хранения. Кузя и Нюта потеряли его. Растерянные, они стояли на фоне щита с фо­тографиями преступников, задержанных здесь, а дежурный милиционер сверлил их подозрительным взглядом.

— Это все вы виноваты! Вы! — отчиты­вала девушка Кузьмина.— Просила же по­скорее! Ходите, как сонная...

Договорить ей не удалось. Внезапно Кузя привлек ее к себе и закрыл рот не­ловким поцелуем. Из камеры хранения вы­ходил Разномясов.

— Пустите! Пустите же! — пыталась вырваться Нюта.— Нашли время и место!

— Да тише вы! — прошипел Кузя, на мгновенье оторвавшись от ее губ.— Он идет!

Разномясов и тут выказал неудоволь­ствие поведением молодежи, но не признал в целующихся своих давешних знакомцев.

— Никакого понятия о конспирации! — с укоризной сказал Кузя, неохотно отпуская Нюту.

— Зато вы стали большим конспирато­ром! — сказала она.

Разномясов, опять оглядевшись, скрыл­ся за дверью туалета.

— Скорее за ним! — приказала Нюта.

— Я?

— Ну не я же!

— Там-то чего за ним следить?

— А вы не догадываетесь, зачем он туда пошел? — спросила Нюта.

— Ну... тут одно из двух...— замялся Кузя.

— Ничего подобного! — Нюта была пол­на решимости.— Он оставит там для своего сообщника шифр и номер ячейки! Он что-то спрятал! Мы должны это выяснить!

— Ну, раз должны...— пожал плечами Кузя и проследовал в туалет.

Там было на удивление пусто. Стояла зловещая тишина. Двери всех кабинок были закрыты. Кузя крался на цыпочках. Внезап­но рядом зарычал бачок, спуская воду. Дверь кабины, возле которой замер испу­ганный страхагент, распахнулась и появил­ся Разномясов. Кузя юркнул в соседнюю дверь.

Около умывальника мыл руки какой-то гражданин. Отраженным в зеркале он уви­дел Кузю, выглянувшего поверх двери, и спросил добродушно:

— Ты чего, земляк? Выйти не можешь? Кузина голова скрылась. Секунду спустя

Кузя бесшумно перебежал в кабинку, из которой вышел Разномясов, заперся и осмотрелся. Потом он поспешно достал блокнот и шариковую ручку...

Нюта встретила Кузю в зале ожидания:

— Почему так долго? Я уж думала, он вас там ухлопал.

— Пришлось срисовать все, что там на стенах кабинки изображено,— Кузя протя­нул ей блокнот.

— Все?!

— Нет, нет, не пугайтесь! Я скопировал только то, что, возможно, относится к делу.