Активист. Теодор Бун расследует

Миссис Бун молча кивнула, не зная, как реагировать.

Тео продолжал:

— А еще есть другой слух, причем это скорее факт, чем сплетня, что Форд спонсировал предвыборную кампанию нашего губернатора. Мистер Форд дает деньги губернатору, а губернатор проталкивает строительство шоссе, чтобы мистер Форд смог заработать еще больше и поделиться с губернатором. Логично, мам?

— Я бы не удивилась, — мрачно ответила миссис Бун.

— Но тогда получается, что Форд занимается темными делишками.

— В его действиях нет ничего незаконного, — ответила миссис Бун, по мнению Тео, очень неубедительно.

— Но ты согласна, что от этого дурно пахнет?

— В общем, да.

— Тогда почему мы в это замешаны?

— Мы?

— Да, почему наша фирма представляет интересы сомнительных клиентов?

— Наша фирма? Вот не знала, что ты стал партнером.

— Ну, она же носит мою фамилию. — Тео улыбнулся, сверкнув металлическими скобками.

— Тео, мы об этом уже говорили. Каждый имеет право на адвоката, и мы, юристы, не всегда можем выбирать себе клиентов. Зачастую наши клиенты не правы или натворили дел, поэтому они к нам и обращаются. Адвокату не пристало судить своего клиента, наша задача им помогать.

— Я не стану представлять интересы бандитов, — заявил Тео, отправляя в рот новую ложку хлопьев.

Брови миссис Бун сошлись на переносице:

— Не называй мистера Форда бандитом.

— Я не называл его бандитом, — пережевывая хлопья, поправил Тео. — Только говорю, что, когда стану адвокатом, бандитам не бывать моими клиентами.

Миссис Бун глубоко вздохнула и решила не продолжать разговор. Тео тоже устал от этой темы. Хлопья они с Судьей доедали молча.

В классе учитель Маунт достал утреннюю газету и пустил ее по рядам. Тео всегда поражало, как мало одноклассников заглядывают в периодику: из пятнадцати мальчиков почти никто не видел статьи, лишь двое или трое пробежали ее в Интернете. Избиение пса до полусмерти стало новостью недели, и класс жаждал узнать подробности заседания суда. Статья на первой полосе подверглась тщательному разбору и долгому обсуждению. Тео уверял, что это пустяки и ничего особенного, но на самом деле происходящее ему очень льстило. Вуди не закрывая рта рассказывал свою версию заседания, и неудивительно, что вскоре она уже заметно отличалась от рассказа Тео.

Родители Вуди выдвинули обвинения против Джино Гордона, единственного из четверки, который остался на свободе, и Вуди с нетерпением ждал начала слушания. Родители Харди подали иск о нарушении границ частного владения сразу в два суда — уголовный и гражданский, поэтому мальчишек ожидал целый год юридических приключений. Тео счел, что это здорово, учитель Маунт с ним согласился, и через десять минут весь класс увлеченно обсуждал подробности.

Харди, учившийся в параллельном классе, нашел Тео на большой перемене в столовой, и они смаковали одержанную в суде победу. Семья Квиннов была в восторге от приговора и очень гордилась Тео, сыгравшим в этом немалую роль. Им понравилось, что мальчик с покалеченной собакой на руках, смотревший на них с первой полосы, клялся «бороться с новым шоссе и с отморозками, которые его строят».

— Ты что, правда так сказал? — спросил Харди. Тео не помнил, произносил он эти слова или нет. Когда все выходили из зала суда в узкий коридор, образовалась толпа, все возбужденно говорили. Тео был оглушен и взволнован видом троих негодяев в наручниках, он нес своего пса и больше всего хотел выбраться на воздух. Он смутно помнил фотовспышку; вроде бы репортер задавал ему какие-то вопросы, когда он поднимался по лестнице. Но Тео очень нравилась хлесткая фраза, поэтому он ответил:

— Конечно.

— Классно!

Харди хотел зайти в «Бун энд Бун» поговорить, и Тео обещал быть у себя в «кабинете» — за домашними заданиями.

Там он и сидел в четыре часа, когда отец постучал в дверь и сказал:

— Пошли со мной.

Тео понял — дело плохо. Отец редко проделывал путь через заставленный стеллажами архив и захламленные кабинеты в комнатку Тео и никогда еще не говорил: «Пошли со мной».

В комнате для совещаний отец запер дверь, указал сыну на стул и присел рядом. Тео чувствовал: разговор будет не из приятных.

Мистер Бун начал:

— На прошлой неделе ты познакомился с мистером Джо Фордом, моим давним клиентом. К сожалению, наше сотрудничество закончилось — сегодня утром мистер Форд позвонил и сообщил, что, можно сказать, увольняет меня как своего юриста. Ему было неприятно прочесть, что мой сын — ярый противник нового шоссе. Мистер Форд поддерживает этот проект и, как многие другие, считает новую автостраду важной для города.

Тео опешил. У него стало тяжело на душе, оттого что отца уволили, но, узнав, что Форд от них ушел, мальчик испытал облегчение. Что-то слишком бурно среагировал этот господин. Зачем отец вообще связывается с такими темными личностями? На всякий случай Тео сказал:

— Пап, мне очень жаль.

— Мать говорит, ты считаешь мистера Форда, мягко говоря, не совсем честным?

Вот спасибо, мама. Нельзя даже поболтать с тобой за завтраком без того, чтобы ты не выложила все отцу.

— Пап, я его один раз видел, я его не знаю. Он действительно не совсем честный?

Мистер Бун улыбнулся и отвел глаза.

— Со мной Джо Форд всегда был честен. Я бы сказал, он просто умеет жить. Знает, на какие кнопки давить. У него много денег, влиятельные друзья, он привык получать желаемое. Форд требует к себе лояльности, поэтому сейчас подыскивает другого юриста.

— По-моему, он просто мошенник, — вырвалось у Тео.

— Он не мошенник, Тео. Перестань бросаться словами. То «мошенник», то «отморозки»…

Тео не мог не признать правоту отца:

— Да, сэр.

Помолчав, отец сказал:

— Кто тебе рассказал о покупке двухсот акров у Суини-роуд?

Рассказал об этом Айк, но Тео прекрасно понимал, что признаваться не следует. Он скрестил руки на груди, стиснул зубы и процедил:

— Я обещал не говорить.

Это всегда срабатывало — родители Тео понимали важность доверенного под честное слово.

— Ты же не вынюхиваешь секреты по офису?

Тео разыграл удивление.

— Нет, сэр, не вынюхиваю. — Это было полуправдой, и они с отцом это знали. Для ясности Тео добавил: — Мне сказали.

Мистер Бун неопределенно кивнул, хотя на самом деле не поверил.

— Что еще тебе сказали?

Откровенностью Тео ничего бы не выиграл.

— Ничего.

То, как встревожился отец, лишь подтверждало сведения о Джо Форде и сомнительной сделке, но Тео решил не копать дальше. Фаст-Форд с ними распрощался, и про себя Тео только радовался, что «Бун энд Бун» избавились от клиента с такой репутацией. Вообще у Тео сложилось впечатление, что радуется не только он — мать в глубине души на его стороне. Она не питала симпатии к застройщикам, которые только и ждут возможности изуродовать землю, понатыкав новых торговых центров и типового жилья на продажу. Замечания, которые и раньше звучали дома и в офисе, колючие остроты и шуточки не оставляли сомнения — миссис Бун недолюбливала некоторых клиентов мужа. Комментарии не предназначались для ушей Тео, но он мало что пропускал.

— Пап, мне очень жаль, но я не виноват. Не моя вина, что избили мою собаку, что вчера был суд и что мою фотографию разместили на первой полосе. Так случилось. Если мистер Форд оскорбился, мне очень жаль, но, по-моему, он погорячился, отказавшись от услуг нашей фирмы.

— Нашей фирмы?

— Ну, в ее названии моя фамилия!

Мистер Бун улыбнулся, и напряжение немного разрядилось. Тео показалось, что отец вовсе не так уж расстроен потерей клиента.

— Иди доделывай уроки, — сказал он, поднимаясь.