Актриса, или Брат, вспомни все!
Шрифт:
Светлов и Вершинин сделали невозможное: в самые короткие сроки получили — пока устное — одобрение начальства. Организовали группу спецназа — два десятка бойцов СОБРа.
Только с вертолетами большие проблемы. Слишком много формальностей и проволочек, в которых сам черт ногу сломит.
Антон Криницын тоже собрал ударную группу. Без малого полтора десятка бойцов. Отлично подготовленных, экипированных и вооруженных.
Неспроста Никита с Сапуновым столько внимания силовым вопросам уделяли. А как же иначе? Криминальная страна,
Но, кроме ударной группы, он решил другую очень важную проблему. Транспортные вертолеты гражданской авиации.
Светлов и Вершинин отправляются в Вологодчину вместе с ним. И не только во главе группы спецназа. Какого-то хмыря они с собой притащили. Оказывается, этот парень проходил подготовку в том лагере, который нужно было накрыть. Вершинин держал его при себе, наручниками к своей руке пристегнул.
— С вертолетами все решено, — сказал Антон. И добавил. — Почти…
— Что значит «почти»?
— С начальством договорился… Это было проще простого. Если есть деньги. Много денег.
— Осталось получить «добро» на воздушный коридор…
Антон говорил об этом как о решенной проблеме.
Куда больше его волновала проблема с фургоном. Слишком долго его люди висят на «хвосте» у «охотников» за бомжами. Время близится к вечеру. Пока все хорошо. Пока…
На аэродроме Антон на время забыл о своих тревогах. Зато добавилась еще одна. В лице Марты. Она ждала его возле вертолетов.
Антон был удивлен. И нельзя сказать, что приятно.
— Марта, почему вы здесь? — спросил он. В присутствии Светлова и Вершинина он не решился называть ее на «ты».
— Я лечу с вами, — спокойно сказала она.
Антон и сам это понял. Не зря же на ней джинсы и серая кофточка из прочного материала. Туфли на низком каблуке. Стройная, худенькая, даже хрупкая. Но слабой ее не назовешь. Во всем сила чувствуется — во взгляде, манере держаться, в движениях…
— Это нежелательно…
— Знаю, — отрезала Марта. — Но все же я лечу с вами…
Криницын только руками развел.
— Они пропали!.. — запаниковал Шура.
— Не первый раз, — пытался сохранить спокойствие Гриша.
Уже почти восемь. С пяти часов они едут по проселочным дорогам, через лес. Продолжают преследовать машины. Много раз те исчезали из вида. Потому что Гриша нарочно не приближался к ним. Но потом он все равно нагонял их.
Ему очень хотелось верить, что «охотники» за бомжами не заметили слежку. Хотя, если честно, надеяться на это было бы глупо.
— Да нет, на этот раз они совсем пропали…
Места глухие. Лес, болотистая местность. Очень может быть, что они уже на конечном отрезке маршрута.
— Ничего, догоним. — Гриша увеличил скорость. Машину сильно трясло. Но на это они не обращали внимания.
— Догоним, — кивнул Шура. — А может, и нет…
Он знал, в каком месте по карте они находятся. Связался с Криницыным. Передал свои координаты. Как ни странно, эта глухомань
входила в зону обслуживания сотовой сети.— Мы их потеряли, — добавил он напоследок.
Хотел сказать еще что-то. Но не сказал. Потому что уже ничего и никому в этой жизни сказать не мог.
Гриша понял это, когда в боковом стекле образовалась дырка. Стреляли из лесу, с правой стороны. Шура не мог прикрыть его собой. Потому как ткнулся пробитой головой в лобовое стекло. Сотовый телефон шлепнулся на резиновый коврик.
Выстрелов слышно не было. Потому что автоматы были с глушителями. Именно такие были кое у кого из «охотников». Значит, сейчас стреляли они. Вот почему исчезли фургоны.
Гриша ударил по газам. Он надеялся, что ему повезет. Надеялся, что в автоматах «охотников» нет патрона с пулей, отлитой для него. Но он ошибся. Пуля попала ему в шею.
Но он был еще жив. И даже успел остановить машину. Сам не зная, зачем он это делает.
Он повалился на бок, правым плечом уткнулся в труп Шуры. Рука безвольно опустилась на резиновый коврик, коснулась пластиковой коробки сотового телефона.
Теряя последние силы, он приподнял телефон, хотел поднести к уху. Не получилось. Впрочем, его услышат и так.
— Нас обнаружили, — сказал он и затих.
Он уже не мог говорить. Но сознание еще работало. И в нем даже успела мелькнуть короткая мысль. «Хорошо, если бы пуля попала в бензобак…»
Может быть, именно поэтому так все и случилось. Пуля попала в бензобак, высекла искру. Взрыв, пожар… Отличный ориентир. То, что и надо, — так мог подумать Гриша. Теперь будет легче заметить их машину с вертолетов… Только об этом Гриша думать не мог. Он был уже мертв.
Все-таки дождался Никита парламентеров. Запросил у них вертолет и беспрепятственный доступ к нему. Боевики обещали подумать.
— Не будет вам вертолета, — покачал головой Седой. — Не выпустят вас отсюда. Слишком много вы знаете…
— Тогда тебе писец, — сказал Валера.
— Я понимаю.. Вот увидите, босс решит вопрос не в мою пользу..
— Какой босс?
— Тот, который надо мной. В Москве он…
Так и думал Никита. Есть, оказывается, над Седым начальник. И от него сейчас зависит судьба всех осажденных.
Можно было расспросить Седого о его боссе. Кто он такой, на каких уровнях вращается, где живет и т.д. и т.п. Но сейчас не о том нужно думать. А о том, как вырваться из этого деревянного мешка.
Илья Батанин считался вторым человеком после Седого. После инцидента в секторе «расходных материалов», после захвата Седого он взял все на себя.
Первым делом собрал в один кулак штатных охранников. Их оставалось не более полудюжины. Бросил их к бараку. Затем создал боевую группу из инструкторов. Пять человек, вооружил их автоматами. А вот с «рекрутами» возникли проблемы. На полсотни человек всего четырнадцать автоматов, остальные пистолеты. Хоть как-то, но вооружил он всех. Теперь у него мощная ударная сила — шесть десятков бойцов. И все это против четырех бунтарей — двух козлов и двух козлих.