Актуальные проблемы Общей части уголовного права

Если государством избран иной, помимо отсылки, способ внутригосударственной правовой имплементации нормы международного права, то влияние такой нормы на соответствующую норму внутреннего законодательства не всегда очевидно. Однако в случае с введением посредством Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ состава торговли людьми в УК РФ прослеживается учет законодателем формулировок Палермского протокола, подписанного от имени Российской Федерации тремя годами ранее.

Во-вторых, это lex cpecialis derogat legi generali – «специальная норма имеет приоритет перед общей нормой». Примером может служить следующее положение: «Если преступление предусмотрено общей и специальной нормами, совокупность преступлений отсутствует и уголовная ответственность наступает по специальной норме» (ч. 3 ст. 17 УК РФ). При этом специальные нормы могут быть различных видов, а именно усиливающими или смягчающими ответственность.

Что касается приоритета основных норм по сравнению со специальными, то здесь вряд ли возможно отдать предпочтение общим нормам, поскольку специальные нормы могут устанавливать исключения из общего правила.

Более сложная ситуация возникает в области действия уголовного права. Здесь возможны коллизии не только между общими и специальными нормами (убийство и убийство при отягчающих обстоятельствах и со смягчающими обстоятельствами), но также между общими и исключительными нормами. К числу последних относятся нормы разд. V УК РФ, устанавливающие специфику уголовной ответственности несовершеннолетних и предусматривающие по сравнению с общими ограничениями специфические для них ограничения (по видам и размерам наказания, срокам давности привлечения к уголовной ответственности, погашения судимости, освобождения от наказания и т. д.).

Для устранения коллизий общей, специальной и исключительной норм существует правило: действие исключительной нормы имеет приоритет перед общей и специальной нормами. При этом не имеет значения, устанавливает ли исключительная норма более мягкое или более жесткое наказание [68] .

В-третьих, это lex posterior derogat prior – «последующий нормативный правовой акт, принятый тем же субъектом правотворчества по тому же вопросу, отменяет действие предыдущего». Речь идет о двух ситуациях: 1) вновь принимаемый закон заменяет такой же, ранее действовавший, и его отмена как бы предполагается; 2) новый закон принимается не взамен ранее действовавшего, а параллельно с ним. В этом случае в процессе правового регулирования возникает формально-логическое противоречие, требующее внесения корректив.

68

Морозова Л. А. Проблемы типологии юридических коллизий (современная трактовка) // Lex russica. 2017. № 6. С. 32–38.

В уголовном, административном, финансовом и ряде других отраслей права, именуемых отраслями публичного права, придание закону обратной силы недопустимо, если это ухудшает правовое положение какой-либо категории граждан, и, наоборот, допустимо, а иногда обязательно, если это меняет их положение к лучшему. На этом основаны обратная сила уголовного закона, устраняющего наказуемость деяния или смягчающего наказание ст. 10 УК РФ, и запрет придания обратной силы закону, устанавливающему или отягчающему ответственность (ст. 54 Конституции РФ) [69] .

69

Цечоев В. К., Швандерова А. Р. Теория государства и права: учебник. М.: Прометей, 2017. 330 с.

В-четвертых, utilingua nucupassit, ita jus esto – «как язык поименовал, да так будет право». Чтобы быть правилом поведения, воля законодателя должна получить выражение вовне. Другого способа материализации, кроме переложения воли на естественный язык и записи ее с помощью определенных знаков, человеческое общество не знает. По этому поводу знаменитый русский юрист Н. С. Таганцев писал: «Мысль, предложенная законодателем, не нашедшая выражения в тексте закона, не составляет закона: что не выражено, то не может быть и выяснено» [70] .

70

Таганцев Н. С. Русское уголовное право: лекции. Часть общая. М., 1994. С. 91.

Для того чтобы правило поведения стало юридической нормой, оно должно быть облечено в определенную правовую форму. Это происходит в результате правотворческой деятельности государства, с помощью которого воля законодателя находит свое выражение в том или ином правовом акте, который и становится обязательным для исполнения [71] .

В-пятых, legitator non praesumitur sibi ipsi countrarius – «законодатель мыслит последовательно и не впадает в противоречие с самим собой». Ни одна норма уголовного права не должна противоречить нормам международного права, Конституции РФ, другим нормам уголовного права и нормам других отраслей права. Ни одна специальная по характеру норма не должна противоречить общим нормам, закрепленным в УК РФ.

71

Цечоев В. К., Швандерова А. Р. Теория государства и права: учебник. М.: Прометей, 2017. 330 с.

Конструирование уголовно-правовых предписаний, как обоснованно представляет в своей работе А. И. Ситникова [72] , с позиций законодательной текстологии УК РФ подчинено требованиям наличия текстуальных признаков:

1) наличие заголовков, тематизирующих уголовный закон в целом, его части, разделы, главы, статьи;

2) объективированность в тексте уголовного закона уголовно-правовых предписаний, выражающих волю законодателя;

3) текстуальная завершенность;

72

Ситникова А. И. Законодательная текстология уголовного права // Lex russica. 2017. № 3. С. 106–122.

4) официальный стиль изложения уголовно-правовых предписаний;

5) связность текста;

6) его целенаправленность;

7) прагматичность.

1. Заголовки УК РФ, его структурных единиц (частей, разделов, глав, статей) выступают в качестве структурно-смысловых доминант нормативного текста, наличие которых позволяет получить в режиме быстрого доступа точную и достоверную информацию о государственной и отраслевой принадлежности закона, его структуре, системных связях его институтов, уголовно-правовых предписаний и генерализованном (обобщенном) содержании каждой структурной единицы, отраженной в заголовочном комплексе. Заголовки уголовного закона выполняют три функции: номинативную (служат в качестве наименований), информативную (предоставляют сведения о структуре кодекса и его содержании) и интегративную (придают связанность и целостность уголовному закону).

2. Объективированность как признак нормативного текста проявляется в том, что уголовное законодательство состоит из текста Уголовного кодекса (ст. 1 УК РФ), который выступает в качестве формы объективации уголовно-правовых предписаний, выражающих волю законодателя. Согласно ч. 1 ст. 1 УК РФ новые законы, предусматривающие уголовную ответственность, подлежат включению в Кодекс. Объективация уголовно-правовых предписаний в связи с внесением многочисленных изменений, дополнений и текущих поправок в действующий УК РФ имеет принципиальный характер, так как выступает в качестве легитимирующего фактора, который позволяет модернизировать текст уголовного закона в соответствии с текущими изменениями уголовно-правовой политики. Объективированность уголовно-правовой информации в тексте уголовного закона имеет разные уровни: поверхностный уровень, который доступен восприятию всех заинтересованных лиц, и глубинный уровень, рассчитанный на концептуальное восприятие специалистов.

3. Текстуальная завершенность уголовного закона тесно связана с его дискурсивностью. Это означает, что текст УК РФ является социально значимым текстом, адекватность которого определяется тем, что он отражает изменения, происходящие в обществе не только во время его принятия и вступления в силу, но и в течение всего периода действия. Дискурсивно незавершенный уголовный закон нуждается в дополнениях, которые призваны устранить возникающие пробелы и придать уголовному закону актуальную степень завершенности.

4. Официальный стиль изложения уголовного закона является обязательным признаком нормативного текста. Особо отметим, что стиль относится не к языку закона, а к его тексту. Соответственно, все требования, традиционно адресуемые к языку закона (краткость, точность, ясность), относятся к тексту уголовного закона, поскольку вне текста эти свойства сами по себе не существуют. Стиль уголовного закона отличают такие признаки, как императивность, нулевая экспрессивность, стандартизированность, композиционность, экономичность, использование особой лексики [73] .

73

Юридическая техника: учеб. пособие / под ред. Т. Я. Хабриевой, Н. А. Власенко. М., 2010. С. 75.