Аласдэр

Лео оглядел мельтешивших вокруг людей. Похоже, его никто не заметил, так что он ловко скользнул сквозь толпу, болтавшую на греческом языке. Никто не отреагировал на одежду Лео, значит, его точно не видели. Но он всё же решил проверить, обратят на него внимание.

Лео подошёл к девушке в бежевом хитоне с коричневым строфионом (прим. пер.: пояс из мягкой кожи, повязанный под грудью) и помахал перед её лицом рукой. Та продолжила говорить, будто Лео не существовало, и парень только покачал головой.

Нереально.

Не верилось собственным глазам. И снова, как и каждый раз, когда случалось подобное, Лео увидел отрывки из жизни Аласдэра. Но сейчас всё было иначе. Это была не мимолётная вспышка во время сна. Это было полноценное видение со всеми подробностями и ощущениями. Лео чувствовал, что в этот раз он по-настоящему был там. В прошлом.

Парень решил, что беспокоиться о происходящей чертовщине будет позже, и по извилистой дорожке с хрустящим под ногами гравием направился к храму. Лео отмечал, как были одеты люди, на каком диалекте говорили и какой едой обменивались на повозках, стоявших в стороне.

Добравшись до широких ступеней, парень задрал голову, стараясь охватить взглядом гигантское сооружение, которое возвышалось над толпой во всём своём грандиозном великолепии. Древние храмы Лео видел только в виде реконструкций или сохранившихся до наших дней руин на фотографиях. Но оказавшись между огромных колонн, он проникся к ним благоговением.

Лео уже собирался отправиться на поиски Аласдэра, но тут его внимание привлёк глубокий и мелодичный мужской смех. Заметив в тени хорошо знакомую фигуру Василиоса, парень замер.

Лео взглянул на мужчину и женщину, с которыми беседовал старший вампир, но те выглядели не знакомо. «Знают ли они, что это за существо?» — подумал с интересом Лео. Но тут Василиос провёл пальцем по щеке женщины, и стало понятно, что те двое ничего не знали.

Лео подошёл — хотелось послушать их разговор, — и, оказавшись в пределах слышимости, уловил обрывок. Василиос спрашивал женщину, видела ли та утром Лапидоса, и появится ли её жених Аласдэр.

«Ага, — подумал Лео. — Значит, это то, что происходило до ночной встречи в купальне. До обращения Аласдэра».

В глазах старшего вампира промелькнуло собственническое выражение, и Лео стало жалко женщину. Он знал, что делал Василиос: принуждал её сказать, где находилась его добыча. По монотонному голосу незнакомки, ответившей, что Аласдэр внутри, было ясно, что она не понимала происходящего.

«Бедная женщина. Она даже не осознает, что только что вручила своего жениха вампиру прямо в руки».

Лео не стал слушать дальше. Нужно было найти мужчину, из-за которого он пошёл по этим ступеням. Ведь в данный момент тот ещё оставался человеком.

Внезапно Лео сильно захотелось увидеть прежнего Аласдэра, каким тот был до обращения Василиосом.

Наши дни. Офис Элиаса

Айседора внимательно следила за Элиасом, вышагивавшим перед ней из стороны в сторону. Несколько минут назад он практически затащил женщину в кабинет — похоже, его собственный, — запер дверь и толкнул на деревянный стул, покрытый серебряным витиеватым узором. Запястья Айседоры он привязал к подлокотникам, лодыжки — к ножкам стула, так что двигаться было невозможно.

Даже если бы Ису не удерживали, сил поднять руку или ногу всё равно не осталось. Тело разрывала боль от ядовитой отравы. Сейчас женщиной управлял исключительно инстинкт самосохранения, который требовал убить врага.

Поэтому Айседора не спускала с Элиаса глаз.

Тот сел за огромных размеров стол и холодным, ничего не выражавшим взглядом уставился на женщину. По напряженно сжатым губам было видно, что Элиас зол и раздражён, но Айседора оставалась равнодушной.

«Слишком для него плохо», — подумала Иса и безрезультатно подёргала путы на руках.

— Ты знала?

Вопрос в тишине комнаты прозвучал настолько неожиданно, что Айседора вздрогнула, хотя ей и удалось сохранить бесстрастное выражение.

— Знала… что, Элиас? Что ты маньяк? Нет, этого я не знала.

— Не шути со мной, Айседора. Ты знаешь, о чём я.

Решив изображать непонимание, Иса покачала головой. Она действительно не понимала, о чём говорил Элиас. Во всяком случае, не всё.

— Я на самом деле не понимаю. Знаю только, что ты ударил моего… — Айседора остановилась, чуть не сказав «кузена», и вместо этого произнесла: — друга в шею.

Элиас склонился и положил локти на стол. Затем уставился на женщину прищуренным взглядом, и та почувствовала себя мухой под микроскопом.

На протяжении тех лет, проведённых вместе, этот мужчина всегда был сексуальным, внимательным и игривым. Айседора подумывала даже сделать его своей добычей. Элиас, конечно, об этом не догадывался.

«Что же он такое?» За прошедшие годы её и Таноса несколько раз пытались уничтожить охотники на вампиров, но ни одному не удалось взять верх. «Что, если… Нет, этого не может быть». Но ведь подозреваемый — человек Аласдэра — работал на Элиаса…

«Так что, возможно… Возможно, он — один из тех, о ком предупреждал Диомед. Нет. Только не Элиас». Невозможно.

— Значит, друга? — прервал её размышления голос Элиаса. Женщина кивнула, и мужчина презрительно рассмеялся: — Хватит врать, Айседора. Я всё знаю.

Она промолчала, решив открещиваться от всего, пока Элиас не заговорит сам.

— Может, расскажешь, кто ты? В этом всё дело? — спросил мужчина, вставая и обходя стол.

Айседора следила за каждым его движением, пытаясь найти хоть малейшую слабость своего врага. «Может, у него что-то с ногой? Может, он хоть одну немного подволакивает?» Но ничего. Её противник, её потенциальная жертва, похоже, был на пике своей готовности к бою. И в отличие от Исы в данный момент куда в лучшей форме.

Элиас сократил разделявшее их расстояние, наклонился и, положив ладони Айседоре на руки, сильнее прижал их к серебру. Иса зашипела — боль, поднимаясь по телу, стала почти невыносимой. В глазах Элиаса мелькнуло удовлетворение. Он приблизил к ней лицо и прошептал:

— Айседора, я знаю, кто ты. Сейчас я могу это чувствовать. Так давай-ка посмотрим. Ты кое-что мне задолжала.

Иса знала, что её синие глаза в этот миг засверкали неистовой яростью. Элиас находился так близко, что можно почувствовать доносившийся от его кожи знакомый древесный запах. Мужчина высокомерно скривил губы, и Айседоре захотелось ладонью стереть это выражение с его лица.