Алая шкатулка

Уортона наконец проняло. Он так резко поставил чашку на блюдце, что едва не расплескал кофе.

– О господи. Это та, что Сара носит на золотой цепочке?

– Именно. – Венн нервно постучал по столу. – Она взяла ее с собой из времени гибели этого мира. Это та самая половина монеты, которая оказалась у Симмса и привела его к зеркалу.

– Но… – Уортон так разволновался, что даже встал из-за стола. – Сара ведь отдала ее Саммер!

Страшный смысл этих слов повис в воздухе вполне реальной угрозой.

– Сара не знает, какой силой обладает эта вещь, – вздохнув, сказал Пирс и добавил: – Не знала.

– И не должна узнать. – Венн тоже встал и посмотрел в глаза Уортону. – Ее миссия – уничтожить зеркало. Я не могу этого допустить. Если Сара узнает о силе, которая сокрыта в этой монете, она может…

– Но вторая половина утеряна…

– Это не значит, что она не станет ее искать. Я должен сохранить зеркало. Иначе больше никогда не увижу Лию.

Венн пошатнулся, и Уортон на долю секунды почувствовал, насколько он напряжен. Как сжатая пружина. Казалось, одно необдуманно сказанное слово или даже невысказанная крамольная мысль – и он сорвется.

Кошка, которая сидела на подоконнике, перестала вылизываться и посмотрела на них.

Венн перевел дух и понизил голос:

– Сара не должна об этом узнать. И Саммер тоже.

Уортон медленно опустился на стул и попытался спокойно осмыслить услышанное.

– А что, если Саммер уже знает? Сара не предлагала ей монету в качестве вознаграждения, та сама потребовала.

– Тогда все еще хуже, чем я себе представлял, – пробормотал Венн и подошел к окну. – Допустим на минуту, что королева Леса понятия не имеет о том, какой силой обладает половина монеты, которую носит на своей прекрасной белой шее. В этом случае мой план, вернее, единственный возможный план таков: надо забрать у нее монету. Но с Саммер всегда все непросто. Стоит ей почуять, насколько это для меня важно, она с огромным удовольствием примется меня дразнить, но монету не отдаст.

Венн умолк, лицо его словно окаменело, а когда вновь заговорил, голос был таким тихим, что Уортон с трудом его расслышал.

– Лия, неужели это – мое наказание? Как только я смогу управлять зеркалом, то сразу приду за тобой. Клянусь! – Он резко повернулся к Пирсу. – Мне нужен план.

Пирс напрягся:

– Та еще задачка.

– А вы, – обратился к Уортону Венн, – никому ни слова. Я поделился с вами только потому, что вы мне нужны. Это единственная причина.

Уортон непроизвольно сжал кулак:

– Не советую говорить со мной в таком тоне. Пирс, может, и ваш раб, а я – нет.

Венн только пожал плечами:

– Прекрасно. Тогда уходите. Вас никто не держит.

– Пока не вернется Джейк, я никуда не уйду. Что касается Сары, я не любитель хитрить и сам решу, что ей говорить, а что – нет.

– О чем, интересно?

Голос Сары прозвучал совершенно неожиданно.

Уортон повернулся к двери. Она стояла на пороге. С чистыми волосами и в рваных джинсах. В глазах – искренний интерес.

Все молчали, и от этого напряжение в атмосфере только усилилось. Венн холодными, как арктический лед, глазами пристально смотрел на Уортона. Да они все на него уставились! А что он мог сделать? Казалось, его искренне сказанные слова все еще эхом звучат в кухне. Но в этот момент Джордж, как бы ему этого ни хотелось, осознал, что главное для него – безопасность Джейка. Зеркало надо сохранить.

Уортон скривился и протянул:

– Ну-у…

Теперь Оберон смотрел на него уже как ястреб на убегающую крысу.

Пирс задержал дыхание.

– Что – ну? – спросила Сара.

Уортон замялся, потом облизнул губы и с недовольным видом ответил:

– Только то, что нет никаких вестей. Ни от Гидеона, ни от Джейка.

В участке не было ни души.

Джейк бежал по коридору и объяснял на ходу:

– Надо найти его кабинет. Алленби. На двери табличка.

– Вот и читай сам таблички, – невозмутимо сказал Гидеон.

– А тебя что, читать не научили? – изумился Джейк.

– Учеба не для родившегося в лачуге великого волшебника, – саркастически ответил Гидеон.

Джейк нашел нужную дверь и ворвался в кабинет. На секунду отвлекся, представив, какой была жизнь Гидеона в далеком прошлом, а потом приступил к поискам: обшарил все полки и картотечные шкафы. Один ящик оказался заперт, Джейк с помощью металлической линейки быстро отжал замок.

– Нашел!

Уайльд достал чемодан и тут же его открыл.

Гидеон остался у двери и наблюдал за плохо освещенным коридором.

– Слышишь? – спросил он.

Доносившийся откуда-то издалека звук походил на вой металлической твари из других миров. Гидеон выхватил кремневый нож.

– Это всего лишь отбой воздушной тревоги, – успокоил его Джейк. – Сигнал о том, что бомбежка закончилась.

Гидеон продолжал прислушиваться.

– Не понимаю, что происходит в этом времени, – признался он. – Эта война ведется с помощью машин? Машины воюют друг с другом или с людьми?

– Тебе лучше не знать.

Джейк сосредоточенно перебирал содержимое чемодана, нашел свидетельство о рождении и спрятал его в карман.

Гидеон насторожился:

– Я слышу голоса. Люди возвращаются.

Джейк ничего не слышал, но он знал, что у подменыша слух такой же острый, как у Ши. Фотоальбомы и письма пришлось отложить в сторону: интересно, конечно, но нет времени их рассматривать. Под руку попался черный бархатный мешочек. В этот же момент где-то в здании хлопнула дверь. Джейк вытащил мешочек из чемодана.

– Готов? – спросил от двери Гидеон.

Джейк развязал мешок и вытряхнул металлическую кассету с пленкой. Что на этой пленке? Возможно, Алисия хотела, чтобы он увидел именно это?

– Джейк! Уходим!

Гидеон запер дверь и подошел к окну. Теперь даже Уайльд слышал голоса, грохот замков и злобные вопли сержанта.

На окне – решетка. Гидеон содрогнулся, прикоснувшись к металлу, но все-таки забрался на подоконник и протиснулся между прутьями. Джейк даже понять ничего не успел.

– Подожди! – крикнул он. – Я не пролезу!

– А ты постарайся.

Голоса звучали уже в коридоре. Кто-то подергал ручку и настойчиво постучал.

– Уайльд, открой эту чертову дверь! – крикнул Алленби.