Алая сова Инсолье 2

— Да ладно, кто-то действительно такое наложил? На доспехи? Ор-р-ригинал, однако, — хмыкнул Филипп.

— Я так понял, мужик, который в этом доспехе помер, был очень недоволен тем, как троглодиты жрали его товарищей, — объяснял я больше для заинтересованно слушавшей наш разговор Элле. — Ну и пожелал им от души просра… э… чтоб все сожранное не пошло им на пользу. А его в этот момент убили. Башку откусили, кажется. Примерно так половина посмертных проклятий и рождается.

— М-да, — со вздохом заключил тоже прослушавший лекцию о посмертных проклятиях паладин. — И ты мне предлагал этот доспех надеть и носить.

— Я тебе сказал — сначала почистить! После того, как свин доест все лишнее. А в остальном мужик точно будет не против завещать тебе свое железо. Ему наверняка понравится, как мы троглодитов покрошили.

— Вызови и спроси. Заодно надо упокоить всех, нашедших здесь столь грустный конец. — Паоло оглядел пещеру и самовольно накинул на плечи моей жены свой собственный плащ. Наглец… но ладно, он просто ближе стоял. — Сможешь? Или мне самому провести светлый ритуал отпущения душ?

— Рехнулся? Какой светлый ритуал в пещере, где была кладка нежити?! Хочешь, чтобы тут все рвануло и снесло хребет к чертям?

— Я просто предположил, что у тебя как у некроманта может не хватить сил для такого масштабного и сложного ритуала. Как старший брат я обязан о тебе заботиться.

— Хороша забота — взорвать к шаттам вместе с горой. И вообще, ты что мне пытаешься сказать, оглобля?! Что я слабак?

— Они такие милые, правда? — Элле улыбалась и обращалась к козодою. Что-то эта сцена мне напомнила…

— Прямо котики. Ну вот как за вами не следить, а? — Козодой перелетел к ней на плечо и уставился на нас своими безумными желтыми глазами. — Каждый день такой бедлам и хаос, что эмоций можно на сотню лет вперед отхватить. Тут хочешь не хочешь, а этим… как ты там обзывалась… вуайеристом станешь.

— Вуайеристы — это те, кто за чужими близкими любовными отношениями подглядывает. А то, что ты назвал, это сталкер, — поучительно сказала Элле.

— Одно другому не мешает, ваши брачные игры тоже смешные. Тем более что самого главного вам, ху-ху, нельзя. Твой бедняга муж такие рожи отчаяния корчит, ты б только видела. Извини за каламбур, кры-ы-ы.

— Все, хватит. — Я решил, что с меня достаточно цирка и абсурда. А также обсуждения моих интимных секретов! — Пошли вон… в ту сторону. Там ответвление пещеры, устроим привал. Пока моя жена будет отдыхать, я упокою к шаттам всю здешнюю призрачную братию, выкуплю у хозяина доспех для оглобли, и будем решать, как пробраться к озеру.

— К озеру? Вы идете к озеру Кровавых Слез? — встрепенулся вдруг Филипп. — А я-то все гадал, куда вообще вас, придурков, понесло. Сразу бы сказали, я б вам еще в лесу пинка дал в нужном направлении.

Я только фыркнул в его сторону и занялся делом. Слабака нашли… да мне такие ритуалы как ослу ромашка — на один укус. Вот отыскать нужного дохляка, подходящего именно к доспехам нашего орясины, в куче костей оказалось сложнее. Зато когда он нашелся, все стало интереснее.

— Знаешь, я плохо разбираюсь в человеческих останках, но разве это человеческий череп? — удивился Паоло, осматривая мою находку.

— Ого, давно таких не видел. — Козодой слетел с шеста для палатки и прищурил один глаз на останки. — Хотя не сказать, что сейчас состоялась именно встреча, но все равно. Эти ребята лет двести назад уже сгинули. Слушай, отломи мне пару зубов. А лучше все — я потом их у тебя на ингредиенты выкуплю.

— Ты уверен, что у тебя будет это потом? — Я ворчал больше для порядка. А череп мне самому понравился, причем в комплекте со всеми клыками. Найду куда применить. — Иди сам себе наломай, там еще такие черепушки есть. Это болотный страж. Интересно, что его племя забыло в горах? Вот уж кого не ожидаешь встретить на такой высоте.

— Не будь дураком и собери все черепа, — нагло распорядился Филипп. — А еще поищи ногти и волосы. Тебе же выгодно. Жену будет на что содержать, вот это все. Купишь ей… Жена, тебе чего надо? Скажи мужу, что надо, пусть покупает! Скажи сразу, что тебе много надо!

— Зачем тебе эти кости? — нахмурился Паоло и строго осмотрел возбужденного козодоя с головы до лап.

— Порошок из них — один из ингредиентов для призыва. Эти ребята вымерли, даже на черном рынке хрен найдешь.

— Так, хватит чушь пороть! У меня умная жена, сидит, молчит, жует. Хихикает над всеми нами. Правильно делает. Берите с нее пример! А я пошел ритуал готовить. Паоло, набери своему командиру черепов, если ему так приспичило.

— Неправильно это, похоронить надо, — тут же вспомнил праведность паладин.

— Это болотные стражи, у них нет обрядов погребения в нашем понимании, иногда они после смерти и вовсе друг друга жрут. У них считалось, что если поглотить кого-то, то тебе передается часть его сил. Они так даже с родственниками поступали, ведь какой хороший родитель не хочет, чтобы его чадо стало сильнее после его смерти. Так что им нормально, если мы попользуемся и останками, и доспехами. Довольно странная раса была, хоть и разумная. Но церкви она сильно мешала своими кровными и прочими каннибальскими обрядами, так что их вырезали. Изверги, хоть бы пару-тройку на развод оставили, в веру там обратили. — Козодой так недовольно щелкнул клювом, словно у него этих болотников сперли из личного курятника.

Вот так, переругиваясь и просвещаясь, мы не совсем дружной мужской компанией копошились в груде костей. Элле и правда сидела у стены, ела сушеное мясо, запивая укрепляющим вином. Она очень ослабла после драки с троглодитами. Иначе, уверен, первая бы тут ковырялась и задавала вопросы.

Мы нашли еще несколько хорошо сохранившихся украшений, два неплохих меча, один кинжал средней паршивости и…

— О, а это что? Неужели карта?!

Глава 39

Алла

— Прямо как по заказу на нас эти зубастые лягушки напрыгнули, — со вздохом констатировала я, заглядывая мужу через плечо.

— В смысле? — Инсолье еще раз расправил карту на коленях и уткнулся в нее едва ли не носом. — Думаешь, их Филипп натравил?

— Нет, вряд ли. Его самого чуть не сожрали, у них прямо соревнование вышло, кто раньше в пасть затянет этот комок перьев. — Я задумчиво посмотрела в ту сторону, где сейчас гнездился козодой.

— Вот кстати, — тут же оживился некромант и заерзал в кольце моих рук. Он явно хотел меня отругать. Но это очень трудно сделать, когда тебя обнимают и целуют в шею. Я этим способом уже не первый раз беззастенчиво пользуюсь. — Вот кстати! Что это за самоотверженные выходки ради врага? Я не одобряю!

— Я сама не одобряю. — Еще один поцелуй за ухом, и муж в моих руках начал таять, как шоколадка. — Но это инстинкт. Типа «наших бьют», понимаешь?

— Какой же он наш?! Самый что ни на есть чужой! Даже вон та летучая мышь и то более наша, чем этот ощипанный петух! Она хотя бы просто сидит в нашей пещере и на голову обычным гуано гадит, а не проблемами и смертельными проклятиями. — Инсолье прищурился и взвесил в руке небольшой камень. Видимо, решал — сбивать «нашу» мышь или нет. Все-таки гуано хоть и полезное, но не ночью на голову.