Алая сова Инсолье

— Что ты делаешь?

— Вот! — Инсолье подобрал с земли что-то, судя по звуку — палку, и с размаху треснул сам себя по голове. Сверчок в его волосах смолк, а сам парень взвыл:

— Ау-у-у! Зар-р-раза. Ф-фух…

И устало сел на землю, откинувшись спиной на колесо. Как он умудрялся удерживать меня на весу одной рукой, я понять не смогла. Но мне было вполне удобно.

— И что это было?

— Вот скажи мне, свет очей моих, неугасаемый в своей… оригинальности. Нас комары кусают? — задал мне вопрос Инсолье.

— Комары? — Я попыталась выбраться из его рук, но меня не отпустили. — Звенели… но далеко. И укусов я не чувствую.

— Угу. А клещи, мошки, оводы или клопы тебя когда-то беспокоили?

— Нет. Может, ты меня все же отпустишь?

— Нет, — повторил мужчина с моей же интонацией. — А теперь припомни, хоть один шаттов жук или муха на тебя садились? А ведь пахнешь ты далеко не церковными благовониями, поверь.

Я смутилась. И правда, выкупаться нормально с самой Эхеновы не удавалось. Да, букет тот еще…

— Ты смешно краснеешь, — заметил не без удовольствия мой спутник и попытался вдруг сдернуть повязку с моего лица. Но это у него не получилось — я перестала краснеть и стремительно отвела его руку.

— Ладно, понял. — Повязку он оставил в покое. — Всего лишь хотел глянуть, везде ли ты краснеешь. — А мы в лесу так-то. Логику уловила?

— Нас не кусали, да. И вообще не лезли всякие насекомые. Я думала, им Хрюшин запах не нравится.

— И это тоже. А скажи мне теперь, как ты нашла следилку? Если даже я со своим чутьем ее не засек?

— Она стрекотала… — растерянно пробормотала я. — Не очень громко, но вполне отчетливо.

— О как. — Инсолье устроил меня у себя на коленях так, словно я плюшевый мишка для обнимашек. Антистресс. Стиснул и продолжил рассуждать вслух: — Ну, тоже логично. Когда нет глаз, вроде бы слух обостряется. Правда, я не ожидал, что настолько.

— Что за следилка? — Напрягаться и беспокоиться в его руках почему-то не получалось. Точнее, получалось. Но совсем по другому поводу.

— Обыкновенный маячок. Хотя если я его не заметил, то не очень обыкновенный. И поставить эту гадость мог только один из встреченных мной… загонщиков церкви, — нахмурился Инсолье, и вокруг него всколыхнулись еще слабоватые, но вполне заметные фиолетовые нити, которые стали буквально обшаривать окружающее пространство.

— Кто?

— Да так, не бери в голову, один старый знакомый. — Кажется, охота разговаривать на эту тему у Инсолье пропала. Он спихнул меня с коленей и встал. — Займемся маскировкой. Снимай свои тряпки. Обрюхатим тебя, и можно возвращаться на торг.

— Ты сам слышишь свои слова? — поинтересовалась я через какое-то время. Нити осторожно ощупывали все вокруг, рисуя картинку привала, но они были еще совсем слабые, тонкие, путались и сбивались. — Я, конечно, понимаю, что ты про внешнюю маскировку, но…

— Что «но»? — В его голосе прорезался искренний интерес.

— Но почему на ночь глядя? Не проще подождать до утра, отдохнуть нормально и только потом заниматься делами?

— Не проще. Вряд ли, конечно, нас сегодня навестят. Но лучше ночевать подальше от места, где сдохла следилка. Это раз. Разве ты не хочешь поспать в трактире на нормальной кровати? Это два.

— На трактир у меня нет денег. — Я вздохнула. — И у тебя занимать нечестно. Не знаю, когда смогу вернуть.

— Чего?! — Кажется, он всерьез озадачился. Настолько, что завис возле тележки и какое-то время не шевелился. — Еще б меня баба какой-то медяшкой попрекала. Тем более когда я уже купил тебе одежду и прочую утварь.

— Но я не попрекаю, я наоборот…

— Лучше молчи! — Вот теперь этот странный человек рассвирепел. — Нашла время говорить о деньгах. Раздевайся, говорю. И вот, — мне в руки сунули узел, — натягивай! А я пока сверну твое тряпье в хороший беременный живот. Потом привяжем.

Самое странное было в том, что я никак не могла понять его мотивов. На прямые вопросы он отвечал — хочу. А чего хочет? Если бы моего тела, то понятно. Но ведь ни единой попытки как-то сексуально потрогать, не знаю, за какое-то определенно эротическое место там. Нет, меня хватают и тискают скорее как ребенка или игрушку. И это обескураживает. Потому что, во-первых, вообще непонятно. А во-вторых — если у него и не было грязных мыслей, то мне что со своими в таком случае делать?!

Я здоровая взрослая женщина в теле юной девственницы. У меня то ли свои гормоны, то ли ее гормоны — тут уж без разницы. Но я и правда краснею, замираю, перестаю порой дышать и все время чувствую каждое его прикосновение… нет, не как ожог или что-то в этом роде. Как тепло. Такое… уютное и вместе с тем жадное.

— Было бы у меня больше времени, создал бы поддельный труп. — Мои треволнения ничуть не мешали Инсолье хозяйственно суетиться вокруг. — Он бы оправдал исчезновение следилки. Но у нас нет, — тут Инсолье остановился и подышал на меня, — материала для его изготовления. И повозка выдает. Не прокатит. Придется сразу надевать новую маскировку и идти на оживленную дорогу. Там следов от колес — ни один следопыт не вынюхает. А даже если и найдут, скажем, мол, купили повозку у наемника. А то ты на сносях, в последнее время совсем тяжело стало на корове верхом ехать. Хорошо, что я свину копыта до конца не переделал. Вот сейчас к дороге выберемся и расплющу до коровьих, сразу будет видно — тут была свинья, а у нас корова. Потеряют.

— Хру! И-и-ихру!

— И еще надо бы вуаль соорудить. Южные бабы, кто чуть побогаче, часто лица скрывают полностью. И твоих слепых глаз не видно будет — совсем хорошо. Будешь ходить со мной только за руку. Как южанке и положено. Никто не удивится и вопросов задавать не станет. Хм, да, просто отличный план, — кивнул он сам себе. — Никаких больше котят, шпаны и попыток сбежать из повозки.

Инсолье довольно хмыкнул, и те темно-фиолетовые нити, что раньше тянулись от меня к повозке, теперь перекинулись на мужчину. Наемник деловито ухватил их и прицепил к своему запястью, пару раз дергая, словно поводок. Потом немного подумал и укоротил вдвое.

— Я не сбегала. Я… Ты не мог бы немного прибавить длины? — Просить убрать привязь было все равно бесполезно. А рвать силой как-то некрасиво. И просто несвоевременно.

— Длины чего?

— Вот этого. — Я повела рукой и осторожно коснулась его нити.

— Нет, — отрезал он и сразу насупился. Хорошо хоть, не стал спрашивать, как именно я нащупала эту штуку.

Глава 30

Инсолье

Чтоб их всех шатты съели, выплюнули и съели еще раз! Ничего глупее не придумать, чем расспрашивать торговцев о том, не воруют ли в окрестных селах придурковатую молодежь. Первым делом тебя же и заподозрят во всех грехах. Вторым — наплетут три короба небылиц!

Тем более что мы с Имран изображали чужестранцев. Втройне подозрительно. Ну, точнее, это моя «жена» была совсем иноземка. А я так, ни два ни полтора. Иначе со мной вообще не стали бы на такие темы разговаривать.

— Не высовывайся. — Я снова незаметно подтолкнул святую внутрь повозки, когда она попыталась вылезти наружу. — Ты тихая и незаметная южная баба. Те без великой надобности даже слова не рискнут произнести, не то что шарахаться по торговцам и болтать на «страшные» темы. Я чуть позже дам на лапу нужным людям, скажем, что ищем соотечественника, пропавшего здесь несколько лет назад. А ты просто сиди и слушай. И никуда не лезь!