Алая
Шрифт:
Мужчина лет сорока сверкнув жесткой улыбкой встал и сделав шутливый поклон просто растворился в воздухе, оставив в воздухе легкий запах дыма. Официант и еще несколько человек в зале удивленно вздрогнули и уставились на то место где он только что был. Однако его не исчезнувший собеседник, сделал легкий жест рукой, и они мгновенно забыли о исчезнувшем человеке.
– Позер…так и не научился обходиться без дешевых эффектов…, устало произнес он задумчиво глядя в окно. Снег постепенно терял свою яркую, видимую далеко не всем алую окраску, еще пара дней и он будет обычным… но, еще пару дней будут гибнуть люди от неожиданных сердечных приступов, приступов аллергии, и тому подобного. Просто люди, которые уже слишком зависят от темных сущностей, живущих в душах…Да, он запустил песню одаренной по радио, пытаясь минимизировать
Артем
Артем с Эммой два дня провели вместе, нe рискуя высовываться на улицу. По крайней мере Эмме это точно делать было нельзя, а вот Артем. Он в принципе никуда не спешил, но раны от алого снега оказались на удивление долго заживающими, а Эмма… на удивление живой..
Она в первый вечер долго сидела возле окна с чашкой кофе и, когда он уже почти заснул на диване, начала рассказывать о себе. Артем не перебивая слушал и с каждым словом, с каждой неизвестной ему вехой в ее судьбе она становилась ему все ближе. Ей просто не повезло, ей на пути встретился первым Темный и не просто один из темных а сам Серый, от таких не уйдешь… по крайней мере живой. Да, раньше она ему не раз переходила дорогу, да, порой изрядно мешала, но с ней лично он нормально ни разу не общался. Так, по мелочи, он вот даже имя ее не знал – не утруждался узнать. Глядя на эту хрупкую девушку, свернувшуюся клубочком на подоконнике, без макияжа, с чашкой кофе, который они толи пила, толи руки грела, неожиданно искреннюю и искренне недоумевающую, почему он ее спас, хотелось показать ей другой мир. Без обязательного подчинения всех интересов тьме и Хозяину, без бесконечного травмирования остатков ее души, а он верил, что она у нее все еще жива, поручениями по ловле очередного субъекта. Как можно остаться чистой, если все время работать с грязью? Но глядя на нее ему казалось что ещё не все потяряно… А ночью в компании со снегом еще поднялся дикий ветер. Казалось алый снег в ярости швыряет пригоршни снега в окна стены стараясь пробить брешь, найти малейшую лазейку. Он, услышав сквозь сон ее тихий вскрик, подскочил и обнаружил, что снег каким-то образом нашел маленькую брешь ее новомодном окне и теперь тонкими струйками воды течет к ней. Эмма с ужасом смотрела на это не в силах пошевелится. Стоило ей попытаться перешагнуть воду как та начинала испарятся паром въедаясь ей в кожу.
– Мда, насолила ты Алой,- хмыкнул Артем, лихорадочно думая, что делать.
– Я ей ничего не сделала.
– Не похоже…иди сюда – наклонившись он просто взял ее на руки и быстро унес в комнату где сам устроился. Потом была уже привычная процедура протирания полов и выбрасывания вещей. Прям домработник у темной!
– Спасибо,- Эмма робко подняла на него глаза, сидя на диване.
– Угу,- Артем теперь прикидывал где б ему устроится спать. Не ложится же с ней на диван. Еще поймет не правильно…
– Лложись рядом, я не буду кусаться.
– Точно?- изогнув бровь он подозрительно на нее покосился, но усталость брала свое, и препираться особо не хотелось. Хотелось спать и дать в конце-концов организму начать работу по восстановлению.
– Точно.- Эмма робко улыбнулась и завернувшись в одеяло уползла на дальний угол.
Артем устроился там где лежал. Сон его сморил моментально.
Утро встретило их продолжающейся метелью и тусклым рассветным светом. Артем, открыв глаза, выяснил что обнимает Эмму, а она доверчиво прислонившись к нему, тихонько сопит во сне. Мда, чудеса спящие в обнимку темный и светлая…, вот она всеобьеденяющая ярость алой…Знать бы еще, что ее рак разъярило…
Он встал, аккуратно. Стараясь не разбудить девушку, выбрался с постели и пошел на разведку в кухню. Холодильник был изрядно затарен, и спустя полчаса он уже попивал отличный чай, закусывая бутербродом в восемнадцать слоев из всего, что нашел в холодильнике – особо выбирать и привередничать, желания не было. Хотелось просто есть.
– О, я смотрю ты уже провел рекогносцировку на местности- послышался голос Эммы за спиной.
– М…да, - Артем немного смутился, но от бутерброда не оторвался,- располагайся, все остальное в твоем распоряжении- от сделал приглашающий жест рукой.
– Гм, спасибо, кто б меня
ее пригласил… может тебе что-то нормальное приготовить?– Что?- Артем чуть не подавился от такого предложения,- темная в кухарках это что-то новенькое…
– Ну, светлый в поломойках знаешь тоже нетривиальное зрелище - пожала плечами Эмма.
Они так и провели день, чередуя рассказы о жизни с подколами и подначиванием друг друга. Телевизор, интернет, телефон словно исчезли, впрочем во второй половине дня они реально исчезли – ветер видимо таки оборвал где-то электрические провода. А может сказывалось то, что они были родом с того времени, когда все это было не нужно и заменялось живым общением. Словно старые, давно знакомые друзья, неожиданно вспомнившие о своей дружбе. Ночью Эмма осталась спать снова рядом, в ее спальню дверь открывать было чревато…Артем долго лежал глядя едва светящееся окно и пытаясь понять, что ж такое это странная темная спящая рядом. Почему чем дальше, тем больше он хочет ее защитить от всего мира и Серого в частности?
Утром Артем проснулся от того, что за дверью, в комнате Эммы были слышны тихие голоса. Звукоизоляция в квартире была отменная, но и слух у Артема выше среднего. Это было странно, еще вчера в спальню попал снег и она ни за какие коврижки туда не шла. Приподнявшись на локте, он пару секунд слушал, а потом тихонько перебрался ближе. Было слышно голос Эммы и чей то еще, спустя мгновение он понял чей это голос, однако одновременно с пониманием распахнулась тяжелая, оббитая металлическими пластинами дверь «под старину» как смеясь обозвала ее Эмма, когда они вечером разговаривали. Удар был силен, звон у ушах, шатающийся пол…плывущие голоса
– Эмма, ты меня разочаровываешь, с каких пор у тебя в постели спят светлые?
– Я с ним работала.
– Да?
– Да, я выуживала у него все, что он знает о Алой. Я выполняла ваше задание…- голос плыл и искажался, накладываясь на воспоминания проведенных вместе нескольких дней. Она действительно то и дело поворачивала разговор на Олесю… А все так естественно было…дурак…, он как-то забыл с кем имеет дело…она казалась такой беззащитной, почти человеком… такой ранимой… ох, не нужно было ее спасать….
– Все узнала?
– Все, что возможно.
– Тогда пора с ним разобраться
– Естественно. Вы сами, или мне?
– Хм… я думаю, ты отлично справишься…- Артем почувствовал, укол в руку, попытался дернуться, но сил не было. Видимо это был не просто удар дверью, наверно здесь не обошлось без помощи Серого…Темный… Зрение отказывалось фокусироваться, он тщетно пытался посмотреть в глаза девушке которую по глупости спас… Руку начало печь как огнем, постепенно боль распространялась выше… Яд, одно из любимейших средств темных…кто б сомневался. Последнее, что он услышал, перед тем как его накрыла тьма, холодный голос Хозяина Эммы
– Молодец, а я в тебе уже начал сомневаться.
Олеся
Олеся шла вдоль железнодорожной колеи и, раскрыв руки как крылья, чертила за собой красные линии. Странная алая энергия уже не бурлила в крови, не сжигала изнутри. Она просто была, как тупая ноющая боль от потери сестры и причин ее гибели, как разочарование в сказке, как странное равнодушие к миру…
Она просто ушла из древнего города. Он оказался не таким уж добрым, не таким уж величественным. Впрочем, может потому он и такой древний, он знает, как заставить себе помочь…
С того момента как ее захлестнули эти воспоминания и эта боль она изменилась. А может и раньше, и эта боль была лишь завершающим аккордом…Теперь Олеся пыталась понять эти изменения. Сначала не хотелось ничего, и человек-радуга, тот кого она по глупости посчитала тем самым, единственным в Эквадоре, с его светом только напомнил о том, какой она уже никогда не будет – доброй и наивной. Не сможет так любить… Потом была обида и отрешенность…сейчас…сейчас она прошла уже не один десяток километров вдоль рельс по глубокому, но отчего-то не проваливающегося под ней снегу, и понимала, что нет ни усталости, ни голода. Странная алая энергия лилась с пальцев и оставляла словно кровавый след за девушкой. Рассматривая мир то обычным, то вторым, появившимся у нее зрением Олеся с тоской смотрела на эти «кровавые следы». И ведь не кровь же… та б уже давно закончилась…Во что ж я превратилась? И зачем?