Альбинос (сборник)

– Стой! – удивился я. – Хочешь сказать, после того Вторая городская война в Харькове началась? Когда небоходы на оружейников поперли и три Цеха разбомбили?

– Точно. А меня летуны к себе взяли в Улей. Училась в их школе, присягу потом дала ну и стала сначала механиком, потом навигатором на дирижабле, после младшим пилотом, а теперь вот и…

Эви широко зевнула.

– Давай, что ли, спать, доставщик? Или хочешь меня с машины своей все же прогнать?

Я встал.

– Ты можешь остаться пока, но только если расскажешь сейчас, куда летела и почему за тобой омеговцы гнались. Так расскажешь, что я тебе поверю.

Эви развела руками.

– Меня в Арзамас послали. В Улье узнали, что отношения между Замком Омега и Меха-Корпом обострились… А расстояние же большое, радиосвязь в Пустоши так далеко не действует из-за радиационных пятен и других аномалий. И я вроде как с визитом отправилась, чтобы узнать, не требуется ли Корпорации помощь Гильдии.

– Так что, омеговцы тебя подстерегали, что ли?

– Вот этого не знаю. Да нет, вряд ли. Хотя… не знаю, доставщик. Но они из пулемета меня сначала обстреляли, дыр в авиетке наделали, а потом из пушки своей попали. Так вот.

Я встал, повернулся кругом, прикидывая направление, и сказал:

– Врешь, Эви. Это ехать в Пустоши приходится зигзагами из-за гейзеров и других опасных вещей, а лететь-то по прямой можно.

– Ну так что? – не поняла она, тоже поднимаясь.

– Да то, что это место не лежит на прямой между Минском и Арзамасом. Мы ж к Мурому приближаемся, а он севернее. Врешь!

Она покачала головой:

– Не вру. Просто, говорю же, где в этих местах банда Заги-Головатого обретается. И я… ну, свернула как бы слегка с курса, чтоб тут полетать. У меня ж пулемет на авиетке, так я б по ним сверху… У меня, понимаешь, до сих пор на тех кетчеров, а особливо на Головатого, обидка. Обида, будем говорить – обидища!

– Так если ты не прямиком в Арзамас летела, то как омеговцы тебя стеречь могли? Откуда они знали, что ты здесь летать станешь?

Эви пошевелила бровями.

– Правду говоришь, доставщик! Ниоткуда, выходит… И я вот что еще тебе скажу: я, когда только к этому району подлетала, так видела две омеговские бригады, которые с разных сторон примерно в одном направлении двигались.

– К Арзамасу? – насторожился я.

– Ну, вроде как да… Хотя нет, скорее – к Мурому. Да, точно, к нему. А этот танкер… Вот я еще подумала: ведь в омеговских бригадах не бывает, чтоб только по одному танкеру. Они либо по два ездят минимум, либо если один все же – так с ним завсегда две-три машины прикрытия. Ну, такие, быстрые… Танкер, стало быть, мощный, но медлительный, а те более уязвимые, но верткие очень. И где они? Не видать почему-то. Ладно, доставщик, это все лирика. Ты скажи, что мы с тобой дальше делать будем?

Я ответил, спускаясь в люк:

– Мы с тобой – ничего. Я буду спать в рубке, ты на палубе. А утром иди куда хочешь.

Глава 5 Омеговцы & кетчеры

Стук по стеклу вырвал меня из сна. Лежавшая на груди трехлинейка покатилась по полу, когда я сел, сбросив одеяло. Схватил со стула «шершень», вскочил и направил пистолет в цыганку, маячившую за окном рубки.

Стояла глубокая ночь, на палубе в плошке горела лучина, которую я оставил Эви. Не до конца доверяя ей, я заперся в рубке, сложив там все имеющееся на борту оружие, и предупредил, что если она попытается залезть внутрь – пристрелю. Люки задраил, навесил замки, как делаю всегда, если приезжаю в незнакомое место и вынужден на некоторое время оставить «Зеба». В распоряжении непрошеной гостьи были палуба, два одеяла и кресло-качалка.

Я едва не выстрелил. Палец почти вдавил спусковой крючок, когда до затуманенного сознания дошел наконец смысл слов, которые произносила Эви:

– Огни. Слышь, Музыкант, огни там. Движутся. И ревет…

Снаружи доносился приглушенный шум. Я моргнул, протер глаза. Эви стояла за лобовым стеклом рубки и вломиться внутрь не пыталась.

– Вставай, говорю! Прикинь, че это так шуметь может в Пустоши ночью?

Почесав стволом лоб, я снял со штурвала ремень с кобурами. Повесив «шершни» на правый бок, а винтовку на плечо, отпер дверь рубки и вышел.

Шум стал громче.

– Вон, глянь, – она показала на восток. – Я пойду проверю.

Не дожидаясь ответа, цыганка спрыгнула в песок, а я встал у ограждения. За холмами пульсировал свет, лучи фар двигались, то взлетали к черному небу, то упирались в склоны, световое облако разрасталось и съеживалось, будто дышало. Донеслись звуки выстрелов, потом дробный грохот. Я переступил с ноги на ногу. Так могло грохотать только одно оружие.

Эви скрылась за ближайшим холмом. Ругнувшись, я полез через ограждение.

Впереди гудели двигатели и раздавалась стрельба. Цыганка лежала на вершине холма, выставив голову, и я улегся рядом, сунув пистолет в кобуру. Эви покосилась на меня и снова уставилась вперед.

В низине между холмами метались тени, посверкивали вспышки выстрелов. Пара горящих сендеров озаряла багровыми сполохами бетонную коробку с провалами окон, торчащую прямо из песка лестницу и ржавый заборчик. Рядом тянулись полузасыпанные землей рельсы древней железной дороги, они начинались в склоне одного холма и пропадали в другом.

– Слышь, доставщик, – Эви показала влево, где за одиноко стоящей кирпичной будкой прятались несколько людей. – Вон то омеговцы. Танкер видишь? Тот самый…

– Откуда знаешь, что это он?

– А почему иначе он не стреляет? Значит, взрыв повредил там что-то: двигаться еще может, а стрелять нет.

– Может, у них просто снаряды для пушки закончились.

– Не-е… – мотнула головой цыганка. – Чую: тот самый танкер. Сюда дополз, и тут кетчеры на него напали. Но с танкера подмогу вызвали… Кетчеров-то видишь?

– Вижу. Только не уверен, что это именно они.

Справа между бетонным зданием и рельсами прятались люди.

– Точно – кетчеры! – уверенно повторила Эви.

– Если кетчеры, то где их тачки… – начал я, и тут как раз одна из них показалась возле бетонного здания.

Узкий нос, приподнятая корма, две пары сидений. Машина понеслась к кирпичной будке, прячущиеся за нею омеговцы дали залп. Тут же с другой стороны громыхнули ружья и пистолеты – бандиты прикрывали водителя.

Один солдат упал, покатился по песку, размахивая руками. Окна бетонного здания, где засели несколько бандитов, то и дело озарялись вспышками.

– Ты говорила, омеговцы на одном танкере не ездят, либо парой, либо с сендерами… И где они? – спросил я.

И тут же получил ответ на свой вопрос – из-за холма, у подножия которого стояла кирпичная будка, показались две машины с выключенными фарами. Пулемет на одной загрохотал, пули прошили атакующий сендер, он резко свернул, из кабины вылетел человек. Водитель налег на руль, пытаясь уйти от кинжального огня. Сендер вильнул, а потом пули повредили движок, и тот смолк. Одна машина остановилась, чтобы пулеметчик мог прицелиться в людей, залегших между рельс, другая повернула обратно к будке – и тогда выяснилось, что все это было отвлекающим маневром.