Александр II и его время: Кн. 2

Наиболее напряженный и упорный характер приняла война, когда после убийства Гамзат-бека в 1834 г. во главе горцев стал Шамиль, ученик и зять одного из первых проповедников мюридизма в Дагестане Джемалэддина Казикумухского⁵⁹.

Шамиль был избран третьим имамом на собрании мюридов в с. Харагит.

Родился он в 1798 г. в Гимрах, аварском ауле Койсубулинского общества, в семье аварского узденя (служилого феодала) по имени Дэнгау-Магомед. Мать его была дочерью ашильтинского бека. Отец Шамиля занимался сельским хозяйством, имел сады и угодья, которые «давали ему хорошее существование».

С юношеских лет Шамиль проявил большое усердие в шариате. Среди его сверстников не было никого, кто бы превосходил его в прыжках, борьбе, плавании, науках и других делах⁶⁰.

Это был весьма умный, набожный, храбрый и энергичный человек, не отступавший ни перед какими препятствиями и затруднениями. Опираясь на узденей и духовенство, он сумел сплотить многочисленные, раздираемые феодальными междоусобицами и внутренними противоречиями мелкие дагестанские и чеченские владения. Было создано своеобразное военно-теократическое государство — имамат, в котором вся полнота светской и духовной власти принадлежала Шамилю.

Подвластная имаму территория была разделена на округа (наибства) во главе с наибом. Число наибов все время изменялось, дойдя к 50-м годам до 32. Над группами наибов Шамиль назначал старшими своих близких помощников — мудиров. Обязанности наибов определялись особым законом — «низамом». Шамилю удалось создать единую государственную казну. Все племена Дагестана и Чечни обязаны были вносить туда ¹/₁₀ часть своих доходов — «зякят». В имамате уничтожили работорговлю. Вместо многоязычия был введен единый арабский язык, признанный общегосударственным. Местное право «адат» заменили общим — шариатом.

Обладая выдающимся красноречием и полководческим талантом, Шамиль воодушевил и объединил горцев против русских.

Многие исследователи Кавказской войны признают, что у горцев не было ненависти к русскому народу. Хотя это утверждение не бесспорно. Борьба горцев носила освободительный, антифеодальный, антиколониальный характер.

Н. А. Добролюбов в свое время отмечал: «Не строгое учение мюридизма было причиною восстания горцев против русских. Коренною причиною была ненависть к русскому господству»⁶¹.

Шамиль отлично вооружил горцев и создавал укрепления не хуже русских инженеров. Он принял энергичные меры к увеличению численности своих войск и улучшению их организации. Все мужчины в возрасте от 15 до 50 лет в обязательном порядке должны были нести военную службу, упражняться в ружейной стрельбе и достичь искусства в верховой езде.

Войска были сформированы в тысячи, сотни и десятки. Ядром армии Шамиля стала легкая конница, главную часть которой составляли так называемые муртазеки (конные бойцы).

Каждые 10 дворов Шамиль обязал выставить и содержать одного муртазека. Было налажено изготовление артиллерийских орудий, пуль и пороха.

В отдельных кампаниях против русских войск число мюридов доходило до 30—40 тыс. пеших и конных бойцов. За воинские заслуги Шамиль награждал людей знаками отличия и чинами. Наградами служили также оружие, лошади, бараны, различные вещи, деньги, медали. Как отмечал А. Дюма в своей книге «Кавказ», Шамиль отличался чрезвычайно высокой нравственностью и строго наказывал других за слабости⁶². За трусость в сражении Шамиль приказывал нашивать позорные знаки (обшивали правую руку войлоком или пришивали на спину кусок материи). Эти позорные знаки оставались до первого проявления храбрости⁶³.

Шамиль управлял имаматом из своей главной резиденции, находившейся в хорошо укрепленной местности — ауле Дарго, а после 1845 г. — в Ведене. Дом Шамиля представлял собой укрепленный замок с многочисленными пристройками, расположенными в обширной долине, и охранялся специальной стражей из отборных, преданных ему воинов. Каждый аул считал своим долгом выделить для стражи имама лучших храбрецов. В доме Шамиля проводились заседания наибов, на которых рассматривались вопросы ведения войны, заслушивались доклады военачальников. Обычно Шамиль сам вел разбор судебных дел и принимал жалобы, а секретарь записывал его приказы, готовившиеся при участии советников.

В течение четверти века государство Шамиля упорно сопротивлялось царской армии. Выбитые из одной позиции, подвижные, приспособленные к действиям в горах, войска Шамиля быстро занимали другую и укреплялись в неприступных местах. Правда, был период, когда после нескольких поражений, в июле 1837 г. Шамиль был вынужден принять русское подданство и выдать заложников. Однако через год он снова поднял восстание.

Как это ни странно, в армии Шамиля против царских войск сражались и русские солдаты — перебежчики, и поляки, и венгры, покинувшие родину после разгрома восстания 1831 г. и венгерской революции 1848—1849 гг.⁶⁴

Когда религиозное влияние Шамиля стало ослабевать, он начал прибегать к жестокостям. Немало аулов было целиком переселено Шамилем с плоскости в горы.

В 1840 г. (при Е. А. Головине)⁶⁵ русские потеряли всю Чечню, покоренную во времена Ермолова, а в 1843 г. (при А. И. Нейгарте)⁶⁶ — Аварию и большую часть Дагестана. Все передовые укрепления русских войск были здесь взяты, некоторые из их гарнизонов погибли, даже Темир-хан-Шура была осаждена и еле-еле уцелела.

Многие солдаты и офицеры русской армии проявляли величайшую самоотверженность и героизм. Так, 22 марта 1840 г., когда малочисленный гарнизон (480 чел.) Михайловского укрепления на восточном берегу Черного моря не смог сдержать натиск более чем 3 тыс. мюридов, Архип Осипов по приказу штабс-капитана Лико взорвал пороховой погреб, уничтожив форт вместе с ворвавшимся в него неприятелем, и погиб сам. За этот героический подвиг Осипов был навечно зачислен в списки 1-й роты 77-го Тенгинского пехотного полка, в котором он служил рядовым. Ему и командиру Михайловского укрепления штабс-капитану Лико были поставлены памятники в г. Владикавказе и на месте разрушенного форта. Селение, возникшее здесь впоследствии, в память героя было названо Архипо-Осиповка (ныне Геленджикский район Краснодарского края)⁶⁷.

В декабре 1844 г. последовало назначение на Кавказ нового главнокомандующего, графа Воронцова. Кавказские войска, состоявшие из гренадерской бригады, 19-й и 20-й пехотных дивизий, 10 кавказских, 16 грузинских и 10 черноморских линейных батальонов, не считая драгунского и донских полков, перебрасываемых по мере надобности, были временно усилены 5-м корпусом⁶⁸. Главнокомандующему даны были самые широкие полномочия. Однако первые действия графа Воронцова были не вполне удачны. Дергинская экспедиция 1845 г., разорившая Шамилевское гнездо, чуть не кончилась катастрофой. Только после этой экспедиции с 1846 г. князь Воронцов переходит к последовательной системе действий, напоминавшей по устройству укреплений, просек и дорог систему Ермолова, но отличавшейся от нее более мирным отношением к горцам. Обаяние грозного имени заменяется попытками торговых связей.

Строго придерживаясь раз принятого плана, князь Воронцов восстановил власть России в прибрежном Дагестане, обезопасил рядом передовых укреплений Кавказскую линию от нападения Шамиля со стороны Чечни, довершил устройство Лезгинской линии и начал Белореченскую.

Война 1853—1856 гг. доказала, что князь Воронцов создал России на Кавказе весьма прочное положение. Несмотря на то что главные силы империи были отвлечены борьбой с турками, Шамилю нигде не удалось добиться хотя бы какого-либо успеха⁶⁹. Русское командование через своих лазутчиков было в курсе всех событий в лагере Шамиля. В августе 1853 г., за несколько дней до объявления Турцией войны России, 15-тысячная армия Шамиля предприняла попытку прорвать Лезгинскую линию у Закатал, но была отброшена в горы.