Александр Морозов. Дилогия

Таблетка мгновенно начала шипеть на языке, и Александр сразу же почувствовал, как кард смывает с него усталость и головную боль. Исчезло отупение, и капитана рейдеров наполнила сила, способная перевернуть весь мир и полгалактики в придачу.

Его сознание как бы раздвоилось: «новый» он стал гигантом, взирающим на всё и всех свысока и с добродушной усмешкой, потому что мог свернуть шею и жрецам, и сопляку Мэлту, а «старый» как бы со стороны наблюдал за происходящим. В памяти всплыло древнее правило, которого до сих пор придерживались мастера единоборств: «Убить дух, убить меч, убить тело». То есть сначала нужно повергнуть противника морально, разрушив его внутреннюю защиту, подавив его боевой дух и способность к сопротивлению, потом уничтожить оружие, которым владеет враг, и лишь в последнюю очередь убить его. Так Морозов и сделал.

Александр издал леденящий душу дикий вопль и, растолкав загипнотизированных солдат, которые попадали, как кегли, выпрыгнул на открытое пространство, обнажив вибромеч. Красный монстр зачатками разума сообразил, что двигающийся противник явно опаснее стоящих неподвижно, и обернулся к нему. Александр сделал несколько выпадов, но чудовище ловко уклонилось от сверкающего острия.

«Ого, реакция у него превосходная! — мелькнуло в голове у Морозова. — Вот тебе и неуклюжее существо!»

Он удвоил скорость передвижения, хотя это грозило быстрым истощением организма. Однако красный монстр всё так же ловко уворачивался от смертельных ударов, словно понимал: надо продержаться ещё чуть-чуть. Александр почувствовал, что уже взмок, а во рту появилась сухость, что говорило о близящемся обмороке. Надо рисковать!

Он ускорил до максимума движения, затем нанёс рубящий удар справа. Существо совершило невероятное сальто назад, избежав прикосновения виброострия, но это не спасло его от обратного удара. Воющее лезвие перерубило красное туловище пополам, и монстр рухнул в пыль, окрасив её мутно-коричневой кровью. Александр пока ещё был способен сражаться и шагнул к Мэлту.

Но едва он только сделал шаг в направлении застывшей тёмной фигуры, как ослепительно-яркий луч ударил в то место, где стоял чернобородый маг. На земле посреди мощёной дорожки осталась только глубокая оплавленная воронка и клубилось небольшое облачко пыли, поднятое высокоэнергетическим ударом. Можно было бы подумать, что к происшествию причастны жрецы, если бы не характерный запах, остающийся на месте попадания выстрела из трёхсотмиллиметрового лазерного орудия.

«Молодец, Борнссон!» — подумал Александр и почувствовал, что силы оставляют его, как вода покидает дырявый кувшин. Спустя три секунды он потерял сознание.

Глава 7

Когда Александр пришёл в себя, то увидел, что лежит на шикарной, богато убранной постели в незнакомом помещении. Кровать была огромная — рассчитанная персон на пять, не меньше. Большие окна были закрыты ставнями, но в комнате было довольно светло. Стены сплошь в коврах, а округлый потолок украшен лепными разноцветными орнаментами. От него хорошо отражались звуки, потому что отчётливо слышался азартный спор. Судя по голосам — рейдеры.

Александр приподнялся на кровати и посмотрел на своих людей, развлекавшихся вином и фруктами, которые стояли на низеньких столиках. Брат Херес, увидев очнувшегося капитана, заорал, чтобы все заткнулись и шли сюда. Двенадцать человек подошли к огромной кровати, и Сергей Королёв начал рассказывать:

— Я, конечно, ничего не понимаю, как и все остальные, да и не берусь объяснять. Кстати, ты давай пей и заедай мясом, а то сил совсем не будет. Да, оставь ты эти персики! Говорю, мясо бери! — Александр хмыкнул и взял с подноса кусок баранины. Королёв, убедившись, что капитан отрёкся от внезапного вегетарианства, продолжил: — Так вот, когда небо завертелось, я посмотрел вверх и… не знаю, может быть, это был гипноз или ещё что-то. Мне-то показалось, что прошла всего секунда или две, а когда очнулся да проморгался, гляжу: ты лежишь с мечом посреди улицы, царь очумело вертит головой, народ орёт, как один. Потом все бросились врассыпную, говорят, многих задавили насмерть. В общем, представление что надо — в духе реалити-шоу «Истинная смерть»! Да! Трое верховных жрецов стояли возле тебя и совещались о чём-то, а стража дубасила копьями и дубинками тех, кто пытался подойти поближе к царю. Что самое интересное, на дорожке я заметил свеженькую воронку от трёхсотмиллиметрового лазера — камень там ещё кипел! Когда всё это успело случиться, я так и не понял. Но ты лежал без сознания, а мы не могли пробраться… Ну, конечно, царские стражники попытались нас остановить… Короче, только мы уже собрались устроить им хорошую трёпку, как вмешались жрецы. Они спросили, знаем ли мы тебя, на что я ответил, мол, ты — наш командир. Эти в белых простынях пошушукались и настойчиво порекомендовали поселиться в царском дворце. Сам царь, что удивительно, ни словом не возразил, только кивнул. После этого нас под ненавязчивым конвоем отвели в царские хоромы, где, кстати, мы сейчас и находимся. Вроде как и не в гостях, но и не на свободе. Я оставил семерых сторожить лошадей и держать связь со «Звездой», да и вообще, мало ли что случится.

Александр выпил залпом кружку отличного вина — оно не шло ни в какое сравнение с базарным, и принялся рассказывать о том, что произошло, пока все находились под гипнозом. Брат Херес между тем тоже продегустировал этот напиток, потом ещё раз — видимо, с первого раза не разобрал вкус. Когда рассказ подошёл к концу, Сергей и Персиваль переглянулись.

— Никакого красного монстра там не было! — в один голос заверили они. — И коричневой крови тоже. Только воронка! Зато свежая.

— Не было, — подтвердил брат Херес, вытирая рот рукавом. — Красный демон — это ересь!

— Получается, — саркастически заметил Александр, — что я обожрался карда и сражался с тенью, да? Спросите у Борнссона, в кого он стрелял и видел ли красное страшилище?

Рейдеры так и не успели разобраться с этим вопросом, потому что высокие двустворчатые двери отворились и вошёл слуга. Он встал в стороне от входа, и теперь был виден другой человек, одетый в простую без украшений белую тунику. В руке он держал свиток бумаги или, скорее, папируса, со свисающей с него на верёвочке печатью.

— Правитель больших и малых народов, властитель Корва и владетель всего междуречья, царь Пеззон четвёртый ждёт вас на аудиенцию. Прошу идти за мной.

Он развернулся и неторопливо вышел в коридор, поджидая гостей. Персиваль помог Александру подняться — у того всё ещё шумело в голове от карда, и рейдеры двинулись вслед за дворецким. Брат Херес, успевший за короткое время произвести шесть дегустаций, побрёл за остальными, иногда икая на ходу.

«Наверное, кто-то меня вспоминает, — предположил он. — Может быть, это та рыженькая торговка, с которой… И-ик… Нет, не она…»

Александр думал, что их заставят проторчать не меньше двух часов в ожидании аудиенции, как он знал об этом из книг или телестерео, но ошибся. Едва только дворецкий вошёл в залу и объявил о прибытии гостей, как их тут же пригласили войти. Два чёрных как смоль кушита, стоявшие на страже у тяжёлых, обитых бронзовыми накладками дверей, отодвинули копья в стороны, давая проход. Внутри тронного зала Александр намётанным глазом насчитал человек двадцать телохранителей у окон, портьер и трона. Ещё столько же было визирей и советников царя, одетых в самые разнообразные одежды, а из их головных уборов можно было организовать нехилый магазин по продаже чалм и тюрбанов. Центральное место в зале занимал трон из слоновой кости, оправленный в золото и серебро и украшенный огромным количеством драгоценных камней всех цветов и размеров. Макс Нубо склонился к Королёву и прошептал на едином языке:

— Мне кажется, что в это сидение вмуровано больше половины государственной казны. Может, устроим маленькую революцию и займемся экспроприацией…

Сергей, не меняя выражения лица, так же шёпотом ответил:

— Глаз вырву!

Алан Уорд по кличке Вырви Глаз вопросительно обернулся к командиру абордажников.

— Нет-нет, это мы между собой, — успокоил его Сергей.

Макс признал свою идею непопулярной и теперь издалека любовался троном, не обращая внимания на его обладателя, хотя следовало бы сделать всё наоборот.

Царь Пеззон имел представительную внешность, которая вполне соответствовала его характеру. Чуть с горбинкой нос, тёмные умные глаза, суровые складки вокруг рта — всё говорило о том, что он был сильной личностью. Судьба обошлась жестоко с этим правителем. Тринадцатилетним мальчишкой он лишился родителей, когда приспешники культа «Белого Вогна» пытались произвести дворцовый переворот и посадить на трон своего ставленника. Амар Хоптех, впоследствии ставший Пеззоном четвёртым, тогда спрятался в груде окровавленных простыней, придвинув сверху тело мёртвого раба. Наутро верные царю войска вымели изменников из дворца и перебили их. И он, ещё вчера не помышлявший о власти, неожиданно стал правителем огромного и сильного государства.