Александр Н. и месть волшебного мира

– Его картина на пятом этаже, в дальнем конце коридора, - извиняющимся тоном сказал Саша, обращаясь к пожилому джентльмену в цилиндре. – Я буду очень вам признателен…

– Какие вопросы, молодой человек, - джентльмен приподнял шляпу и взял кота на руки, - мы, право, и сами собирались наведаться на картину к Пьянствующим Монахам. Счастливого Рождества.

– И вам счастливого Рождества, - кивнул парень. – Мое почтение.

– Все в порядке? – спросил Рон, стоило Саше появиться на лестнице.

– А то ты сам не слышишь, - хмыкнул парень, и все четверо побрели в гостиную.

Девочек не было, вероятно, они уже отправились спать. Да и сами парни зевали.

– Вы как хотите, а я спать, - сообщил Саша, глядя слипающимися глазами на камин.

– Ага, - невпопад кивнул Рон, но почему-то плюхнулся в кресло.

Еще раз пожелав всем счастливого Рождества, Александр пошел в спальню, где его ждал небольшой сюрприз. Поверх горы так и не распакованных подарков лежал пергамент, на котором был нарисован он сам. Точнее, на пергаменте был нарисован Поттер, но Саша давно свыкся с собственным очкастым отражением. Под рисунком было аккуратным почерком выведено: «Счастливого Рождества, Гарри. Д. У.». Саша улыбнулся и спрятал пергамент в ту же книжку, в которой уже лежал рисунок, прихваченный им из купе поезда.

– Да, Джинни, мастер шифровок из тебя никакой, - пробормотал парень, проваливаясь в сон.

Комментарий к Часть II. Глава 16. Рождество в Хогвартсе.

Да, сегодня не Рождество, но так получилось. Автор Слоу, автор очень Слоу. Но Валентиновская глава будет, в очень скором времени=)

========== Часть II. Глава 17. Кое-что о превентивных мерах. ==========

Почти все Рождественские каникулы прошли однообразно: до обеда компания играла в снежки на улице, а после обеда быстро сушила вещи и расползалась по углам. Саша, Гермиона, Рон и Джинни уходили либо в библиотеку, где рылись в архивах в поисках старых классных журналов, либо в Зал Славы, где подолгу рассматривали золоченые доски и кубки по квиддичу.

– Том Марволо Риддл, - задумчиво протянул Рональд в один из таких дней. – «За особые заслуги перед школой».

Рядом тут же материализовался Саша и принялся рассматривать доску.

– А конкретнее? Тут нигде нет приписки, в чем именно заключаются эти «особые заслуги»?

– Нет, - резюмировал Уизли после пяти минут изучения доски.

– А дата-то подходит, - мрачно заметила Гермиона у ребят за спинами. – Сорок третий год. Что примечательно, в сорок третьем году не было ни кубка школы, ни квиддичного кубка. Интересно, почему?

– Может, потому что их отменили? – предположил Саша. – Если кого-то действительно убили… Нам нужно в библиотеку.

Он первым рванул к выходу из Зала Славы, за ним поспешила и Гермиона. Рон, видимо, не понял, что произошло, потому что так и остался стоять у стенда с доской «За особые заслуги».

– Мы просто не знали, что искать, - на ходу вещал Саша, и растрепанная Грейнджер кивала. – Нам нужны журналы за сорок третий и сорок четвертый год. Если Малфой не завирается, и действительно кого-то убили и кого-то исключили, то в журналах сорок четвертого года их не будет! Вот это я кусок дебила, как я сразу не додумался?

– Не ругай себя, Гарри. Ты ведь сразу говорил, что нам нужны старые журналы.

– Но я не знал, что ищу. А теперь знаю, - Саша вихрем ворвался в библиотеку и проследовал к стеллажам со старыми журналами. – Начнем с первого курса.

С этими словами парень бросил перед Гермионой четыре пыльных журнала, датированных сорок третьим годом. Вслед за ними перед девочкой появились и журналы второго курса за сорок четвертый год.

– Вот, сверяй списки. Я займусь вторым курсом, - Александр подвинул к себе такую же пыльную стопку бумаг.

– Все на месте, - отрапортовала Гермиона через пятнадцать минут кропотливой сверки.

– У меня тоже, - кивнул Саша. – На очереди третий и четвертый курсы.

А вот тут ребят ожидал сюрприз. Гермиона добралась до Гриффиндора и вдруг ойкнула.

– Что там? – поинтересовался Александр, заглядывая в журналы, разложенные перед девочкой.

– А вот что: В сорок третьем году в списке третьекурсников Гриффиндора был Рубеус Хагрид. А теперь посмотри в четвертый курс сорок четвертого года. Все те же, но Хагрида там нет.

– Не думаю, что это однофамилец, - протянул Саша, подозрительно прищурившись. – Но, может, его просто так отчислили. Скажем, за неуспеваемость? Или нарушил что-то.

– Ох, надеюсь, - выдохнула Грейнджер. – Тогда я поищу дальше.

– Ищи, - парень углубился в журналы четвертого курса, но уже через несколько минут толкнул Гермиону локтем. – Смотри. Миртл Фиппс.

– Что «Миртл Фиппс»? – непонимающе переспросила Грейнджер.

– В списках четвертого курса она есть, а в списках пятого – отсутствует.

– Миртл, - задумчиво повторила Гермиона. – Может, это Плакса Миртл? Если она умерла в школе, то могла тут и остаться.

– Вот уж глупости, - отрезал Саша. – По твоей версии и Почти Безголовый Ник был казнен в школе. И остальные, которые потом стали призраками, тоже здесь скончались?

– Ох, ты прав, Гарри, - выдохнула девочка. – Хотя по большому счету никто не запрещает переспросить у самой Миртл.

– Хочешь – иди, переспрашивай. А я сырость не люблю, - парень пожал плечами и углубился в журналы. – Смотри, Абраксас Малфой учился тогда в школе. На том же курсе, что и Фиппс. Вот откуда наша блондинка доморощенная знает о Тайной комнате. Добрый дедушка Касси рассказал, а отец, видимо, не разрешил трепать об этом на каждом углу.

Рон и Джинни пришли как раз в тот момент, когда Гермиона и Саша вместе рассматривали журнал седьмого курса и гадали, не умер ли кто.

– Если бы кто-то из них умер, оценки за выпускные экзамены высылать не было бы смысла. А тут – полюбуйся, напротив всех фамилий стоит отметка о том, что письма отправлены.

– Ну, может, отправили родителям. Как память, - робко предположила Грейнджер.

– О, да, если бы я умер, моих родителей очень бы утешил тот факт, что я стал отличником перед смертью, - насмешливо произнес Рон, присоединяясь к спорщикам.

– Ты? Отличником? Да скорее наш упырь выть перестанет, - Джинни поморщилась. – А высылать родителям еще твои паршивые оценки – это просто издевательство.

– Если бы оценки были паршивыми, мама бы меня выкопала и задушила собственноручно, - вздохнул Рон.

– Прекратите, вы оба, - взмолилась Грейнджер. – Умирать никто не собирается.

– Однако рациональное звено в этом есть, - Саша потер переносицу. – Оценки бы не высылали. Итого у нас всего две пропажи. Рубеус Хагрид и Миртл Фиппс.