Александр Великий. Армия, походы, враги
Шрифт:
При Иссе Александр вновь использовал могучий молот кавалерии для раскалывания неприятельской обороны. Пусть переброска войск из центра и привела к образованию бреши, поставив под ненужный удар фалангу, его «хук» с правой в левое крыло войска Дария с последующим сломом центра, при явно продемонстрированном умении своевременно развить достигнутое преимущество, представляется блестяще выполненным всесокрушающим приемом. Трудное положение Пармениона на левом крыле, вынужденного сдерживать численно превосходящего врага, могло бы обернуться весьма тяжелой ситуацией, если бы дела пошли по-иному на других участках поля битвы, но даже если бы персидский правый фланг не бросился спасаться бегством, а продолжал сражаться, остальные отряды македонской армии помогли бы товарищам разделаться с противником после оставления поля левым крылом и центром
Македонские воины быстро заняли персидский лагерь, где обнаружили и пленили мать, жену и детей самого Дария. Александр обошелся с женщинами царского дома по-рыцарски, заверил их в том, что Дарий уцелел, как и в том, что сам он лично ничего против него не имеет, поскольку воюет единственно с законными политическими целями, то есть за обладание Азией.
Деньги разгромленного царя царей, конечно, тоже достались победителю. Арриан ненароком упоминает «только 3000 талантов», однако ему есть с чем сравнивать, поскольку вскоре, когда македонцы взяли Дамаск, Александр обогатился куда больше. Тем не менее и 3000 сумма немалая, и захваченной при Иссе казны должно было, безусловно, хватить для закупок снабжения и оплаты услуг наемников в предстоящей кампании.
На этом участке украшения саркофага Александра показан Александр в бою под Несом. Царь изображен верхом на коне и с львиной мордой в качестве головного убора.
Как предполагают ученые, второй македонский всадник около центра — Гефестион, тогда как другого часто идентифицируют с Пердиккой.
Несмотря на полученное в бою ранение в бедро, Александр присутствовал на торжественных похоронах убитых и посетил раненых солдат, кого-то утешая, кого-то подбадривая, а также раздавая награды отличившимся в битве.
После разгрома персов под Иссом Парменион занял Дамаск. Количество захваченных там сокровищ и важное положение отдельных из захваченных личностей говорит о функции данного города, послужившего не просто удобным местом для хранения казны и размещения нонкомбатантов; по всему видно, что Дарий намеревался превратить его в основную оперативную базу для войны с македонянином. Царь царей явно не предполагал, что потерпит сокрушительное поражение в одном-единственном боевом соприкосновении и будет вынужден искать спасения в глубине бескрайней державы.
Тем временем Дарий продолжал бегство на восток. К нему присоединились и другие уцелевшие после побоища числом около 4000 человек, и главной целью его служил скорейший переход Евфрата, дабы оставить эту могучую реку между собой и Александром. 8000 греческих воинов, прежде перебежавших в стан Дария, уносили ноги на запад. Добравшись до финикийского берега в Триполи около горы Ливан, они обнаружили корабли, которые изначально привезли их на восток с Лесбоса. Спалив лишние суда с целью предотвратить преследование, некоторые через Кипр ушли в Египет, а другие, по всей вероятности, избрали путь в Грецию, где поступили на службу к царю Спарты Агису.
Принимая во внимание решительную победу Александра и количество задействованных в столкновении сил, продолжительность самого боевого противостояния приходится считать поразительно короткой. Сражение разыгралось в ноябрьский день, вместе с тем светового дня явно хватило на длительное и результативное преследование разгромленного войска. Утром Александр медленно и осторожно продвигался в направлении персидских позиций, при этом у полководцев с обеих сторон еще хватило времени рассмотреть неприятельское построение и соответствующим образом передислоцировать части накануне битвы. Само сражение едва ли могло занять несколько часов.
Для Александра его победа и особенно вся ситуация в свете кончины Мемнона предоставила возможность продолжить завоевание и назначить на административные должности новых сатрапов, вручив им обязанности по подавлению сопротивления в Малой Азии. Антигон Монофталм, некий Птолемей (вероятно, даже родственник Антигона) и Балакр принялись энергично разделываться с оставшимися персидскими силами.
ПОСЛЕ ИССА
По смерти Мемнона командование эскадрами Дария в Эгейском регионе приняли персидские флотоводцы Фарнабаз и Автофрадат. Они продолжали базироваться на Хиосе, а также держались избранной Мемноном стратегии, основывавшейся на стремлении подорвать господство македонян на греческой континентальной территории и на островах, в то время как Александр преследовал собственные стратегические цели — завоевание
Востока. Между тем в Греции у персов нашелся единомышленник — царь Спарты Агис, который размышлял сходным образом и стремился объединить собственные усилия с усилиями персидских адмиралов.
Он сел на трирему и без лишнего эскорта и помпы отправился на встречу с Фар-набазом на остров Сифнос в Кикладах. Цель визита состояла в получении вспомоществования от персов в кораблях и денежных средствах и гарантий оказания ими спартанцам всесторонней поддержки в войне против Антипатра в Греции.
Новости о побоище у Исса достигли ушей Агиса и персидских командиров как раз тогда, когда они занимались обсуждением планов на Сифносе. Фарнабаз поспешил обратно на Хиос. Ему и в самом деле было чего опасаться — существовала опасность, что победа Александра воодушевит всех сторонников македонян на востоке побережья Эгейского моря на активную борьбу по низвержению персидского главенства. Учитывая сложившуюся ситуацию, Агис, безусловно, не получил той помощи, на которую рассчитывал: Автофрадат дал ему всего десять кораблей и 30 талантов серебра. Царь Спарты послал все это брату, Агесилаю, с указаниями полностью заплатить гребцам и отправить флотилию на Крит для предотвращения перехода острова на сторону македонцев. Операция прошла вполне успешно. Через несколько месяцев к Агису прибыли некоторые греческие наемники из числа воевавших против Александра при Иссе. Как бы там ни было, из Афин он поддержки не получил. На Пелопоннесе несколько городов выразили желание ответить на призыв Спарты и стать под ее знамена, но Мессана, Аргос и Мегаполь — все традиционные враги спартанцев — вовсе не собирались противодействовать македонцам. Основная проблема Агиса как раз и заключалась в численности, и когда он наконец оказался вынужден вступить под стенами враждебного Мегаполя в битву с македонским деблокировочным войском Антипатра, спартанцев сокрушила армия, вдвое превосходившая их количественно. Сам царь умер как герой, продолжая сражаться на коленях после того, как рана в ногу лишила его возможности биться стоя.
Примерно в то же время во внутренних районах Малой Азии наблюдались некие подъем и возрождение персидского военного могущества. Командиры Дария в Пафлагонии и Каппадокии сумели собрать местные ресурсы живой силы, к ним добавились беглецы из-под Исса, многие из которых после разгрома держали путь на север. Войска эти начали создавать угрозу Антигону — командиру, получившему от Александра в управление Фригию. Антигон находился в особенно уязвимом положении, поскольку набирал воинов в поддержку операций Александра дальше на востоке, а посему фригийские гарнизоны изрядно поредели. Однако когда дело дошло до прямого боевого противостояния, Антигон одолел вновь созданное персидское войско в трех отдельных боевых соприкосновениях. И вновь перед нами доказательство верного решения Александра, ибо тот оставил позади себя человека, вполне способного выигрывать битвы, если до них дойдет дело, а потому самому завоевателю не приходилось отвлекать силы и внимание в нарушение собственных планов, что позволяло ему продвигаться далее на юг через Сирию и Палестину.
В Дамаске Александр пленил ряд высокородных персидских дам из семей офицеров Дария, оставленных там перед битвой под Иссом. С ними обращались весьма почтительно, если не считать одного исключения — Барсины, вдовы Мемнона и дочери персидского вельможи. Она стала любовницей Александра и позднее родила сына, нареченного отцом Гераклом в честь героя, которого он особенно почитал и считал своим предком.
Раненому воину из пеших «товарищей» помогает слуга
,
а тем временем старший солдат из все тех же пеших «товарищей» прикрывает их отход с поля битвы. (Энгус МакБрайд
©
Издательский дом «Оспри».)
Оказавшись по ту сторону Евфрата, Дарий решил обратиться к дипломатии — он стал посылать письма Александру с предложением денег и территорий в обмен на родственников. Однако обмен корреспонденцией между двумя царями показывал лишь неспособность персидского владыки признать всю серьезность опасности для его империи. Кроме того, Дарий упорно продолжал обращаться с Александром как с неким удачливым выскочкой, как с низшим, которого, как ему представлялось, он мог подкупить и удовлетворить жертвой ему Малой Азии и 10 000 талантов. Но Александр имел на руках козырные карты и вовсе не чувствовал себя в готовности перейти к дипломатии, если она не могла дать ему больше, чем сила оружия. Переговоры продолжались почти два года с повышением ставок — Дарий дошел до готовности предложить Азию к западу от Евфрата, 30 000 талантов и руку дочери, — но уступки перса не поспевали за завоеваниями македонянина. Куда было деваться Дарию, если Александр «брал копьем» все больше и больше земли?