Александра. Клан

— С чего бы мне тебе верить?

— А какой у тебя выбор? — я тоже смотрела ему прямо в глаза. — Я тут одна. В этом городе. Мне нужна охрана, да такая, чтоб завтра в гостях у градоначальника, он даже пискнуть не посмел. А потом чтобы я спокойно покинула город. Рабы мне не нужны. И вы мне, после того как покинем город, тоже не нужны.

Орк молча смотрел на меня. Видно, не мог решить. А со стороны входа в это помещение послышался шум.

— Гера, благородная гера! Молю, отойдите от решетки!

К нам бежал, задыхаясь немолодой араб, а с ним и несколько воинов в защите и с оружием.

— Решайся, орк.

— У нас раненный.

Я только кивнула, отходя от камеры. Это было согласие, а с остальным справимся. Теперь включаем режим стервозной благородной.

— Сколько хочешь за орков?

Араб остановился в паре метров от меня, тяжело дыша.

— Гера, они не простые рабы. С ними…

— Я спросила — сколько? — я перебила работорговца, не желая слушать. Я уже воображала, как завтра приду к градоначальнику с такой охраной. И его физиономию.

— П-п… двадцать золотых. За каждого — он это сказал и посмотрел на меня таким ошеломленным взглядом, наверное, сам поразился своей жадности. На что я лишь улыбнулась.

— Хорошо, — и протянула руку с кольцом-кошельком. У всех, более-менее значимых торговцев, есть артефакт для оплаты кольцом.

Араб засуетился, стараясь поскорее получить деньги за товар. Живой товар в этом мире возврату не подлежит, ни в коем виде. И торговец спешит получить денюжки, пока я не передумала. А то, что я переплачиваю, это всем понятно. Но мне было весело, я и сама предвкушала оплату. Вот артефакт издал звук падающих монеток, означающих, что перевод произведен и торговец расплылся в улыбке. Он даже позволил себе пренебрежительный взгляд в мою сторону, мимолетный, но я заметила. Но лишь улыбнулась.

— Все, теперь орки мои?

— Да, гера. Сейчас я распоряжусь…

— Выпустите их, — не дала я ему закончить.

Торговец посмотрел на меня непонимающе. А орк, зараза, начал ржать как конь.

— Н-но… Артефакт. Сейчас принесут, — торговец начал запинаться и смотрел на меня с непониманием. Я мило улыбалась.

— Выпустить! — вот это я уже сказала не мило, а с металлом в голосе. Потому что я гера и вообще не должна повторять.

— Гера… Но это орки, да они с рабской печатью, но не подчинены…

— Ты смеешь мне перечить? Или решил присвоить МОЕ?

Торговец побледнел и отдал, наконец, приказ выпустить орков. МОИХ орков. Орки уже не казались ему столь страшными, потому что воровство простолюдином у благородных карается как? Ну да — смертью. Как и многое, многое еще…

Первым из клетки вышел орк, с которым я беседовала, за ним две орчанки и в конце еще один орк, который поддерживал третьего, раненного. Раненный выглядел бледным на их фоне, торс его был перемотан какими-то тряпками и с левого бока, из-под повязки, сочилась кровь.

Орчанки сразу встали по бокам от меня, а орк подошел вплотную и прошептал, да так многозначительно, что его лишь полностью глухой не расслышал бы:

— Наше оружие и снаряжение…

— Ну… вы же теперь мои… а значит все ваше — это теперь мое.

И я тоже многозначительно улыбнулась. Скорее всего торговец надеялся продать их экипировку… но надо было это перед сделкой оговаривать. Я и так переплатила.

— Приведите себя в надлежащий вид, а я пока присмотрю себе служанку.

И просто оставила орков с торговцем. Пусть сами разбираются. Поманила рукой, тихонечко в стороне мнущегося лысого работника. Того самого, что встретил меня при входе. Мне показалось или он вздохнул с облегчением, поглядывая мне за спину, туда, где остались мои орки?

Я выбрала молодую семью с ребенком лет семи. Родители оказались учителями, он правописания, а она музыки. Решила, что заберу их с собой. Пока, может им и страшно, но потом точно будет лучше. Как-нибудь уж довезем. Все равно мне еще виверн докупать. К моменту, когда я расплачивалась за семью (семь золотых), подоспели и орки. Вряд ли я смогла скрыть свой обалдевший вид. Они и так здоровые, а в куртках с броней, да при оружии… А куда мне их поселять? И в чем везти? Надеюсь, Касиль подобрал что-нибудь надежное. И прочное.

— Так-так-так… По идее мне надо бы еще служанку типа горничной, но один из моих охранников ранен, а значит в первую очередь в гостиницу и врача. Потом одеть семейку, пообедать и в банк, и по лавкам, — я посмотрела на орка, который внимательно прислушивался к моему бубнежу. — А, не обращай внимания. Вас как звать то?

— Я Шейбан. Это моя сестра Чара, — он указал на огненноглазую. — И Хишма. Наш раненый товарищ Фахри и несет его на руках Фарук.

— Я сам иду, — просипел раненый.

А я почувствовала ответственность за этого орка… он же теперь мой. Пока нас связывает сделка. Да и нравятся они мне — ощущаю себя Дюймовочкой. Да и чего врать себе то? Из всего виденного ранее — они самые отпадные. А их глаза… У главного, что вел со мной переговоры, они почти прозрачно-голубые. На фоне почти черной кожи… выглядит жутко. И завораживающе. А его сестра? Даже не верится, что и правда сестра. Из всей компании орков она единственная была лысая. Ее макушка так и мелькала постоянно со всех сторон — она носилась вокруг нас одновременно, казалось, пребывая в нескольких местах. Ее невероятные глаза как будто все время отражали закат… Насколько брат кажется безмятежным, настолько она опасной. Не зря ведь говорят, что глаза — это зеркало души. У второй орчанки глаза были цвета темного елового леса… Она была самим воплощением спокойствия, смотрела спокойно и на меня, и на все происходящее. Я еще не слышала не единого звука от нее.

Глаз еще двоих орков из моей свиты я пока не видела. Им было не до позирования мне, а мне не до пристального разглядывания. Зато выражение лица Касиля я разглядела в полной мере. Жаль не выйдет запечатлеть.

Надо отдать ему должное — он быстро справился с удивлением и также быстро, а главное качественно, организовал нам всем доставку до отеля. Он даже бровью не повел, когда открыл передо мною дверку кареты, а туда сперва сунула голову Чара. После осмотра эта невероятная дамочка разрешила (!!!) мне сесть в экипаж и также забралась следом. Если честно — я опешила и не знала, как реагировать. Касиль не показал удивления или неодобрения, Шейбан посмотрел на поведение сестры с одобрением. Наверно это нормально… женщина телохранитель рядом со мной. Только вот в карете стало тесно и неудобно. Или это от взгляда, что неотрывно смотрел на меня.

— Ты не любишь людей, благородных или женщин? — со мной происходило что-то странное. Столько событий, стресса, переживаний… Эмоции неслись галопом на перегонки в моей душе, сменяя друг друга слишком быстро. Слишком часто, чтобы адекватно реагировать на происходящее. И случай с градоправителем, а потом покупка орков этому свидетельствует. Я почувствовала себя опустошенной морально и физически, и по большему счету мне было наплевать на ответ орчанки. Я и спросила только, чтоб заполнить тяжелую тишину в карете.