Александра

— Иван, Елена в тереме? Не видел её?

— Видел. Прибежала вся в слезах. В горнице заперлась.

— Хорошо. Пусть там посидит. Где батюшка ваш?

— Так у себя с дядькой Евсеем.

Я посмотрела на Василия.

— Пойдём, Василий, к родителю твоему. А ты Иван, матушку свою позови туда. Разговор будет серьёзный.

— Чего Васька натворил? — Тревожно спросил Иван.

— Да натворил уж, что ни словом сказать, ни пером описать. Да не один он натворил делов. Пойдёмте что ли, братья Вяземские.

Прошли в терем, на мужскую половину. Там в одной из светлиц сидели за столом сам Вяземский-старший и его побратим, дядька Евсей, что-то обсуждали, разложив перед сбой нарисованную карту, как я поняла. Пока шли, Иван отправил за своей матерью какую-то девчушку. Когда мы, постучавшись, зашли, Фёдор Гордеевич сложил карту. Посмотрел на нас вопросительно.

— Что-то случилось, царевна? — Спросил он. Я поклонилась ему.

— Здравия вам Фёдор Мстиславович и вам дядька Евсей. Случилось у нас. Не знаю даже, как и говорить. — Посмотрела на Василия. Он стоял, опустив буйну головушку.

— Что? Васька что набедокурил или Иван?

— Не Иван, Фёдор Мстиславович. — В этот момент в светлицу зашла Евпраксия Гордеевна. Поклонилась с вежеством и боярыне. — Вот пришла к вам Фёдор Мстиславович и богом данной вам супруге Евпраксии Гордеевне. Вы обещали нам с сестрой защиту. Мы доверились вам. А что получили в итоге? Опозорены мы, обесчещены!

У боярыни и боярина глаза стали как блюдца. Старший Вяземский даже встал с лавки.

— Как это опозорены? — Спросил он.

— Кто посмел? — Вторила ему Евпраксия Гордеевна.

— Сестра моя младшая, Елена опозорена и обесчещена! А значит и я. Так получается! — Я посмотрела на Василия. — Сын ваш, Фёдор Мстиславович и Евпраксия Гордеевна. Захожу сегодня в мастерскую, где Елена мыло делает да зелье огненное невиданной силы, а там! — Перевела взгляд на боярина с боярыней. — Что Великий князь скажет, если до его дойдёт сия новость? Что деве царских кровей подол задрали? Пусть мы сироты с Еленой и заступиться за нас не кому, но мы царские дочери. А это тоже, что подол задрать дочери Великого князя. Даже османы такого не делали. Они дочерей императора не позорили, а к себе в гарем брали в качестве жён или замуж выдавали за своих ближайших вельмож и воителей. Какая слава пойдёт о боярском роде Вяземских?

— Васька?!! — Воскликнул Иван.

— Василий, ты что наделал, сынок? — Охнула боярыня, закрыв рот ладонями. Парень совсем белый стал. Вяземский старший грохнул кулаком по столу. Я даже вздрогнула. Смотрел бешеным взглядом на младшего сына.

— Ты что, совсем с ума сошёл? — Повысил он голос. — Хочешь всю семью под топор на плахе подвести или на дыбу к кату?

Градус повышался. Я внимательно отслеживала ситуацию. Вовремя вставила реплику, когда на Василия пошёл совсем жёсткий накат.

— Я тебя собственноручно удавлю, паскудышь такой! — Старый боярин совсем озлобился. Всё верно, дойди такое до Великого князя, простой поркой не обойдёшься, ибо это прямое покушение на сословие правителей.

— Фёдор Мстиславович, Василия оправдывает то, что он не снасильнячал Елену. — Они все замолчали. Смотрели на меня, словно что-то ожидая. — Сама она позволила ему. Тут скрывать не буду. Но с ней я ещё разберусь. Наказать Василия Федоровича, это ваш родительский долг. И вы уж извините меня, Фёдор Мстиславович и Апраксия Гордеевна, не сдержалась я, палкой отходила Василия, прямо там. Но в любом случае, это дело не поправит. Нужно как-то грех прикрыть.

— Как же мы его прикроем, Александра Вячеславовна? — Спросил старый боярин.

— А если ещё и дитё родиться? — Поддержала мужа боярыня. — Грех то какой. — Она перекрестилась.

— Нужно, чтобы Василий и Елена обвенчались. Раз так случилось, пусть станет сестра моя мужней женой. Тогда и говорить никто ничего не сможет. Тем более, род Вяземских славный род, благородный. Тут ущерба не будет.

Старшие Вяземские сразу успокоились. Заинтересованно на меня смотрели.

— А Великий князь даст добро на венчание Васьки с Еленой? — Спросил Фёдор Мстиславович.

— А мы пока без его согласия. Нас с сестрой ему не представляли. И пока гонец не прибыл, надо это дело как-то побыстрее сделать. А там уже поздно будет. Чай они венчаные муж и жена будут. Тут уже и сама церковь на их защиту встанет. У вас есть кому их обвенчать?

— Есть. Наш батюшка. Приход его у нас. А мы и церковь ему обновим. — Заверил меня боярин. Боярыня согласно кивала.

— Ты, царевна Александра, не беспокойся. Всё сделаем. — Заверяла она меня.

— Хорошо. Тогда не будем тянуть. Чем быстрее их обвенчаем, тем лучше. Я ещё не знаю понесла ли сестрица моя. Но если понесла, то хоть живот её не будет привлекать недоброго взгляда, что не от мужа понесла.

— Тогда пусть к нам в светлицу пошлют кого, чтобы Елену сюда позвали. — Сказала я. Боярыня тут же отправила за моей подругой какую-то девушку, которая ждала её за дверьми.

— Подождите! — Возмутился Иван. Все мы удивлённо на него посмотрели. — Батюшка, матушка, дядька, как же так? Василий младше меня. Мы оба с ним не женатые. Я жену потерял, он невесту. А теперь получается он жену обретёт? Не вместно это, что младший брат жениться наперёд старшего.

В общем-то Ваня был прав. Не женился младший брат наперёд старшего тогда, как и младшая сестра не выходила замуж наперёд старшей сестры. Люди неправильно понять могли. Хотя здесь особый случай. Но всё же. Ваня, похоже с этим был не согласен.

— А что ты хочешь, сын? — Спросил его Фёдор Мстиславович. — Мы с матушкой понимаем, что не дело это, но случай уж тут такой. Оженить нужно срочно Ваську. А то не дай бог Великий князь прознает на такое непотребство. Ты же понимаешь, чем это грозить может всем нам, а не только ему.

— Понимаю, батюшка. Но… — Иван повернулся ко мне. — Царевна Александра, свет Вячеславовна, люба ты мне, сил моих нет более. И если Василия на Елене готовы женить, то почему я не могу попросить твоей руки, чтобы ты женой мне стала, перед людьми и господом нашим. — Он опустился на колени передо мной. А вот этого я совсем не ожидала. Вот чёрт! И что делать? — Знаю я, что вдова ты. Так и я вдов. Но усопшим своё, а живым живое. Ты молода, и можешь подарить счастье мужу. Так подари его мне. А я всё сделаю, чтобы ты никогда не пожалела, что стала моей женой.

Нужно было решать. Ладно, пусть Ваня будет мужем моим. А то точно, гонец прискачет, велит в Москву прибыть. А там бог его знает, что со мной будет. Нет, позорить не будут, но я стану пешкой в большой игре. А этого я не хотела. Я сама хотела быть игроком. А Ваня не самый плохой вариант. Да и нравился он мне, если честно. До сих пор не могла забыть, как зад у меня горел после того, как он мне тренировочным шестом по нему оприходовал. И руки его сильные, наверное, ласку может дарить сладкую. Я стояла, смотрела на него и улыбалась. Он смотрел на меня и тоже у него на губах появилась улыбка.