Александрия. Книга первая

Открыться мне, и правдою сказать.

И поделится – запросто, по-братски,

Чтобы себя потом не унижать.

Он сделал все что мог… Возможно, многого не сделал из того, что нужно было сделать. Но он так вцепился за подол власти, что оторвать его уже невозможно не повредив сам подол. А обнаженная власть опасна, она может спровоцировать бурю ненужных эмоций. Каждый новый день его, наверное, волнует только один вопрос: «Что будет с ним?» Поэтому и обнуление сроков, и гарантии личной неприкосновенности все нацелено на одно – удержаться у власти и не пострадать потом. Наивно полагая, что такое в Александрии возможно. Он что уже не помнит про культ личности его предшественника? Он может назвать хотя бы одного правителя Александрии, которого потом не втоптали в грязь? Придут другие они, также умело двигая политические наперстки, изберут новую Думу, новый Совет Федерации, новый состав Верховного и Конституционного судов. Все ведь так просто, когда в Александрии решает только один человек. Но как это все изменить? Что сделать? Вот главный вопрос, на который нет ответа. Александрия, как и мир в целом стоят перед выбором, и выбор этот не большой. Выбирать, как всегда приходится из плохого и очень плохого. Самоочищение или саморазрушение? Самоочищение это трудный путь человечества и его можно пройти. И Александрия может это сделать первой. Без самоочищения никакие перемены невозможны. Александрийцы еще чувствуют тот воздух, воздух побед и свершений. Пусть окончательно и бесповоротно исчез сам призрак коммунизма, что ползая по Европе пугал людей. Он не нашел пристанища и здесь, на земле гордой и независимой Александрии. Александрия как птица Феникс много раз погибала и возрождалась заново, и теперь готова к обновлению более чем какая-то другая страна мира. Нужна новая идеология, которая станет не призраком, а явью.

«О, как люди, далеки от природы! Как они трусливы, подлы, раболепны! Что я увижу на своей родине? Моих соотечественников, скованных цепями и с дрожью целующих руку, которая их угнетает?» 4 . Дрожь пробежала по телу императора…

Вот мне прислал поэт набросок речи,

Ему-то что? А мне как не молчать?

По всей земле поджечь в народе свечи,

Но отвечать, придется отвечать.

Историй мне других совсем не надо,

4

Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 10// Электронная библиотека RoyalLib.com.URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).

И где любовь там ненависть жива.

Только пастух свое покинет стадо,

И побегут они как от ножа.

Затопчут все… И что не посадили,

И что взошло зеленою волной.

И те, тогда, которые любили,

Все повернутся собственной спиной.

Итог один… Но как мне продержаться?

Кривится ночь под сполохом огня.

Навечно здесь я не могу остаться,

Коня бы мне, хорошего коня.

– Поэт предлагает новую объединяющую идеологию. Я почти четверть века у власти так и не придумал ничего похожего,– размышлял он.

«Райизм – объединяющая идеология 21 века», – стучали в висках слова поэта. Я убежден, – пишет поэт, – райизм может стать идеологией 21 века. Райизм, опираясь на исторический опыт и вобрав в себя все самое лучшее из других идеологий, сможет стать объединяющей для большинства людей мира не зависимо от религии, национальности или цвета кожи. Столпы райизма: справедливость; права и свободы человека; равенство; братство.

«За минувшие годы он не раз испытывал превратности судьбы. Она то взметала его вверх, то бросала вниз; он многое познал: напряжение ожесточенной борьбы и радость успеха; обманутые надежды и торжество победы; доверие и подозрение; вражду и дружбу; добро и зло» 5

5

Манфред А. 3 Наполеон Бонапарт, стр. 56// Электронная библиотека RoyalLib.com.URL:https://royallib.com/book/manfred_albert/napoleon_bonapart.html (дата обращения: 03.01.2021).

Конец ознакомительного фрагмента.