Алексис Бронте: Тайны королевского рода

– Джеймс, - прошептала я, захлебнувшись водой.

***

Дай мне стать твоею тенью,

Дай мне стать щитом твоим.

Для других я злой изменник,

Для тебя я серафим.

Я забыл дорогу в небо,

Помню только путь к тебе.

Никогда таким я не был,

Воплотившись на земле.

Для меня ты ярче солнца,

Ты мой бог, я твой слуга.

Пусть о камни разобьётся

Наша страшная судьба.

Я тебя от боли спрячу,

Наказанье сам приму.

Всё могло бы быть иначе,

Но несёт меня во тьму.

На земле мой путь окончен.

Ты не плач, я знал, поверь.

Я забыт, я опорочен,

Я цепями связан,

За любовь нашу наказан.

Моё имя Люцифер.

***

Кругом всех удивляет лишь одно, «как Бог за семь дней сотворил весь мир?» но не каждый знает, что у Творца один день - это как у нас тысяча лет. Не сам он сотворил весь мир, небесные создания пришли ему на помощь. Богом были посланы на Землю его семь самых сильных Учеников, Семь Великих Архангелов. Михаил, Люцифер, Гавриил, Рафаил, Уриил, Рагуил и Сариил спустились на Землю, чтобы дать человеку сознание, запустив новый эволюционный этап. Люцифер был самым любимым Учеником у Бога. Он отвечал за синхронизацию человека с ритмом Вселенной. Когда работа была завершена и, человек обрел сознание, получив возможности устремиться по Пути осознанной самореализации, Люцифером была обнаружена ошибка. Архангел хотел исправить ее и остался на Земле намного дольше остальных Учеников. Он считал, что человек создан идеальным, а, как нам всем известно, ничто и никто не может быть идеальным и состоять из одного добра. У всех есть ангел и демон за спиной, но лишь нам решать, кто из них будет руководствовать нами. Первое, что хотел исправить Люцифер, была женщина. Изначально она имела тот же ум и силу, которым наделен мужчина, но она не могла любить. Скрыв вселенскую мощь женщины, Люцифер предоставил возможность мужчине искать путь. Путь-то был в женщине. Но мужчине необходимо было найти его самостоятельно. В этом и было главное противоречие, спасшее Эволюцию Человека. Люцифер предоставил человеку уникальные возможности проявления Божественного – через творчество. Музыка. Поэзия. Скульптура. Театр. Кино. Литература. Дети. Женщина. Человек.

Глава 16. Мой милый ангел

Он задумчиво смотрел вперед на птицу, которая будто по его приказу наводила круги в воздухе. Ласточка, то ускоряла, то замедляла свой полет, вырисовывая в небе невидимые иероглифы и символы. Время от времени мне казалось, что ангел может разговаривать с животными, а птицы, будто его друзья, верно, служат ему и слушают все то, что он им говорит. Ласточка присела на указательный палец юноши, задумчиво посмотрев на его четко выраженные черты лица.

– Она вольна лететь куда угодно, но остается здесь, - задумчиво проговорил Люцифер, поглаживая перья птицы, - как думаешь, Хелен, почему?

– Здесь ее дом, - ответила я через несколько секунд. – Зачем ей лететь туда, где ее никто не ждет?

– Верно, - улыбнулся юноша, поворачиваясь ко мне лицом.

Я внимательно изучала его четкое очертание скул, к которым так хотелось прикоснуться. Если бы только я могла рисовать, я бы весь альбом заполнила набросками и легкими линиями его тела, его сильных мужественных руки, сияющих в небе белоснежных крыльев.

– О чем ты задумалась? – спросил он негромко, будто боялся нарушить прекрасное пение птиц.

– Ты говорил, что тебе скоро придется вернуться назад на небеса, - напомнила я, опечалено опустив голову. – Значит ли это, что ты больше не вернешься?

Ангел протянул руку к моему лицу и, проведя теплой ладонью по щеке едва ли дотрагиваясь до нее, проговорил сладко:

– Я всегда буду рядом.

– Я хочу, чтобы ты не просто наблюдал за мной, - продолжила я, прекрасно понимая, что ему это и так известно, - я хочу, чтобы ты был рядом со мной каждую секунду, каждую минуту, каждый день. Я хочу, чтобы ты всегда был со мной.

– Ты же знаешь, что я должен буду уйти, - говорил Люцифер, отвернувшись от меня. Казалось ему все эти слова и действия доставляют мучительную боль.

– Я знаю, - кивнула я, нервно покусывая нижнюю губу.

– Эй, - позвал он, за подбородок, поднимая мое лицо. – Я не хочу оставлять тебя одну, и я не оставлю. Просто на недолгое время ты не сможешь меня видеть, но ты должна помнить я всегда буду рядом. Вот увидишь, совсем скоро мы снова встретимся.

Он легонько прикоснулся своими губами к моим губам, и от этого приятного знакомого ощущения мое сердце вновь нервно затрепетала, будто лепестки роз под сильным ветром.

– Сколько тебе осталось здесь находиться? – спросила я, пытаясь не заплакать.

– Я уже давным-давно должен был вернуться, - прошептал он мне на ухо.

– Но ты еще здесь.

– Я никак не могу с тобой попрощаться, - говорил Люцифер, нежно поглаживая большим пальцем мою шею.

– Так не прощайся, просто поклянись что вернешься.

– Клянусь именем ангела, что я вернусь к тебе, Хелен, во что бы то ни стало. И в следующей твоей жизни я найду тебя. Моя любовь никогда не угаснет. Помни, ты поклялась мне в вечной любви. Пока ты будешь помнить меня и любить, я всегда буду с тобой, даже, когда ты не сможешь меня увидеть. Каждое дуновение ветра, каждый воспламененный огонь - символ нашей любви. Приходи сюда на это же место когда тебе будет грустно или когда ты захочешь меня увидеть. Когда почувствуешь дуновение ветра, знай, это я целую твою кожу, это я прикасаюсь к тебе. О, моя милая Хелен ты даже представить не можешь, как сильно я тебя люблю.

Не давая мне возможности ответить, Люцифер вновь поцеловал меня только уже более пылко и страстно. Я нервно глотала воздух при каждой возможности, а он будто ненасытный мальчишка обхватил меня в свои объятия, доставляя приятный трепет по всему телу. Проведя рукой по его шелковистой белокурой копне волос, я вновь улыбнулась от наслаждения, ощущая легкое дуновение ветра по всему телу. Будто сам ветер ласкал мою кожу.

– Я люблю тебя, - прошептал сладко ангел.

Я открыла глаза, чтобы в последний раз посмотреть на серо-голубые глаза юноши, но Люцифер исчез, оставляя после себя лишь теплые прикосновения летнего ветерка.

– Я люблю тебя, - повторила я, словно эхом и эти слова сильной болью ранили мое сердце.

«Он не вернется», - поняла я, в глубине души все еще веря в его возвращение.

Я так и осталась сидеть на поляне с ласточкой, которая, так же как и я осталась одинокой и брошенной на произвол судьбы. Она нервно кружилась в воздухе, выискивая Люцифера, но ни его, ни ветра нигде не было. Ласточка обессилено присела на мое плечо, чему я порядком удивилась. Раньше она никогда не делала ничего подобного. Я заглянула в ее маленькие глазенки, которые как показалось мне, плакали. Быстро поморгав, чтобы убедиться в верности увиденного, я вновь посмотрела на крылатое создание, которое опечалено, опустила крылья, а голову отвернула к западу, где солнце скрывалось за горизонтом.

– Он вернется, - уверяла я птицу, сама еле-еле в это веря. – Он обещал, что вернется.

***

Каждый день следующего месяца я проводила с ласточкой на поле где в первый и последний раз видела Люцифера. Время от времени я ощущала дуновение ветра, это трепетное легкое касание к своей коже и от этого чувства мое сердце согревалось и билось также часто, как это происходило при поцелуе с ангелом. Я знала, что ветры и огонь – символ нашей любви, но чем реже я чувствовала ветер, тем меньше я верила в скорейшее возвращение Люцифера.

Те сны, что мне снились, терзали мою душу еще сильнее. Каждую ночь я вскакивала в холодном поту. Мне снилось, как Люцифера заковали в кандалы и опустили в темницу Ада в самую ее глубь к дьявольскому огню, который обжигал его белоснежные крылья, превращая их в черные обгорелые перья.

– Хелен, помоги мне, - кричал он, пытаясь вырваться из цепей.

Я неуверенно подошла к нему ближе и, вытерев лицо от грязи, удивилась, как сильно изменился ангел. Его лицо огрубело, белокурые волосы стали чернее любого угля, а глаза, в которые раньше я могла смотреть вечность стали черными как ночь бед единого проблеска света.