Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Я сама, как фунт. Некоторые не поняли, но многим, как и нам ясно:

— А настоящий ли это Сириус? Кали уже хотела спуститься в зал, как ее окликнул Фрай:

— Ты на кого поставила?

— Много будешь знать, эт-та, в Канта превратишься, — ответила находчивая девушка. И Вилли только почесал левой рукой затылок. Что означало:

— Несмотря на то, что она, скорее всего инопланетянка с Альфы — достояна восхищения, большого доверия и высокого государственного поста. Но добродушный читатель знает:

— Существует две Кали, как и две Щепки, которые сами-то по себе были здесь, но по каким-то причинам

стали воплощением выдающихся особей с Альфы Центавра Га-Ли и Ан-Ны.

— Кто еще хочет сделать ставки? — спросил Оди.

— Да суди уж, ладно, — сказала с ринга Щепка, а то я точно грохну кого-то пока ты не наберешь чемодан денег.

— Ты хочешь, чтобы я еще набрал?

— Ну, ты че, не понял? Да, хочу, но повторяю: достаточно и этого.

— И да, дорогие зрители, знаете чего я больше всего люблю, — обратилась она теперь к залу.

— Что?

— Как? Раздались голоса.

— Хочу, чтобы страшный сон, который имел место этой ночью, воплотился в жизнь. Многие обрадовались, но один парень спросил, а это был, как назло Пархоменко:

— А какой смысл?

— Так вот именно, милый мой, в этом и есть иво единственный смысл. — И действительно, Василий Розанов именно это понял перед тем, как начать записывать свои страшные сны о России и ее Вере.

Далее, продолжение боя Щепки и Феклы.

Не было запрета делать Захваты, но делать их было нельзя. На руки были надеты настоящие, большие как груши, боксерские перчатки.

— Только на руки? — спросила для проформы Щепка перед гонгом.

— Естественно, — ответил Лева Задов. Конечно, он не думал, что можно делать Захваты ногами, ибо как:

— На них же ж нет пальцев. — Имеется в виду длинных, длинных, как у ручишек. Щепка и сама не сразу поняла, что это возможно. Только после того, как Фекла провела ей два прямых в голову, и один хук.

— Сейчас чего ты хочешь больше всего? — спросила она.

— Даже не пойму, — только и смогла ответить Ще.

— Может Апперкот хочешь?

— Хорошо, пусть будет Апер, — ответила Ще, — мне все равно.

— Все равно? Почему?

— Не достанешь.

— Что? Кто? Я не достану? — И Фекла поднырнув под руку Щепки сделала вперед два шага. Апперкот вот он прямо на подбородке, точнее прямо Под ним, где и рука в огромной с голову Сократа, перчатке.

— Теперь я двигаю рычаг Архимеда, и ты летишь домой белым лебедем, — сказала Фекла, но не успела даже пояснить, где находится дом Щепки, хотя и так было ясно, что:

— На Счастливой Альфе Центавра.

Глава 20

— И она не успела даже слова сказать, — спел Котовский, и от ужаса схватился за свою бритую голову. Он поставил на Феклу по одной, как говорят, простой причине: по весу. В Фекле было кило девяносто, а в Щепке — неизвестно. Где-то от сорока пяти, начиная. И не в большую сторону, если считать в прогрессии. Хотя, скорее всего, это шутка, ибо такая совсем уж маленькая телка для любви практически непригодна. Даже у Лолиты, как сказал Набоков, пальцы были длинные, как у настоящей обезьяны. А здесь надо считать, что их совсем не было. Поэтому. Поэтому у Щепки хватило длины ног, чтобы обвить толстую, как у профессиональной проститутки лапу Феклы. Имеется в виду, ногу, но в щиколотке.

И многим показалось, что она даже подвесили Феклу за эту ногу, как коровью тушу. Или лучше, как кита. Да нет, и это зрелище не для развлечения, пусть будет просто:

— Как бетонную плиту на строительстве новой большой, большой ямы для силоса. — Более того, эту плиту никак в этот день не могли поставить точно, и поднимали несколько раз, прежде чем попали туда, куда надо. А это Куда Надо оказалось на Фрае. Да вот так Фекла сорвалась с крюка и полетела прямо на своего секунданта Дэна. Лева Задов был спокоен, он сказал:

— Это было чё-то не то, надо Пэрэ.

— Како пэрэ, — заржал Пархоменко из зала, — она больше не встанет.

— Встанет, — сказал судья Лева Задов, — потому что так быстро нельзя делать, я ничего не понял. Но видя, что Фекла не встает, констатировал:

— Ну, если не встает, сами поставим, — и потащил Феклу за ее шикарную ногу.

— Та не, бесполезно, — Котовский даже махнул рукой, — пропало все, что досталось по счастливой случайности. — Так же думал и Василий Иванович, ибо был уверен, что Кали поставила на плотную Феклу. Как говорится:

— Да все так думали. Но у Лёвы ничего не получилось. Он обратился к Щепке:

— Ладно, твой смертельный удар будет засчитан, если ты проведешь его еще раз, специально для средств массовой информации. Кстати, на самом деле:

— У нас нет фотографа?

— Тут нужна ускоренная съемка, — крикнула со своего судейского места учительница Агафья, и добавила: — Я изучала.

— Ты бы еще сказала:

— Я учила, — крикнул какой-то новый парень в зале, но его никто не узнал, только Аги ответила ему лично:

— Я щас кому-то мозги вправлю.

Но Лева, как судья на ринге, решил прервать эту неуместную дискуссию:

— Ладно, ладно, я и так запомню. И вот тогда Фекла полетела в противоположном направлении, где Фрай задумчиво пел про себя какую-то Аппассионату. Ну, и легла на него, как обвалившаяся колонна древнего Амфитеатра. И потому что он, естественно:

— Уже не шевелился. Лева даже скрестил руки над его головой:

— Умер, Максимушка? — спросил из зала Махно.

— Да, — сказал автоматически Лева, — умер Максим, ну и… впрочем, мы найдем ему замену. И вызвались на его место сразу и Махно, и новый гость этого Вертограда. Но тут Фрай вылез из-под приятной во всех отношениях Феклы и спросил риторически:

— Кто умер? Нашлось несколько таких, кто зааплодировал. А другие кричали:

— Молодец! Так и надо.

— А чего, собственно надо? — спросил не только Одиссей, но и сидящий рядом с ним Амер-Нази. И добавил:

— Так бы и я смог.

— И тут получается одно из двух, — посчитала приличным поставить точку Агафья.

— Я… да я учила. Но учила, друзья мои, других плавать по морям книг, и океанам других сочинений, изложений и диктантов.

— Чему? — крикнул кто-то.

— Я сама скажу всё, что нужно, не перебивайте.

— А именно?

— Прошу вас, заткнитесь. Я учила, что одно из двух, или:

— Дайте мне рычаг, и я поменяю местами Землю с Альфой Центаврой, — это Архимед.

— Или этот, как его, — она щелкнула пальцами и слегла шлепнула по загривку Нази, которых хотел ее прервать неуместным замечанием, — я сама знаю, это был Джим Кэрри…

Поделиться с друзьями: