Альфа. Взрослые сказки
Шрифт:
Мышцы рефлекторно сжались, заставляя ее и мужчину вздрогнуть.
— Это будет быстро, — прохрипел, отрываясь от шеи и замирая на несколько секунд, — но только первый раз.
Язык опять прошёлся по месту укуса, собирая последние крошки неприятных ощущений. А потом Руслан толкнулся вперёд. Медленно, сладко…
— Рус, Руслан… Руслан…
Она задыхалась в перерывах между чувственными поцелуями. Выгибалась и двигалась навстречу, пытаясь ускорить эту сумасшедшую пытку нежностью и неторопливостью. И, кажется, даже царапалась. но тем невесомое становились его ласки. Последнее скольжение и он в ней. Растянутой и наполненной им до предела,
— Моя сладкая, — шептал, вжимаясь в нее всем телом. Лаская голосом, взглядом, руками и губами, — как же я скучал… Подыхал просто… Помурлыкай для меня ещё.
Новое плавное скольжение и ее стон утонул в чувственном поцелуе.
— Руслан, пожалуйста, — зашептала, каждым движением умоляя двигаться быстрей.
Цеплялась за каменные плечи, стискивал крепкие бедра, пытаясь ускорить момент их полной близости, и, не добиваясь ничего, пробовала снова. Терялась в его ласках и ощущениях близости большого разгоряченного тела. Вдыхала родной запах полной грудью, улетая от ощущений сильных пальцев на собственных бедрах и каждого, самого крохотного движения внутри.
Наслаждение подступало девятым валом. Протяжными, глубокими толчками подбиралось ближе, и в какой-то момент Милолика просто не могла выдержать больше.
Она даже не кричала его имя, просто замерла на мгновение, чувствуя, как внутри становится ещё теснее, а потом рухнула прямиком в бездну. содрогаясь от разбегающихся по телу остро-сладких судорог.
Мужчина зарычал. Она чувствовала, как глубоко внутри пульсирует его плоть.
Долго и много. Как течет вязкая влага, мешаясь с ее собственной. Как шумно и тяжело он дышит, весь мокрый и горячий. Дрожащий от наслаждения и усилий, что потратил, истязая их обоих.
Не выходя из нее, дёрнул вперед, подхватывая под бедра. Упал в кресло, до упора насаживая на себя, по-прежнему каменно-твердого и готового продолжить.
— Кажется, кто-то был очень нетерпелив, — прохрипел, запуская пальцы в ее растрепавшиеся волосы и заставляя запрокинуть голову. Цепочка нежных и быстрых поцелуев пробежалась по шее, и над ухом раздался возбужденный шепот, — дубль два, девочка.
Теперь она могла двигаться, как хотела. Опираясь руками на спинку шикарного кресла, по обе стороны от лица мужчины, резко подалась вперед и снова назад. наслаждаясь громкостью того стона, что сорвался с приоткрытых чувственных губ.
Сильные руки подхватили ее, почти взяли на себя весь вес, помогая двигаться легко и быстро.
Но продержаться удалось не многим дольше. Слишком сладко было чувствовать его язык и губы на собственной груди и метке. Захлебываясь стонами, Милолика упала в крепкие объятья, сдаваясь и позволяя брать себя так, как ему хочется.
Почти выходить и снова врываться, догоняя ее удовольствие.
И снова выпала на пару мгновений из реальности, когда Руслан коротко зарычал, впиваясь зубами в основание шеи. Не больно, совсем нет. Замерла, чувствуя новую волну жара и принимая все, что отдавал ей мужчина. Несколько минут она слышала лишь тяжёлое дыхание, громкий стук собственного сердца и мягкий, но все ещё нетерпеливый, голодный рык.
— Ты опять рычишь, — едва прошептала, выталкивая из охрипшего горла что-то кроме стонов и его имени.
Руслан напрягся. Одной рукой сжал ее бедра, а второй осторожно поддел подбородок, вынуждая смотреть в зелёные, с желтыми всполохами
глаза.— Я не рычу, любимая. Ты слышишь моего волка.
Она не знала, что из сказанного ее повергло в шок больше. Его обращение к ней или заявление о волке. А может то, что фраза была произнесена настолько глубоко и естественно, словно бы он мимоходом касался давно известных фактов. «Это всего лишь мой волк, ничего особенного. И да, я назвал тебя любимой, и назову так снова. А теперь посиди тихонько, и потом мы снова продолжим».
Но вся буря удивления, восторга и радости была выраженная лишь слабым писком «Волк?» и несколькими вздохами. Милолика чувствовала себя настолько расслабленной и разомлевшей, что на большее ее просто не хватило.
— Именно он, — Руслан тоже вздохнул, укладывая ее голову обратно к себе на плечо, — но… Такое случается часто, малыш. Это симптом, начало возможного оборота, который может не случиться. Только рык… — опять задумался, — лучше, чем ничего и все-таки мало.
Очевидно ощутив ее горечь и удивление по поводу его спокойствия, прижал крепче, совершенно окутывая своим теплом.
— Не думай об этом, девочка, — зашептал, оглаживая от макушки до попы. — Не пытайся ускорить или заставить себя — это должно случиться само. Но знаешь, произойдет оборот или нет — для меня чертовски важно, что ты пришла ко мне не по приказу волчицы. Не из-за ее тоски и требования быть рядом. Так же, как и я понял, насколько нуждаюсь в тебе, лишь полностью потеряв.
И сказанное им было так же важно, как короткое «люблю». Милолика не смогла сдержать тихого облегченного вздоха. И тут же охнула, когда Руслан играючи подхватил ее на руки и встал с кресла.
— У меня очень вместительный душ, — подмигнул заговорщически, — не желаешь воспользоваться?
Руслан
Милолика дремала, свернувшись у его бока калачиком. Убегать на другой край кровати даже не думала. Всю ночь жалась поближе, да и он не отпускал. Руслан зарылся носом в лохматую макушку, прижимая сонную девочку к себе. Не спал уже наверное, полчаса. Как утром вскинулся, отдохнувший, и полный энергии просто под завязку, так и остался в кровати, наслаждаясь своей парой и не в силах разжать руки хотя бы на секунду.
Он слегка шевельнулся, еще раз прислушиваясь к себе. Абсолютная, чистейшая гармония с собственным зверем наполняла силой. Вот она — истинная цельность.
Их ощущения и желания были полны синхронности и слаженности. Никаких споров и никаких волевых усилий над собой. И это одно уже дарило ощущение не то, что свернуть горы — распылить их на атомы.
Милолика что-то промурлыкала и развернулась к нему. Уткнулась под шею. мягкая, теплая, и вкусная…
Она вся теперь пахла им. Так полно и ярко. что хотелось собрать этот аромат и всюду носить с собой. Организм и волк требовали воспользоваться утренней реакцией на любимую женщину. но они были в комнате не одни.
После очень приятного и долгого душа. Руслан принес совершенно разомлевшую девочку обратно в спальню. И сам остался тут же.
— Завтра же отдам приказ о совместной с нашей комнатой детской, — шептал, помогая натягивать ей легкую шелковую комбинацию. Безумно хотел. чтобы между ними не было никаких тряпок, но рядом посапывал Олежка. который утром любил перебраться к маме в кровать.
— Только я хочу сама выбрать комнаты, — вдруг заявила, с неожиданным упрямством в голосе. Руслан пожал плечами.