Альхаор

– Завтра продолжим, спасибо за ваш труд, - сказал он.

Девушки направились к шкафчикам. Вера бегло обернулась ко мне и незаметно кивнула. Я поспешила за ними. В зале было тихо, только гудели лампы, и биолог что-то напевал себе под нос. Мы быстро скинули лабораторные халаты, стянули перчатки и сетки с волос. Наши движения были почти синхронны.

– Светлана Владимировна, - окликнул Хмельницкий.

Я повернулась к нему. Он протягивал мне руку.

– Что?

– Мне нужно вам кое-что показать.

Честно говоря, не хотелось мне подходить к нему. Вообще не хотелось. Хотелось развернуться и пойти вместе с девочками. Да, не девочки они уже давно, я все по привычке так… Мне нужно было поговорить с ними, порасспрашивать, мне хотелось, как раньше, просто обнять их, не натыкаясь на холодный пустой взгляд. Я оглянулась.

Девушек не было.

– Пойдемте, - сказал Кирилл Евгеньевич.

Я долго посмотрела на него. Карие глаза спокойно и властно встретили мой взгляд. Он наклонил голову, ожидая меня, но не опуская руки. Мне почудился тихий страх в животе. Какое-то не чувство, а предчувствие чего-то знакомого, словно я уже сталкивалась с этим. Мне вспомнился тот день, когда Вера жалко и испуганно смотрела на меня. Разбросанные вещи валялись по комнате, распахнутый чемодан стоял возле кровати. Она металась по комнате, что-то кричала, предупреждала, грозила, плакала…

Кто он вообще такой? Почему оказывается в самых неожиданных местах? Почему помогает? Почему работает здесь химиком? Он же школьный биолог…

– Это важно, - сказал он.

– Куда они ушли? Я не слышала, как открывалась дверь…

Он прищурился. Всё ускользало, расплывалось.

– Идемте.

Я неуверенно шагнула ему навстречу.

01-00-000

Время только осознание. Сознание. Наше сознание. Мы – время.

6.

Озеро ровным зеркалом лежало под тусклым, выцветшим небом. Вода, непроницаемо черная, расходилась перед носом небольшой лодочки. Я смотрела, как отдаляются сосны с песчаным берегом и черной в сумраке травой. От воды тянуло теплом. Курился туман. Серое небо нависало над головой. Тихо плескалась рыба. Ночные птицы мелодично переговаривались.

Кирилл Евгеньевич правил к центру озера.

– Вода не держит звук, - сказала я. – Любое ваше слово будет слышно по всему озеру.

Он улыбнулся. Из тумана выплыл небольшой остров. Мы причалили. Мужчина помог мне выбраться из лодки, и мы пошли вглубь островка. Песок под ногами крошился, скользила росяная трава. Мы уходили все дальше вглубь одичавшего кусочка земли. Мужчина остановился и опустил голову. Из темноты выступали искривленные ветви огромного дерева.

– Альхаор… - прошептал он чужим голосом.

Я вздрогнула и проснулась.

За окном едва рассветало.

Где-то недалеко от моей находится комната моих девочек, вчера вечером мы шли в спальни вместе, а перед этим разговаривали. Кирилл Евгеньевич привел меня к ним.

Так много говорили…

– Мы все получились письма с угрозами, - говорила Лена. – На мыло. Почту хакнули и все полученные сообщения были удалены. В письме был предложен вариант, по которому я должна уехать. Послушай, мы втянулись тогда в политические дрязги. Мы сделали совершенно не нужные вещи. Мы узнали совершенно ненужные вещи. Нам повезло, что мы вообще смогли улизнуть оттуда…

– Почему я ничего не получила?..

Катя испуганно вздрагивала.

– Я не хотела приезжать. Мне сказали, ты будешь тут. Ты упрямая и смелая. А я боюсь, - и озиралась, будто ожидала найти за спиной кого-то к кому можно прикоснуться, чтобы удостовериться, что все в порядке. Я сжимала её хрупкие ладошки и думала, что она самая беззащитная из нас, неудивительно, что её первой заставили уехать. Я не хотела думать о том, что было. Не хотела вспоминать, но все мои догадки и домыслы один за другим подтверждались.

В этот вечер я, наконец, сказала всё, что хотела. Всё, что таила в себе годами. Я призналась, как боялась больше не увидеть их.

За окном пели птицы. Серость утра растворялась в чистых свежих лучах нового солнца. Я быстро собралась и вышла из комнаты. Коридоры в здании немыслимо петляли, переплетались. Кажется, когда-то это было несколько зданий, которые потом соединили. Отсюда эти непонятные узенькие коридорчики и почти нелепые башенки. Интересно, у какого архитектора заказывали проект и в каком году было построено здание? Усмехнувшись, я отбросила все мысли и выбежала в сад. Охранник мне улыбнулся. Кажется, он принял меня за школьницу. Я улыбнулась в ответ.

В саду было сыро и прохладно. Я побежала по тропинке. В едва шелестящих кустах какая-то птица перещелкивалась с другой. Мягко дул ветер, едва прикасаясь к листве и ветвям.

Я смелая? Нет. Я трусливая. Я боюсь людей. Мне среди цветущей зелени намного удобнее и спокойнее. Быть бы мне деревцем... Почему считается, что насекомые или растения не умеют мыслить или чувствовать? У них нет системы, и если есть разум, почему они его не проявляют? А если они просто поняли, что куда разумнее обходиться малым и не стремиться занять мир, а стать его частью? Может быть, они передают друг другу знание: в пределах вселенной мы ничто, достаточно просто наслаждаться жизнью, создавая в ней гармонию. Какая же глупость только не вбредет утром в голову!..

Я перескочила через забор и пошла в лес, мельком отметив возле забора окурки. Надеюсь, это не мои балбесы тут покуривают. Я же ничего не знаю о них? Что за ребята? Чем хотят заниматься?..

Хотя с другой стороны, к чему мне это? Они уедут, я останусь в библиотеке. Буду вести кружки, устраивать с ребятами литературные вечера, заполнять каталоги, просматривать списки, заказывать новую литературу, записывать и списывать учебники. А потом однажды они приедут и станут моими помощниками - библиотекарями в миниатюре.

Я посмеялась сама себе. Лес постепенно редел, светлел, наполнялся пространством и живыми звуками воды. Сосны расступились, и я оказалась перед озером. Оно было не большим. Небо светлым простором раскидывалось над стальной водой. Темной каемочкой тянулся лес на другом берегу. В центре озера был небольшой островок, весь покрытый лесом. Елочки устремлялись вверх. Что-то знакомое и неуловимое померещилось мне во всем этом. Я сделала шаг вперед. Под ногами просел песок, и я стала медленно стекать вместе с ним к воде. Берег покрывал густой камыш и осока.

В два неловких прыжка я оказалась в воде и оглянулась. Кажется, здесь берег опустился, отчего образовался небольшой обрывчик. Подняться по нему будет затруднительно. Я вскарабкалась обратно на песок. Илистое дно и темная вода озера мне не нравились. На ладонях остались мелкие порезы от осоки.

Я последний раз оглянулась на озеро и отправилась обратно к лагерю.

Мы просматривали бумаги. Я с упоением читала личную переписку графа, бывшего хозяина поместья, со своим сыном, который учился Петербурге. А сударь Ельницкий был совсем не промах. Одно за другим я откладывала в сторону письма. Девочки разбирали книги, свитки, какие-то документы.