Алхимик

Коннор рывком подтянул каталку к себе, а затем сильным толчком послал ее вперед; она врезалась женщине в солнечное сплетение, и та рухнула на спину.

В эту секунду оглушительно прозвучали шесть сигналов клаксона. За ним раздался металлический голос предупреждения:

«АКТИВИРУЕТСЯ СИСТЕМА ПОЖАРОТУШЕНИЯ. НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ПОМЕЩЕНИЕ. АКТИВИРУЕТСЯ СИСТЕМА ПОЖАРОТУШЕНИЯ. НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ ПОМЕЩЕНИЕ».

Кроу, Зелигман и Фармер в панике рванулись вперед.

Коннор бросил взгляд на мигающие вспышки.

— Стоять! — заорал он. — Ни с места, дьявол вас побери! — Держа их на прицеле, он спиной прошел в дверь, вытянул каталку в коридор и развернул ее в сторону, чтобы дать закрыться дверям. В то мгновение, когда язычок замка с щелканьем встал на место, он с силой упер конец каталки в двери, а другой конец, развернув, расклинил о противоположную стенку, еле успев еще раз глянуть на Монти. Все получилось отлично. Теперь дверь никоим образом нельзя было открыть.

На внешней стене операционной продолжил мигать предупреждающий сигнал. Монти потрясенно смотрела на него.

До них донесся все тот же механический голос: «ПОКИНЬТЕ ПОМЕЩЕНИЕ. ПОКИНЬТЕ ПОМЕЩЕНИЕ. ДО АКТИВАЦИИ ДЕСЯТЬ СЕКУНД. ДЕВЯТЬ… ВОСЕМЬ… СЕМЬ…»

В дверь отчаянно колотили. Он видел, как чей-то кулак бьет по смотровому окошку, пытаясь высадить стекло. «ПЯТЬ… ЧЕТЫРЕ…»

К стеклу прижалось лицо Кроу, полускрытое маской. Их глаза встретились. Коннор чувствовал, как за стеклом полыхает яд ненависти. Он чувствовал, как Кроу старается притянуть его, он ощущал эту силу, которая тянула его как магнитом. Тянула к двери. «ТРИ… ДВА…»

Он попытался отвести глаза, но не смог. Коннор отчаянно и безнадежно пытался вырваться из хватки этих глаз. Он представил себе золотой крест. Он рассыпался. Представил другой. Тот растворился черной жидкостью. Он ухватился за край каталки. Дверь подрагивала, словно в нее колотили мощным тараном. Коннор попытался отвести взгляд. Он видел только серые глаза Кроу, чувствовал, как они притягивают его, как приказывают открыть дверь. Голова его была готова взорваться, его тошнило. Пистолет вывалился из руки.

Золотой крест.

Золотой крест.

Теперь Кроу разговаривал с ним из-за двери:

— Отодвиньте каталку, мистер Моллой. Не стоит так себя вести. Мы можем все обговорить по-джентльменски. Как мужчина с мужчиной.

Внезапно Кроу стал его лучшим другом на свете, и Коннору осталось только удивляться, почему он не осознавал этого раньше, почему сейчас он пытается нанести ему вред. Господи, он же любитсвоего лучшего друга…

Повернувшись и взявшись обеими руками за каталку, он увидел, как Монти отчаянно мотает головой, и затем снова уловил взгляд Кроу из-за стекла. Нет. Это неправильно. Он вспомнил своего отца. Увидел огромную черную птицу, которая, раскинув крылья, неподвижно повисла в небе. Увидел, как она врезалась в землю и, резко откинув голову, в упор посмотрела на него.

Так же, как сейчас смотрел на него Кроу.

Он вспомнил о матери. И в упор уставился в эти серые глаза. Нет. Ни в коем случае, нет…

Раздался пронзительный вопль баньши.

Лицо Кроу исчезло. Свет, пробивавшийся из-за смотрового окошка, померк. Коннор услышал оглушительный свист воздуха. Он прижался лицом к стеклу. За ним бушевал снежный шторм. Инертный газ вытеснил весь кислород, температура упала ниже нуля, и все испарения превратились в лед.

Он всмотрелся сквозь стекло. Четыре человека внутри выглядели так, словно исполняли ритуальный танец — сорвав маски и открыв рот; щеки были втянуты, а глаза неестественно вытаращены от шока и ужаса.

Женщина, которую он сбил с ног, корчилась на полу, кулаками колотя в грудь; лицо ее опало и пошло складками, как спущенный воздушный шар. Лежа на полу, она колотила по изразцовым плиткам руками и ногами.

Линда Фармер то пригибала, то снова вскидывала голову; лицо ее было искаженной маской отчаяния. Зелигман, потеряв все свое спокойствие, топоча, крутился на месте. Тело его сотрясалось в корчах, когда он, словно маньяк, размахивал кулаками.

Лицо Кроу снова появилось в окошке, перекрыв его; он судорожно открывал и закрывал рот, пытаясь что-то сказать Коннору. Тот отвернулся, посмотрел на Монти и склонился к ней, чтобы она не видела смотрового окна. Донеслось еще несколько ударов в дверь. Он подождал, пока они не прекратились.

Когда он снова повернулся, Кроу еще висел на месте — чудовищная марионетка с багровым лицом, вытаращенными глазами и вздувшимися на лбу венами. Кроу трясло, словно его подключили к электрической розетке; он отчаянно пытался обратить на себя внимание Коннора. Тот отвернулся.

— Что случилось? — спросила Монти.

Коннор погладил ее по щеке и промолчал. Он подождал еще добрых полминуты, наблюдая за обоими концами коридора, прежде чем снова повернулся к смотровому оконцу. Лицо Кроу исчезло.

Коннор заглянул внутрь. Кроу лежал на полу прямо под дверью, свернувшись в комочек; он хрипел и дергался, все еще пытаясь дотянуться до окна. Доктор Линда Фармер, Зелигман и другая женщина корчились в конвульсиях, вытягивая руки в сторону двери; невидящие глаза выкатились из орбит.

— Коннор!

Уловив тревогу в голосе Монти, он повернулся. По коридору бежали два охранника. Пистолет. Где, черт побери, его пистолет? Он увидел его на полу, нырнул к нему, схватил и, прикрыв своим телом Монти, взмахнул пистолетом, стараясь, чтобы охранники ясно увидели его.

— Стоп! — закричал он.

Они остановились — двое взволнованных мужчин, которым было крепко за пятьдесят, — и, подняв руки, подались назад.

— Правильно! — крикнул Коннор. — А теперь слушайте меня! Я хочу, чтобы сэр Нейл Рорке взял телефонную трубку. Именно сейчас, в эту минуту! Вам понятно?

— Коннор… — попыталась вмешаться Монти.

— Вы слышите меня? Один остается здесь с нами, а другой идет и находит сэра Нейла. Меня не волнует, черт побери, где он и чем занимается…