Алиса в Стране чудес (др.перевод)

Котелок помялся, поглядел на Полоумного Зайца, стоявшего у двери, и просипел:

– С четырнадцатого марта, судя по всему.

– С пятнадцатого, – поправил его Заяц.

– С шестнадцатого, – прошамкала Ночная Соня сонным голосом.

Король ткнул пальцем в сторону Присяжных.

– Записать! – бросил он.

Присяжные тут же заскрипели грифелями. Они записывали все цифры подряд. Получилось, как говорила Телепаха, длинное чиХло. Вот такое: 141516 МАРТА.

– Котелок-то свой сними! – потребовал Король.

– Он не мой! – робко возразил Котелок.

– Ага! Сознался! – обрадовался Король. – Стянул? – И он снова ткнул пальцем в сторону Присяжных.

Те с усердием принялись писать. Котелок, который только успел стянуть с головы котелок, быстро натянул его на голову опять.

– Не-ет, – испуганно проблеял он. – Это мой. То есть он не мой. Просто я его сам сделал. На продажу. Я шляпы шью.

Вдруг Королева грозно достала очки, грозно нацепила их на нос и грозным взглядом пронзила Котелка. Тот умолк и мелко задрожал.

– Не тяни и не дрожи, – успокоил его Король. – Ты обязан, не дрогнув, давать показания. Не то голову долой!

Успокоительные слова Короля подействовали на Котелка странным образом. Он задрожал ещё больше, в смятении вместо бутерброда сунул в рот чашку и отхрумкал от неё изрядный кусок.

Алиса, сидевшая на скамейке рядом с Ночной Соней, вдруг почувствовала, что ей становится тесно. Что такое? И тут Алиса поняла – она растёт!

Растёт,

растёт,

РАСТЁТ!

– Не спихивай меня! – пискнула Соня.

– Извини, – сказала Алиса, – но я, судя по всему, расту.

– В суде судят, а не растут, – ответила Соня.

– Чепуха! – возразила Алиса. – Растут все и повсюду. Ты тоже сейчас растёшь.

– Но ты растёшь с бешеной скоростью! – возмутилась Соня. – Нельзя расти, ни с кем не считаясь.

Соня скорчила недовольную физиономию и отсела от Алисы. А Королева всё это время не отрывала от Котелка своего грозного взгляда. Соня ещё только усаживалась поудобнее в сторонке, как раздался свирепый рык Королевы:

– Эй, кто-нибудь! Подать мне список тех, кто пел на прошлом концерте!

От этих слов дрожь проняла бедного Котелка с головы до ног. Котелок у него на голове подпрыгнул, а ботинки соскочили с ног.

– Дождусь я показаний? – сурово спросил Король. – Не то – дрожи не дрожи – казню!

– Мы люди маленькие, – начал Котелок дрожащим голоском. – Нам бы чайком побаловаться да хлебушка с маслом, а баловства у нас никакого.

Король подозрительно нахмурился:

– Говоришь – побаловаться?

– Так точно, побаловаться, – закивал Котелок.

– А баловства нет? – не унимался Король.

– Ни-ни! – подтвердил Котелок.

– Ты что, за дурака меня принимаешь? – вспылил Король. – Когда балуются, тогда как раз и получается баловство! Отвечай без уверток!

– Мы люди маленькие, – канючил Котелок. – Вот и Заяц всегда говорит…

– Я никогда ничего не говорю! – тут же стал отпираться Заяц.

– Говоришь! – настаивал Котелок.

– Он говорит, что не говорит, – вмешался Король. – Не увиливай, отвечай за себя сам!

– В таком разе Соня говорит… – Котелок осторожно покосился на Соню, но та мирно спала и ничего не говорила. Котелок осмелел: – И всего-то, Ваше Величество, разок хлебнул. Чайку, – сказал он.

– А про Соню что записать? – спросил один из Присяжных. – Что она говорила?

– Чего не знаю, того не знаю. Зря говорить не стану, – ответил Котелок.

– Голову оторвём – заговоришь! – гаркнул Король.

При этих словах Котелок выронил чашку и бутерброд на пол и вслед за ними бухнулся Королю в ноги.

– Существо я маленькое… – запричитал он.

– Без головы ещё меньше станешь! – отрезал Король.

Какая-то свинка – кажется, морская – бурно зааплодировала. Король недовольно глянул на неё, и тут же самые большие зверюшки бросились на бедную свинку. Они затолкали её в мешок и, подмяв под себя, уселись сверху.

«Ага, – подумала Алиса, – теперь-то я понимаю, что означают непонятные слова «подавляющее большинство».

– Довольно, – сказал Король Котелку, – от тебя толку мало.

– Я и толкую… – заикнулся было Котелок.

– Не толкуешь, а толчешь. Воду в ступе, – оборвал его Король.

Тут другая свинка захлопала. Но, как и первая, была мгновенно подмята ПОДАВЛЯЮЩИМ БОЛЬШИНСТВОМ.

«Ловко они расправились со свинками, – подумала Алиса. – Теперь с ними не справишься».

А Котелок, подхватив башмаки, улепетывал из зала.

– Голову! Голову ему оторвать! – спохватилась Королева.

Но Котелка уже и след простыл.

– Со свидетелем покончено. Подавайте свидетельницу! – провозгласил Король.

Дверь открылась, и в то же мгновение все, как по команде, начали громко чихать.

Алиса почувствовала запах перца и тут же догадалась, кто вошёл. Она не ошиблась – свидетельницей оказалась Стряпуха.

– Снимем с неё показания, – сказал Король.

– Только попробуйте что-нибудь снять с меня! – воинственно заявила Стряпуха.

Король растерялся. Белый Кролик подсунулся к нему и зашептал на ухо:

– Сделайте ей очную ставку, Ваше Величество.

– Сделаем! – пробормотал Король и уставился на Стряпуху ОЧЕНЬ ГРОЗНЫМИ ОЧАМИ.

– Чем начиняют конфеты? – спросил он.

– Перцем, конечно! – невозмутимо ответила Стряпуха.

«Желе, желе, желе…» – раздался тоненький голосок.

Это Ночная Соня бормотала во сне.

– Растолкать её! – взревела Королева. – Вытолкать вон! Затолкать в мешок! Заткнуть ей рот!

Большинство, сталкиваясь и огрызаясь, бросилось на несчастную Соню. Растолкали её, затолкали и вытолкали за дверь. В этой суматохе заодно выпихнули и Стряпуху.