Алиса. Девочка из будущего. Десять лучших повестей об Алисе Селезневой

– Пусть войдет, – послышался нежный голос.

Во второй половине дворца ободранные стены были кое-как прикрыты коврами. Посреди зала стояло штурманское кресло, на котором сидела молодая розовощекая женщина в длинном белом платье и в небольшой золотой, в изумрудах, короне.

За спиной женщины стояли два черных пирата с алебардами, а перед троном – десятка два брастаков.

Когда Крыс и Пашка вошли в зал, брастаки как один обернулись, и их глаза загорелись желтыми и оранжевыми искрами.

Увидев Крыса, женщина что-то спросила у него на непонятном языке. Крыс коротко ответил. Желтоглазые брастаки расступились, чтобы не попасть под ноги пирату.

Крыс обернулся к Пашке и сказал:

– Подойдите к трону. Госпожа мамаша пиратов, королева Брастака и повелительница Серой туманности, готова вас принять.

Пашка стоял в нерешительности. Мамаша должна была быть совсем не такой. Какой? Ну, с повязкой через глаз, в красном платке, кожаной куртке, цыганской юбке или кожаных штанах с пистолетами за поясом. Конечно, все это было пустое воображение. Разве в двадцать первом веке пираты такие же, как в шестнадцатом? Пашка сделал шаг вперед. Кланяться, что ли, надо? Кланяться он не мог – ходули не позволяли.

– Подходи, мы здесь без церемоний, – сказала мамаша приятным голосом. – Крыс, подай-ка гостье стульчик. А вы, остальные, брысь отсюда!

Желтоглазые брастаки опрометью кинулись во все стороны.

– Ну вот, – сказала мамаша, – остались только свои. Можно говорить без притворства. Вы не представляете, как мне надоели эти придворные фигли-мигли. Но приходится – политика.

– Да, вы есть совершенно правы, – сказал Пашка.

Крыс принес два стула, на один сел сам, другой подставил пилагейской туристке.

– А вы, говорят, из хорошей семьи? – спросила мамаша.

Пашка залюбовался ее гладкой нежной кожей, длинными ресницами, фарфоровым высоким лбом. Даже удивительно, что у нее такой взрослый сын.

– Я есть двоюродная дочь хранителя государственной корзинки, – сказал Пашка. – Вы с ним не знакомы?

– Еще не приходилось встречаться. И как его драгоценное здоровье?

– Спасибо, не жалуется. А ваше как?

– Некогда думать о здоровье, – улыбнулась мамаша, – разве тут отвлечешься? Сразу всю планету растащат. Правда, сынок?

– Ничего не поделаешь, встречаются еще кое-где иногда недостаточно морально чистоплотные типы в наших рядах, – вздохнул Крыс. – Но в ближайшем будущем, я надеюсь…

– Всех перевешаю, – сообщила пиратская мамаша. – Дай только с делами разобраться.

Пашка потянул вниз юбку, чтобы женский глаз мамаши не увидел ходуль с резиновыми наконечниками. Ее-то не обманешь.

– Скажите мне, если это, конечно, не секрет, что вы носите в государственной корзинке?

– Вообще-то это секрет… – начал Пашка.

– Ну, между нами, государственными деятелями…

– Понимаете, когда-то, в свое время…

– Ты мне скажи, что сейчас.

– Сейчас папа в корзинке завтрак носит. Два яйца всмятку и термос с кофе.

– Так я и думала! – обрадовалась пиратка. – Везде обман, везде надувают простой народ. Ну, ты меня порадовала! Теперь за дело. Ты, говорят, драгоценности уважаешь?

– Я их коллекционирую, – сказал Пашка.

– Правильная коллекция. Я вот деньги коллекционировала. И ненавижу, когда их отменяют. На какой планете отменят – я сразу ее в черный список заношу. А теперь поумнела. Черт с ними, с деньгами, ты мне камушки давай. Правильно я рассуждаю?

– Разумеется.

– А ну-ка, сынок, принеси мне из сейфа сундук с камнями. Поглядим.

Крыс встал и вышел из зала. Пиратка тут же обернулась к одному из своих телохранителей и сказала:

– Бесноватый, голубчик, будь другом, проследи за моим сынком, чтобы он ничего себе в карман не положил.

Телохранитель без единого слова поспешил следом за Крысом.

– Вы даже сыну не доверяете? – удивился Пашка.

– Никому не доверяй – вот наш пиратский принцип. У меня все подозреваемые. Кроме тех, кого я уже обвинила.

– И я?

– И ты. Я тебя черт знает в чем подозреваю. Может, ты и не пилагейка, а, допустим, парень и мой враг.

Пашка весь сжался. Неужели она догадалась? Нет, это была королевская шутка. Мамаша тут же расхохоталась, словно серебряные колокольчики зазвенели в зале. У Пашки даже мурашки по спине побежали от наслаждения. Он чувствовал, что влюбляется в мамашу, несмотря на разницу в возрасте.

– Какая вы красивая и обаятельная! – вырвалось у него.

– Мне многие это говорят, – сказала пиратка. – Что есть, то есть! Этого у меня не отнимешь. Но я и не дура.

Вошел, прижимая к животу тяжелый сундук, мрачный как туча Крыс.

– Ну, мамаша, – сказал он, – не ожидал! Даже родного сына…

– Много он успел спереть? – спросила королева у Бесноватого, который шел следом.

Тот без слов разжал горсть и показал – там лежали три больших сверкающих алмаза.

– Передай сюда сундук, – сказала королева. – Ну что ты с ним будешь делать? Мальчишка еще. Не вешать же мне его. А может, повесить?

– Мамаша, – возмутился Крыс, – у нас гости.

– Сиди, сиди, я скорей вот этой пилагейке свой сундук доверю, чем тебе, паршивец. Давай сюда ключ от сейфа. Отпечаток снять успел? Ну ничего, я сегодня вечером новый замок врежу. Так на чем мы остановились?..

С ангельской улыбкой она обернулась к Пашке.

– Вы хотели показать мне свои сокровища.

– Да, да, фамильные драгоценности, все время с собой вожу. От моей бабушки остались.

«Так я тебе и поверил!» – подумал Пашка, стараясь сбросить с себя наваждение. Уж очень доброй казалась красавица.

В сундуке было несколько шкатулок. Одна была доверху полна бриллиантов, вторая – изумрудов, третья – жемчуга, четвертая – голубых с красными искрами тритонитов, пятая – небесных сапфиров, шестая – малиновых альвейсов, седьмая – алых рубинов, восьмая – огненных краков, а дальше Пашка и счет потерял всем этим камням, серьгам, кольцам и брошкам. Пиратка словно впала в транс: не могла остановиться – раскрывала шкатулку за шкатулкой, доставала бриллиантовые ожерелья и приговаривала тихим голосом: