Алитет уходит в горы

– Ну, как вы находите меня теперь?

– Миссис, вы чертовски хороши!
– вскрикнул Ник.
– Вы согласны со мной, мистер Саблер?

– К этому заключению я пришел двадцать лет тому назад, - улыбаясь, ответил Саблер.

И, глядя на Саблера, мистер Ник подумал:

"Если бы не так много долларов стоил этот плюгавенький мужчина, его имело бы смысл ошпарить и утопить в Горячем ключе, но не стоит. А кроме того, у нас с ним есть что-то общее. Оба мы торгуем всем, ничем не пренебрегая". И, прервав свои размышления, он громко сказал:

– Ол райт! Будем пить кофе.

– Вадим, ты же отличный специалист варить кофе. Сходи завари кофе в ключах.

– Предложение жены для меня всегда было законом, - сказал Саблер и вышел из полога.

Вскоре они втроем сидели за столом, пили кофе и закусывали галетами, густо намазанными сливочным маслом. Они планировали свой выход на берег реки Амгуэмы, где в кустарнике ожидал их вельбот.

Вдруг за занавеской полога послышались голоса. Саблер выбежал и увидел Дягилева, писавшего записку своему проводнику.

– А, инженер Дягилев!
– настороженно сказал Саблер.
– Как вы попали сюда?

– Петребность в культурном общении заставила меня сделать крюк. В гости заехал.

Вышел мистер Ник, а вслед за ним жена Саблера, не менее встревоженная, чем ее муж.

– Мистер Ник, - сказал Саблер, - позвольте вам представить русского инженера Дягилева, о котором так много я вам рассказывал.

Мистер Ник молча протянул руку.

Здороваясь с женой Саблера, Дягилев, улыбаясь, сказал:

– А вы, Валентина Юрьевна, цветете в этих снегах. Вам так идут этот синий комбинезон и гетры.

– Благодарю вас. Это мужской костюм. Немного широковат, но ничего. Подарок мистера Ника.

Мистер Ник изучающе рассматривал русского инженера, обросшего черной бородой.

– А вы как попали сюда, Вадим Петрович?
– спросил Дягилев.

– Потребность в культурном общении, - пожимая плечами, ответил Саблер.

Оглядываясь вокруг, Дягилев сказал:

– А здесь чудесная местность. Смотрите, какой превосходный снежный грот! Он не успеет растаять за лето. А эти ключи, вероятно, вулканического происхождения?

– В них можно сварить живого мамонта. Девяносто четыре градуса по Цельсию, - сказал мистер Ник.
– Ол райт! Приглашаю вас в дом.

Они вошли в меховой полог. Валентина Юрьевна присела на складной стульчик. Ник, садясь на кровать, предложил сесть рядом с собой Саблеру и Дягилеву.

– Благодарю вас. Я человек полевой и привык полулежать на оленьих шкурах, - опускаясь на пол, устланный шкурами, ответил Дягилев; рядом с ним растянулся и Саблер.

– Отличное жилье у вас, мистер Ник. Центральное отопление!

– Мы, американцы, практичный народ, - ответил Ник, сидевший на кровати настолько прямо и неподвижно, что казался истуканом.

– Каковы результаты ваших исследований?
– повернувшись на локте к Дягилеву, спросил Саблер.

– Я удовлетворен, - коротко ответил тот.

– Слушайте, Владимир Николаевич, я в вас чувствую квалифицированного инженера. И сейчас у меня мелькнула интересная мысль, - подняв палец кверху, сказал Саблер.

– Какая?
– насторожился Дягилев.

– В таких невероятных условиях на кой черт вам трудиться на этот самый коммунизм?
– произнес Саблер, скорчив пренебрежительную гримасу. Все равно вас не оценят. Эти красные - они же варвары, Владимир Николаевич! До революции я работал с крупнейшим инженером, выявляя закон усталости металла. Это был талантливый человек. Он мог обогатить русскую науку. И вы знаете, что они сделали с ним?

– Расстреляли?

– Да. Это не мудрено угадать, - сказал Саблер.

– Революция не увеселительный пикник. Она все сметает на своем пути.

– Мой друг был крупным специалистом, - жестко сказал Саблер.
– Думаю, что и вы на голову стоите выше тех, волю которых вы выполняете. Вы же получили в Германии блестящее образование. В Америке высоко ценят русских инженеров... На днях вскроется Амгуэма и мы с мистером Ником уезжаем в Америку, через Аляску, до которой рукой подать. Я предлагаю вам составить нам компанию.

Дягилев молчал.

– Вадим Петрович, - наконец обратился он к Саблеру.
– Я никогда не был изменником родины и не собираюсь приобретать подобный опыт. Я убежден, что молодая Россия развернет свои могучие плечи и начнет грандиозные работы.

– Владимир Николаевич, ваша поэзия о молодой России - собачий бред. А что касается грандиозных работ, гарантирую вам, что в ближайшие полсотни лет в стране, разрушенной до основания, не ждите этого и не обольщайтесь, если, разумеется, не выбьют глиняные ноги у этого колосса.

– Прошу меня извинить, но то, что вы собираетесь сделать по отношению к своей родине, это бесчестно для русского интеллигента.

– Что?! Как вы сказали?

– По-моему, я свою мысль выразил довольно ясно.

– Как вы смеете так оскорблять меня? Я вам этого не прощу!

– Разговор об этой и не идет, - ответил Дягилев.

– Что вы? Что вы?
– всполошилась Валентина Юрьевна.

Мистер Ник сказал деловым тоном:

– Мистер Дягилефф! Геологический профиль Чукотского полуострова тождествен Аляске, поэтому американцы проявляют к этим местам большой интерес. И я не сомневаюсь, что земля эта будет куплена американцами.

– А я очень сомневаюсь, - ответил Дягилев.

– Американцы - деловые люди, - продолжал Ник, - и умеют ценить полезных инженеров. В Америке вы можете получить очень много долларов.

– Но я не подходящий для вас товар. А вот то, что вы оказались на нашей земле, меня наводит на всякие размышления. Я хорошо знаю, что Советская Россия не приглашала вас сюда. Это похоже на то, как если бы вы залезли в чужой дом через окно и стали бы шарить по углам, разыскивая ценности, не принадлежащие вам. Вы сами знаете, как это называется. И я убежден, что в ближайшее время местная власть положит всему этому конец.

– Не собираетесь ли вы проконвоировать нас до ревкома?
– спросил язвительно Саблер.

– Это не моя функция, - ответил Дягилев, чувствуя, что он находится в крайне враждебном окружении.

Сдерживая волнение, Валентина Юрьевна встала и наклонившись над Дягилевым с укором проговорила:

– Владимир Николаевич! Милый! Ведь здесь же собрались культурные люди!
– и вдруг упала на него; тут же насели на него мистер Ник и Саблер. Они ловко обезоружили его.

– Вязать его! Вязать!
– неистово кричал маленький Саблер, ухватив кольт Дягилева и победно размахивая им.