Алька. Вольные хлеба
Шрифт:
– Иван Сергеевич, у меня просьба. Можно будет сделать так, чтобы ваши сотрудники получать автомобили на завод сами приехали? А то мне надо будет водителей сторонних нанимать, а это риск. К своей машине всё же бережней относятся, чем к перегоняемой. Потом будут получать на заводе, сами посмотрят, выберут, претензий не будет.
– Конечно. Да они наоборот рады будут, когда сами поедут свои машины получать.
Мы подписали договор, получили список сотрудников, и через пару недель грузовик привёз к нам в Орехово две с лишком сотни видаков.
***
Поначалу я предполагал, что Гаврилов с пятой кафедры поможет нам за долю малую
– Что у вас?
– Видеомагнитофоны Philips.
Она оглядела отдел.
– Девки, кому-нибудь видак Philips нужен?
Девки, посовещавшись, ответили:
– Да вроде у всех есть.
Повернувшись к нам, она ответила:
– Нет, видеомагнитофоны нам не нужны.
– А работягам, производственникам?
– Это не к нам.
– А может, кого-то посоветуете?
– У нас много фирм крутится, по вашему профилю тоже работают. Попробуйте обратиться…
Она назвала имя и телефон компании, которая, по её мнению, могла нам помочь. Следующие пару дней мы встречались с разными конторами, вели переговоры, наводили по возможности справки. Фирму, более-менее подходящую, нашли, заключили договор, решили вести работы поэтапно. На первом этапе обеспечить передачу машин работникам УЭМЗа. Ребята остались решать технические вопросы, а я укатил в Москву.
Недели через две сотрудники УЭМЗа получили свои машины, наши кураторы по этой теме прикатили, воодушевлённые успехами, на следующем этапе запланировали получение машин всеми учредителями «Софтекса» и ими, парнями, работавшими на бартере с вазовскими посредниками. Через пару недель эта сделка прошла успешно, машины получили семь или восемь человек.
Затем мы отправили в Тольятти самую большую партию видеотехники, но эта сделка затормозилась: и наши парни как-то снизили свою активность, и от фирмы не было внятных ответов. Я позвонил руководителю, мы проговорили час по телефону, но подвижек не произошло, в беседах со мной парни утверждали, что сделать ничего они не могут. Пришлось собраться всей командой и пригласить парней побеседовать. Разговор получился предельно жёстким. Обменявшись мнениями, мы пришли к решению, которое я озвучил:
– Это ваша недоработка, если не сказать хуже. Езжайте в Тольятти, решайте проблему, у вас один вариант – вернуть средства в «Софтекс», в каком виде – это ваш выбор: выбиваете машины из контрагента; возвращаете видаки; возмещаете возникшие по вашей вине убытки, отдав свои машины плюс доплата, – решайте сами.
Парни укатили на ВАЗ, пробыли там недели три и явились с грузовиком, набитым под завязку нашими видаками. Всё получилось, а говорили, что сделать ничего невозможно, что всё пропало. Ан нет, смогли, всё возможно, никогда ничего пропадает, если самим не приложить к этому руки. Сдав товар на склад, парни тут же уволились. Я не огорчился: не подали заявление бы сами – были бы уволены по недоверию.
Что любопытно, через некоторое время к нам стали обращаться московские фирмы, которые предлагали по бартеру машины, в том числе жигули. Мы стали работать с Ижевским автозаводом, получали от них москвичи ИЖ-комби, грузопассажирские с кузовом фургон (каблуки) –
Иж-2715.***
Наша работа с валютой заводов быстро менялась в сторону увеличения нашей комиссии. Происходило это из-за того, что у заводов таяли собственные средства на счетах, для обеспечения рублёвого покрытия. Последние договоры мы выполняли с заводами, у которых собственных средств не было вовсе. Выполняя договоры от их имени и полностью беря на себя все финансовые обязательства, передавали заводам по завершении сделки десять процентов полученной техники.
Времечко, конечно, было непростое, изо всех щелей полезла шпана, но в Орехово нам как-то везло, особенно не донимали. Один раз, когда я вышел покурить на улицу, ко мне обратилась молодая мамаша лет двадцати, гуляющая с детской коляской по газону рядом с библиотекой, в которой размещался наш офис:
– Вам охрана не нужна?
Предложение это из уст рослой толстой девахи с сигаретой в зубах и детской коляской было весьма неожиданным и развеселило меня.
– Ты, что ли, будешь охранять, с мальцом?
– Почему я? Найдутся люди.
– Да мы как-то обходимся, сами справляемся.
– Ну, как хотите.
Через какое-то время ко мне, так же во дворе, обратилась пара приблатнённых ушлёпков такого же возраста:
– А вы чем торгуете?
– А вы покупатели?
– Ну, типа да.
– А мы типа в опте торгуем, вас это типа интересует?
– Да, а чо?
– Ну чо, пойдём смотреть типа в офис.
Мы зашли в офис.
– Присаживайтесь. – Парни сели к журнальному столику, мы с Толяном расположились напротив. Я взял большую картонную коробку, в которой хранились охотничьи патроны, и высыпал на стол.
– Вас какой калибр интересует? Дробь можем предложить от бекасинника до картечи, пуля двух видов: торпеда и стрела. Лицензия на торговлю гражданским, охотничьим оружием и патронами к нему у вас есть? Или вас калибры 5,6 и 9 миллиметров интересуют? Может быть, малышок 5,45? Так мы ими не торгуем.
Нагнувшись к ним поближе, я, состроив серьёзную физиономию, сказал негромко:
– Поработаем с охотничьими, узнаем друг друга получше, тогда и поговорим о других калибрах. Должно возникнуть доверие.
Откинувшись назад, продолжил уже в полный голос:
– Ну что, начинаем сотрудничество?
Парни вскочили одновременно:
– Нет, спасибо, мы так, узнать, – и двинули на выход.
Больше нас никто не беспокоил.
***
Серёга Кузинов с Олегом частенько ездили в Ригу, нашли там нового партнёра. Однажды Дубопятов позвонил мне оттуда:
– Олег, слушай, тут предлагают противогазы, может, купим?
В те годы было несколько тем, о которых ходили фантастические слухи насчёт их прибыльности, среди них – противогазы и красная ртуть. Никто не понимал, из чего возникает и как достигается прибыль, но слухи были.
– А сколько их?
– Целый пароход, уже сгруженные лежат в порту. Документы мы смотрели, всё в порядке.
– А что с ними делать? Вы подрабатывали, кому они нужны?
– А как мы тут, в порту, подработаем? Это ты там поищи.
– Ваше мнение?
– Я слышал, что их как-то разбирают и по частям перепродают, получается три конца.
– Так что, берём? Сколько их всего?
– Пятьдесят тысяч.
– А сколько стоят?
– Восемьсот тысяч. Получается по шестнадцать рублей за противогаз, вообще копейки. По идее, надо брать, но это твоё решение.