Альковная тайна содержанки

Маркиз открыл дверь своим ключом. Лолы, как он знал, дома не было: она с утра отправилась к своему косметологу Розе Тиграновне, а это значило, что она надолго потеряна для общества. Роза не отпустит ее, пока не перескажет все новости и не перемоет кости всем общим знакомым и всем звездам шоу-бизнеса.

Закрыв за собой дверь, Леня включил свет в прихожей, и тут же сверху раздался оглушительный крик:

– Бр-раво! Бр-раво! Автор-ра!

– Привет, Перришон! – проговорил Маркиз, надевая тапочки. – Как поживаешь?

– Вер-рди! – заорал попугай с антресолей. – Тр-равиата!

– Ты, по-моему, что-то путаешь… Травиата – это опера Пуччини, а вовсе не Верди…

– Вер-рди! Вер-рди! – заспорил попугай.

– Ну, не хватало мне спорить с попугаем! И вообще, с каких это пор ты увлекаешься оперной музыкой?

Действительно, их попугай Перришон был созданием грубым и неинтеллигентным, вкусы имел самые примитивные, опере и классической музыке предпочитал эстраду и полицейские телесериалы, и Лола с большим трудом отучила его от ненормативной лексики. Для этого ей пришлось пригрозить снять его с пищевого довольствия. Поэтому Маркиз был чрезвычайно удивлен, когда попугай откашлялся и хорошо поставленным голосом воскликнул:

– Ар-рия Амнер-рис! Исполняется впер-рвые!

– Ну, это уж ты загнул! – Леня задрал голову и неодобрительно взглянул на завравшегося попугая. – Эту арию уже, наверное, не меньше тысячи раз исполняли! И вообще, мы же с Лолкой договаривались, уходя, не оставлять тебя в прихожей…

Надо сказать, что, в отличие от Пу И и кота Аскольда, Перришон появился в их с Лолой квартире сам, по собственной воле. Он просто залетел к ним в форточку в морозный зимний день, да так и остался жить, быстро сдружившись с остальными домашними любимцами. Поэтому Леня немного побаивался, что попугай может так же неожиданно улететь из их дома, и старался не предоставлять ему такой возможности. Хотя попугай был груб, невоспитан и склонен к мелкому хулиганству и прочим правонарушениям, в глубине души Маркиз был к нему привязан.

– Пошли на кухню, я тебе орешков дам! – пообещал Леня и направился в глубину квартиры.

Попугай, который просто обожал орехи и готов был за ними отправиться хоть на край света, на этот раз отчего-то не поспешил вслед за Леней, а, слетев с антресоли, уселся на полочку перед зеркалом и принялся с интересом разглядывать свое отражение. Взъерошив перья и раскрыв крылья, он приосанился и глубоким контральто произнес:

– Кр-расота!

– Ну, как желаешь, – Леня оглянулся на попугая и пожал плечами. – Я заварю себе кофе, а ты, если захочешь орехов, залетай на огонек…

Каково же было его удивление, когда, войдя на кухню, он увидел попугая, восседающего на холодильнике. Наклонив голову набок, Перришон подмигнул хозяину и с большим чувством проворковал:

– Ор-решков! Пер-риньке ор-решков! Пер-ри хор-роший!

– Ну, ты даешь! – восхитился Маркиз. – Как это ты меня умудрился обогнать? Вот что делает с людьми и птицами любовь… даже любовь к орешкам!

Он достал из шкафчика пакет миндаля, насыпал в блюдечко приличную порцию и поставил его перед попугаем.

Перришон громко щелкнул клювом, схватил первый орех, проглотил его и после этого хрипло проорал:

– Полундр-ра! Ор-рехи! Пр-рошу к столу!

– Кого это ты приглашаешь? – удивленно проговорил Леня, но тут же бессильно опустился на стул: перед ним были уже два попугая, дружно клевавшие из одного блюдечка орехи.

– Больше не покупаю виски в этом магазине! – проговорил потрясенный Маркиз и прикрыл глаза. – И вообще, надо прекратить пить! Надо же, такое со мной первый раз… двоится в глазах! Раньше я о подобном слышал только от законченных алкоголиков!

Он осторожно открыл левый глаз, потом правый, взглянул на попугая… и облегченно перевел дыхание: один-единственный Перришон спокойно наслаждался орехами.

Однако не успел Леня порадоваться своему выздоровлению, как прямо у него над головой раздался громкий голос:

– Ар-рия гер-рцога!

Маркиз поднял взгляд, и волосы у него встали дыбом: второй Перришон сидел на кухонном шкафчике и как ни в чем не бывало чистил перья огромным крючковатым клювом. Заметив, что хозяин обратил на него внимание, Перришон номер два немедленно прекратил прихорашиваться и разразился демоническим хохотом. Затем он хрипло откашлялся и грянул:

– Сер-рдце кр-расавицы склонно к измене и пер-ремене, как ветер-р мая…

– Да что же это со мной происходит! – простонал Маркиз. – Неужели я схожу с ума?

В это время в дверях кухни появился огромный угольно-черный котяра. Величественно прошествовав через кухню, он подошел к хозяину и потерся щекой о его ногу.

– Здравствуй, Аскольд! – проговорил Леня. – Хорошо хоть ты не двоишься!

На всякий случай Леня взглянул на дверь – не появится ли там еще один Аскольд, но с котом все было в порядке. Он не исчезал, но и не двоился.

Правда, сегодня он нарушил неписаное правило – не встретил хозяина в прихожей, но по сравнению с поведением Перришона это был совершенный пустяк.

Леня привычно почесал кота за ухом и снова посмотрел на Перришона. Точнее, на Перришонов, поскольку их все еще было два. Один клевал орехи на крышке холодильника, второй удовлетворенно чистил перышки на шкафу.

Леня застонал и вытащил из кармана мобильный телефон.

Набрав номер своей боевой подруги, он проговорил:

– Лолка, ты где? Ты скоро вернешься?

– А в чем дело? – недовольно осведомилась Лола, почувствовав, что компаньон покушается на ее личную свободу.

– Ты знаешь, мне как-то нехорошо… – признался Маркиз, опасливо переводя взгляд с одного Перришона на другого. – Мне тут мерещатся очень странные вещи…

– Вообще-то мы с Пу И уже поднимаемся на лифте, – проговорила Лола, забеспокоившись. – А температура у тебя высокая?

– Не знаю, – Леня потрогал собственный лоб. – Кажется, нет…

– Никуда не уходи! – распорядилась Лола. – Мы будем дома через минуту… даже раньше… Пу И, золотко, что ты делаешь! – и из трубки понеслись короткие гудки.

Леня поднялся и направился в прихожую, прислушиваясь к своим ощущениям.

Голова не кружилась, в ушах не шумело, перед глазами не мелькали разноцветные пятна. Вообще, надо признаться, Леня чувствовал себя просто прекрасно. Вот только этот двоящийся попугай!

В дверях заскрежетал ключ. Не дожидаясь, пока Лола откроет замки, Маркиз сам распахнул перед ней дверь.

Лола влетела в квартиру очень взволнованная. Даже Пу И, который свисал с ее локтя, как живой пушистый аксессуар, передалось беспокойство хозяйки.