Аллария навсегда! Часть 3

Настя выполнила указания и снова представила ситуацию с пауками, подключила к ней ману и отправила своим однокурсникам.

И вскоре в её колбу стали стекаться невесомые, тёмно-фиолетовые ручейки. От кого-то более плотные и насыщенные, она догадалась, что это от девушек, которые всегда боялись пауков, а от кого-то тонкие и почти прозрачные. Но по мере развития ситуации, они все набирали цвет и плотность. Вот уже и самым стойким парням сделалось по-настоящему страшно.

Пальцы впились в странную колбу, энергия над ней кипела и дымилась, и Настя недоумевала, как она ещё не перелилась через край? И неожиданно поняла, что вокруг стоит странная тишина, никто не издал ни звука! Исходя из ситуации, сейчас здесь должен стоять нестерпимый визг, крики и ругань. Уши бы закладывало!

Она мельком глянула на однокурсников и успела заметить, что все они корчатся от муки и выглядят просто ужасно, и раскрыли рты в немом крике! В этот момент, внимание её ослабело, и из горлышка колбы хлынула энергия прямо к ней на руки. И Настя испытала ужасные, шокирующие страдания. Безнадёжность, отвращение и боль, словно её тело полностью погрузили в чан с кислотой. Она вся была как кусок невыносимой боли, не игровой, а самой настоящей.

Конечно же долго она не продержалась, и умерла меньше чем через минуту. Но эта минута жестоко её потрясла.

Вернувшись на полигон, Настя заметила, что на неё смотрят со страхом и сочувствием. Значит то, что с ней происходило во время отдачи, впечатлило всех.

И всё же, она заглянула в свой интерфейс, чтобы проверить накопитель маны. Он был пуст. Мысли пронеслись в голове — не заставят ли её сейчас придумывать новую иллюзию, взамен проваленной? Ману профессор мог снова выделить, ради такого случая. Но спросила не об этом. Она решила удовлетворить своё любопытство, за которое так жестоко поплатилась:

— Почему все молчат во время погружения в иллюзию?

— Всё просто, — буднично ответил профессор, — я убрал звук, чтобы он никого не отвлекал. Все должны понимать, что звуки вы издаёте не из приятных. Незачем травмировать психику больше, чем она и так травмируется. Настя, с первого раза у Вас не получилось, повторите свою работу с начала до конца.

Ману он больше не дал, и Настя поняла, что иллюзия уже сформирована и дополнительных вливаний не требует. Так же было, когда она создавала свою Всемогучку. Хоть что-то утешительное!

Опять выставила вперёд руки, держа перед собой пустую колбу. Теперь оказалось, что чем больше в неё собирается энергии, тем становится тяжелее её удержать, она набирала вес и становилась скользкой, то и дело норовила выскользнуть из рук. Но Настя, сжав зубы, держала её мёртвой хваткой. Второй раз под отдачу она попадать не хотела.

На иллюзию ушло не меньше двадцати минут. За это время у Насти руки полностью онемели, и удерживать колбу пришлось огромным усилием воли.

Однако был и положительный момент, чем больше наполнялась колба, тем ей самой становилось легче, все воспоминания о том, что она пережила, словно стекали в сосуд.

Когда энергия перетекла полностью, раздался негромкий хлопок, горлышко запечаталось коричневым сургучом. Колба сделалась лёгкой, но Настя всё равно боялась невзначай её уронить.

За стеклом колыхался тёмный шарик, похожий на зловещий глаз.

На полигоне никого не оказалось, все отправились на возрождение.

— Молодец, Настя, — похвалил профессор, когда студенты вернулись, — Вы справились с испытанием. Оставьте колбу с энергией в своём инвентаре, она Вам ещё пригодится. Кто пойдёт следующим?

Вызвался Данил.

— Ну что ж, приступайте, — одобрительно произнёс профессор, — помните об осторожности!

Данил кивнул, выставил руки с колбой вперёд и задумался. А потом перед глазами всё поплыло и завертелось. И Настя, как и все остальные, неожиданно оказалась возле вершины высокой горы, ей было неприютно и холодно. Наверх вела тропа, и казалось, что стоит дойти до пика, и сразу наступят радость и облегчение. Её согреют, напоят горячим чаем и как-нибудь отправят домой. На камнях лежал снег, дул пронизывающий ветер, а белый туман облаков стелился под ногами. Кроме холода, ещё и не хватало воздуха и было трудно дышать. Настя карабкалась на верх хотя бы потому, что надо что-то делать, чтобы не закоченеть окончательно. До вершины осталось метров двадцать, рукой подать! Ещё рывок, и она уже там! И ничего… только пропасть и камни, и скользкий лёд. Настя оглянулась назад и не понимала, как ей удалось проделать такой путь? Спуск обратно выглядел непреодолимым. И на неё хлынули тоска и безысходность. А злой ветер словно задался целью сбросить её вниз, чтобы убить окончательно. Под ногами зашевелились камни, обувь стала скользить, сердце оборвалось. И в этот момент всё закончилось.

Настя опять стояла на полигоне. А Данил лежал на земле с искажённый страданием лицом. Настя никогда не хотела бы видеть у него такого лица, сейчас она остро поняла, как он ей всё-таки дорог, как и любой из друзей.

Данил не удержал энергию и тоже попал под отдачу, умер, а когда вернулся, Марлен Севастьянович так же, как и Насте, предложил ему начать всё сначала.

Данил молча кивнул и приступил к работе.

Настя снова поднималась на вершину скалы, камни под ногами опять шевелились и стали скатывались вниз. И как она ни старалась удержаться, враждебная природа оказалась сильнее.

Настя летела вниз, в пропасть, больно ударяясь об острые камни, и те, что падали сверху, её не щадили. Кажется, сердце остановилось раньше, чем она успела долететь до дна.

И снова камень возрождения. Единственное, что порадовало, Данил с заданием справился и собрал все ужасные воспоминания в колбу.

А дальше они все, раз за разом, переживали всё новые кошмары, которые ни разу не повторялись. Горели в закрытом вагоне, становились жертвами чудовищ из детских кошмаров, были загрызаемы бешеными собаками. А одна девушка воссоздала операцию аборта без наркоза. Как и все остальные, она попала под отдачу, а когда вернулась, парни выглядели виноватыми и смущёнными и кажется, были потрясены больше, чем девушки.

Дарина ехидно поинтересовалась:

— Интересно, вы видите себя парнями, или девушками?

— Девушками, — коротко ответил Леонард.

— Да, поучительная иллюзия, хоть в наше время и не актуальная, — заметил профессор.

В конце этого сюжета им всем пришлось истекать кровью и чувствовать, как жизнь по капле покидает их, и ничего нельзя сделать, помощь не придёт.

Когда настала очередь Дарины, она воспользовалась уже готовой иллюзией — ожившими мертвецами. Кажется, они слишком глубоко запали ей в душу. Только они не остались за окном, и накинулись со всех сторон. Холодные, скользкие и нестерпимо смердящие, впивались в плоть своими гнилыми зубами и рвали её на куски. Настя поняла, что именно это ждало её, если бы она не справилась со своими страхами и богатым воображением.

Не было никого, кто смог бы с первого раза удержать колбу. Некоторые попадали под отдачу по несколько раз. Настя заподозрила, что Марлен Севастьянович специально так делает. Возможно, это было частью обучения, закалки их воли.

Особенно страдали девушки, руки у них были слабее, чем у парней, и силы воли не хватало. Но профессор был неумолим и никому поблажек не делал. Ослушаться его никто не смел.

Когда испытания прошли двенадцать человек. Марлен Севастьянович объявил:

— На сегодня хватит. Остальные пройдут испытания в другие дни. Вам всем уже пора отдохнуть. Жду вас завтра.