Аллоды онлайн I Империя

— Ага, вот и вы, дорогуша. Вас-то мне и нужно. Итак, что тут у нас в истории болезни? — он открыл тонкую тетрадку и принялся читать какие-то каракули. — Ага… ясно… любопытно… Да, дорогуша, хорошо же вам досталось!

Он закрыл тетрадку и окинул меня с ног до головы таким пристальным взглядом, словно у него в глазах была встроена функция рентгена. Впрочем, я бы и не удивился, если б выяснилось, что так оно и есть — главврач был Зэм и, как и у всех представителей его народа, некоторые части его тела заменяли механизмы.

— Властью, данной мне медицинской наукой, — наконец произнес он, — приказываю: не выписывать вас из здравницы, пока не пройдете все тесты. Вот тогда и станет ясно, готовы ли вы, лапочка, отправиться в большой мир. И нечего смотреть на меня собачьими глазами! Я, к вашему сведению, практикую уже несколько тысяч лет. И принципами своими поступаться не стану!

— Но я прекрасно себя чувствую… Голова только кружится слегка, но это я просто спать еще хочу, наверное…

— Голубчик мой! — возмутился главврач. — История болезни повторяется дважды. Один раз — как трагедия, второй — как параграф в медицинской хрестоматии. Диагнозы здесь ставлю я! Многие жалуются на боли в спине, но никто — на вертеброгенные, артрогенные, висцеральные и миофасцеальные мышечные боли!..

— Так вот ты какой — интеллектуальный нокаут, — заржал Кузьма, глядя на мое обалдевшее выражение лица.

Больше спорить я не рискнул. Но долго печалиться причин у меня не было — как только главврач вышел из палаты, Орел ловко запрыгнул на подоконник, словно нашкодивший пацан, пытающийся сбежать из-под домашнего ареста.

— А теперь купаться! — провозгласил он, спрыгнул вниз и был таков.

С неприятным чувством, что меня, как ребенка, пытаются взять на «слабо», я подошел к окну и выглянул вниз. Было не очень высоко — разбиться на смерть вряд ли получится, и будь в комнате пожар — я бы прыгнул не задумываясь… Орел, тем временем, шел по аллее прогулочным шагом, насвистывая что-то веселое. Он не оборачивался посмотреть, прыгнул ли я вслед за ним, словно не сомневался в этом, а может и наоборот — был уверен, что я не последую его примеру. Такое поведение подталкивало в спину, заставляя спрыгнуть, еще больше, чем если бы он стал подначивать меня. Ситуация для моего эго усугублялась еще и тем, что ему то, в отличие от меня, можно было выходить на улицу через обычную дверь.

Приземлился я на ноги, но потерял равновесие и завалился на куст, сломав зеленую ограду. Чертыхаясь и отряхивая с себя листья и ветки, я догнал Орла, который даже не повернул на меня головы.

— Я не купался. Вода там теплая и никакой опасной живности нет, но врачи все равно запрещают. Там водопад и неплохое течение. Можно ненароком улететь с аллода. Нужно приглядывать друг за другом.

Я инстинктивно посмотрел вверх — окружающую аллод защиту не было видно — над головой было только пронзительной голубизны небо, так и не сформировавшиеся облачка растянулись легкой дымкой на горизонте и было трудно поверить, что над этой умиротворенностью довлеет разрушительная сила. На какую-то секунду в моем сознании возникла картина, как прозрачная сфера, заключившая в себя плывущий в бурлящем, смертельно опасном пространстве остров, вдруг прогибается, не выдержав натиска извне, рвется, и внутрь кипящей лавой проливается астрал, убивая все живое… Я затряс головой, стряхнув оцепенение. По коже, несмотря на ясную, теплую погоду, прошел мороз. Я точно не знал, что представляет из себя защита, не позволяющая астралу разрушать аллоды, не знал, как ее поддерживают маги и что будет, если они перестанут это делать, но страх перед бушующей за пределами этой защиты стихией каждый житель Сарнаута впитывал с молоком матери.

Несмотря на заверения Кузьмы об опасности, мы увидели небольшой причал и лодки, но приближаться не стали, чтобы не нарваться на медперсонал. К тому же, неподалеку вдоль берега туда-сюда бродили странные, переливающиеся на солнце фигуры.

— Водные элементали, — сказал Орел, вглядываясь в движущиеся сгустки. — Они не опасны… вроде бы.

— Спасибо за уточнение, — буркнул я.

Может Кузьме, вооруженному луком и стрелами, они и кажутся неопасными, я же, будучи с голыми руками, совершенно не имел желания пересекаться с какими-то элементалями. Мне вспомнились жуткие, огненные твари, пытающиеся уничтожить реактор «Непобедимого» — этого короткого знакомства с порождениями безумной магии мне хватит надолго. Мы отдалились от медицинских корпусов ближе к горам, окружавшим здравницу. Звук водопада стал слышен сильнее и вскоре мы вышли прямо на него — может купаться в таком неспокойном месте и не самая лучшая затея, но уходить от такой красоты не возникло и мысли ни у меня, ни у Кузьмы.

Несмотря на то, что на моем родном аллоде было почти всегда очень холодно — плавал я хорошо. Кузьма же, на сколько я понял, напротив, вырос в очень теплых местах и соревнование — кто первый доплывет до «во-о-он того островка посреди реки» — я проиграл ему в хлам. Завалившись под деревом на том самом островке и наблюдая, как вода с обеих сторон омывает берега маленького клочка земли, я начал расспрашивать Орла, откуда он родом и что привело его на «Непобедимый». Выяснилось, что история его не слишком отличается от моей — не глупый, но слишком ленивый для учебы, зато со склонностью к военному делу и авантюризму — ему была прямая дорога в ряды Имперской Армии. К тому же вырос он гораздо ближе к приграничным территориям, где никогда, наверное, не бывает спокойно, и видел и знал о войне с Лигой намного больше меня.

За проигрыш в заплыве до острова я взял реванш спаррингом, хоть это оказалось и не просто — быстрый, юркий Кузьма так ловко уворачивался от моих выпадов, что я начал ощущать себя неповоротливым орком, но привычка атаковать издалека все-таки сказалась, и мне, в конце концов, удалось уложить его и скинуть в реку.

— Вот это вообще было не обязательно, — отплевываясь от воды, вылез на берег Кузьма.

— А это вам за всех нормальных пацанов, которые честно дают по морде вблизи, а не из-за угла стрелами пуляются, — захохотал я.

— Ты где так драться научился? — потирая ушибленные места, спросил Орел.

— Во дворе. Где же еще, — пожал я плечами. — А что, этому где-то еще учат?

— Конечно. Есть же разные школы… Книги надо читать, тупица ты.

— Ну, а ты где стрелять из лука учился?

— Отец научил. А его дед. У нас это из поколения в поколение передается. Семейное, понимаешь! — приосанился Кузьма.

— Здорово, — искренне сказал я.

Своего отца я никогда не видел и даже не знал, жив ли он вообще; возможно, его прах давно истлел на спорных территориях, а может где-то на просторах Сарнаута он до сих пор плодит моих братьев и сестер. Не то, чтобы это как-то особенно огорчало меня — подавляющее большинство моих друзей росло в неполных семьях, а то и вовсе без родителей. Это нормально в условиях непрекращающихся столкновений с Лигой и вечного военного положения в стране. Но иногда мне все-таки становилось интересно, каково это — жить с отцом.

На призыв Орла подняться в горы я не откликнулся, в скалолазании я был, мягко говоря, не силен. А вот понырять в воду, распугивая стайки маленьких рыбок, я был не прочь. Река была не очень глубокой и можно было спокойно достать дна, а вот исследовать ее длину мы не стали, памятуя про обрыв и плавая исключительно у подножья гор. Наверное, срывающаяся с острова в астрал вода очень завораживающее зрелище — река, текущая в бесконечность — но проверять, так ли это, своими глазами не особо хотелось, слишком велик был риск свалится в эту самую бесконечность самому.

Накупавшись вдоволь, мы, усталые и довольные, поплелись назад. По мере приближения к корпусу, в моей голове все четче проявлялась мысль о том, как мы теперь попадем в палату. Выпрыгнуть из окна было легко, а вот залезть обратно…

Однако, ничего придумывать не пришлось — нашего возвращения уже ждали. Иаскул Тау стоял возле нашего корпуса и, завидев нас издалека, уже махал руками. И хоть я и успокаивал себя тем, что уже взрослый человек и ни грамма не беспокоюсь по поводу выволочки от главврача (не в угол же он меня поставит!), у меня все равно было чувство, что я иду объясняться перед мамой за двойку в дневнике.

— Так, так, так, дорогуша, нарушаем, значит…

— А что такого-то? — с претензией сказал я.

— Чистая совесть — признак плохой памяти! Я вижу вы, голубчик, считаете себя достаточно окрепшим, раз не боитесь разгуливать без оружия.

— Вообще-то, я буду очень не против, если мне его вернут.

— Вернут, вернут, — успокоил главврач, — не волнуйтесь, голубчик. Я распоряжусь.

— Спасибо!

— Пока рано. Вам нужно пройти полное обследование! Хотя… У западного корпуса есть площадка для тренировок. Ступайте, дорогуша, отведите там душу, а мы уж посмотрим, насколько вы окрепли.