Альма

— Она заперта изнутри, — ответил он, и подойдя к железной створке бухнул в нее кулаком, — эй, открывайте! Все хорошо, помощь пришла!

За дверью послышались жалобные причитания и спустя пару секунд она приоткрылась. В щели показалось усталое и встревоженное лицо пожилой женщины, Но увидев нас, она радостно улыбнулась и воскликнула:

— Слава, Богу! Наконец-то! А то мы уж думали, что…

— Подождите, — прервал ее Север, — радоваться мы все будем позже. Лучше покажите, сколько у вас тут детей.

— Да-да, конечно, — посторонилась она, пропуская его вперед, — проходите.

Войдя в спортзал, мы все кроме Антона (он остался в коридоре присматривать за обстановкой и прикрыть нас в случае чего) только покачали головами. Теперь понятно, почему они выбрали это место в качестве укрытия, подумал я. Толстые решетки на окнах и густые деревья за окном, давали хорошее укрытие и от возможных тварей и от лишних взглядов. На старых коричневых матах, разложенных на полу, сидели, прижавшись, друг к другу больше трех десятков детей. Они были примерно одного возраста — от восьми до девяти лет. Скорее всего класс, который просто не успел эвакуироваться. Интересно как так вообще получилось? Все успели, а они нет. Видно этот вопрос интересовал не только меня одного, потому, что женщина поспешила сказать:

— Мы с ребятами были на экскурсии, когда случилось… все это. Мы даже не знали, что в городе эвакуация. Вернулись себе спокойно и школу. Даже поудивлялись, немного, что никого нет, а тут военные забегают…

— Все понятно, — кивнул я и посмотрел на Севера, — что будем делать? Взять их с собой мы не сможем.

— А то я без тебя этого не знаю, — буркнул он, и заговорил по внутренней связи, — Игнат это мы.

— Что там у вас?!

— В живых осталось двое военных и три десятка гражданских, в основном дети. Эвакуация невозможна.

— Твою маааать…

— Не то слово, какие будут распоряжения?

— Ждите, — после небольшой паузы ответил голос Игната в наушнике, — сейчас свяжусь со штабом, узнаю, что у них там, потом посмотрим.

Связь прервалась.

— Попали, — буркнул я, поправляя на плече пулемет, — ну, что, тогда занимаем оборону?

— Да, — кивнул Север, — дальше этого коридора только пока не уходить. Чем меньше нас видят с улицы, тем лучше.

— Подождите, — спросила учительница, — так вы разве не подмога?

— Нет, — покачал он головой, — нас здесь всего трое человек. Основные силы будут не скоро.

Из нее разом как будто выпустили весь воздух.

— Не расстраивайтесь, — попытался утешить ее я, — мы вас не бросим и обязательно что-нибудь придумаем. Идете лучше успокойте детей, и проследите, чтобы никто из них не подходил к окнам и не пытался выйти в коридор. Хорошо?

Она молча кивнула, и с трудом сдерживая подступающие слезы, направилась к ребятам, все также тихонько сидевшим на полу.

— Так, — поглядев по сторонам, сказал Север, — выходи, и дверь в спортзал за собой закрыть не забудь.

Дождавшись, когда выполнят его приказ, он обратился к двум счастливчикам, которым повезло остаться в живых в этой бойне:

— Как вас зовут?

Спецназовец представился Олегом, а молчаливый ефрейтор, смотревший на все происходящее выпученными глазами и постоянно ощупывающий свою шею — Иваном.

— Значит так, — продолжил командир группы, — вы, господа, сейчас берете и вытаскивайте из коридора все трупы. Вас прикроют Дима и Антон, вот эти два моих товарища, — он ткнул в нас пальцем поочередно, — после этого также дружно таскаете парты из соседних классов и сооружаете здесь баррикаду. Под самый потолок. Какое-никакое, а все-таки препятствие будет. Лишние секунды в бою решают все. Понятно? Выполнять!

Работа много времени не заняла. Быстро выкинув всех тварей в предбанник, парни аккуратно переложили тела павших товарищей в свободную аудиторию и прикрыли дверь. Не представляю, какого им сейчас должно быть на душе. В одночасье потерять всех боевых товарищей, с кем служил все это время. Такое очень тяжело пережить.

— Мужики, а все-таки, кто вы такие? — во второй раз поинтересовался Олег, когда они под нашей охраной возводили оборонительные сооружения из подручных материалов.

Гора парт уже успешно доросла до потолка и теперь росла уже в глубь, закрывая бреши и оставляя только узкий проход вдоль стены. Протиснуться в него можно было только боком, и его легко перекрывала колонна парт, игравшая в этой конструкции роль своеобразной створки.

— Тебе такое словосочетание как подписка о неразглашении, что-нибудь говорит? — поинтересовался Антон.

Тот только кивнул.

— Вот и не спрашивай лишний раз. Димка вон, тебя с того света вытянул почти в прямом смысле этого слова, а ты тут вопросы задаешь.

— Да, нет, я благодарен, конечно, — возмутился парень, — просто сам подумай, когда видишь такое своими глазами, то поневоле крыша ехать начинает. Сначала твари эти непонятные. Потом меня самым натуральным образом убили. Я помню какие ранения получил перед тем как отключиться, и с уверенностью могу сказать, что с такими не живут. А потом приходите вы и лечите нас всего за пару секунд! Как будто вам это ничего и не стоит!

— Ну, на счет не стоит это ты погорячился, — усмехнулся я, — повозиться с тобой хорошо пришлось.

— Но как?! Вон ему, — он кивнул на ефрейтора, — вообще на моих глазах тварь голову снесла когтями, а он сейчас стоит со мной рядом. Живой и здоровый, как ни в чем не бывало!

Услышав эту фразу, парень вздрогнул и снова потрогал шею.

— И после всего этого вы хотите, чтобы я не задавал вопросов?

— Дружище, я тебя прекрасно понимаю, — сочувственно ответил Антон, — тем более что мы с тобой коллеги.

— Тоже спецназ? — удивился он.

— Да. Сначала ГРУ, теперь ФСБ. То, что здесь происходит, тоже никому из нас не нравится, можешь мне поверить. Противник закинул нам большую бяку, и теперь мы все тут отдуваемся по полной программе. То, что мы смогли вернуть вас к жизни никакое не чудо, а наши новейшие экспериментальные разработки. Но они тоже имеют свои ограничения, иначе выживших, было бы гораздо больше. Это все что я могу тебе сейчас сказать. На этом тему закроем и больше к ней не возвращаемся.

— Так это нам американцы там удружили? — заиграл желваками он.

— Я же сказал, закрыли тему. Если выживешь — попадешь в особый отдел. Там тебе все и расскажут, и покажут, и даже на работу к нам пригласят, если захочешь, конечно.

— У них, я так понимаю, хрен откажешься?

— Само собой, — улыбнулся он.

— Ну, что тут у вас? — выйдя из спортзала, спросил Север.

— Все готово, — ответил я.

Впрочем, ответа как такового и не требовалось, высоченная баррикада, полностью перегородившая весь коридор, говорила сама за себя.