Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Симфония сердец»
Шрифт:
– Да откуда ж?..
– И что будем делать? Кто мне подтвердит, что ты на самом деле девица красная, а не старуха безобразная?
– Кто-кто… Это ж все знают!.. Даже в книжках про меня написано!
– Не читаю я женских романов! Принципиально! Вообще читать не царское дело! Я былины слушаю. Про богатырей!
– Про богатырей? А про Змея Горыныча слышал? У него спроси! Он меня заколдовал, он-то знает!
– Чего-о-о? Змея Горыныча годов пятьдесят тому назад мой дедушка собственноручно всех трех голов лишил! Это постой-ка! Это что ж! Сколько ж лет назад он тебя заколдовал? Ничего себе, красна
– А вот не дам! Не дам! Тоже мне богатырь! Былины он слушает!..
– Ну и сиди на своей кочке! Батюшка мне другую стрелу пожалует! Подумаешь!..
Плюх-шлеп!.. Плюх-шлеп!.. Удаляются шаги. Вот и стихло.
Вздохнула лягушка горестно, открыла травяной тайничок и положила к сотне златых стрел новую, сто первую. Полюбовалась, повздыхала и стала ждать следующего царевича.
Ковидные фантазии
Близилась великая дата – десятилетие ВПЧнВ. Если вдруг кто не знает – десятилетие Великой Победы Человечества над Вирусом.
Ежедневные получасовые праздничные шествия в священных полутора метрах друг от друга с антиковидной символикой начались за неделю до Великой Даты, чтобы не затруднять транспортную ситуацию в городе.
На трибунах рядом с президентом сидели в удобных антивирусных креслах-капсулах старенькие ветераны, пережившие первый ковид. Им вручались высокие награды за мужество, а они дрожащими голосами говорили о своем далеком детстве в специальных учебных заведениях для детей. Там они учились вот прямо так, целыми толпами, человек по тридцать в одном помещении, причем совершенно не стерильном. Слушать было больно – прямо до слез!
Конечно, старичков хорошо подготовили. Никто из них не ляпнул, что в те времена все ходили с голыми лицами, без масок. Это, конечно, всем известно из программы по истории 16+, там есть об этом кое-какая информация. Но прямо-таки при всем честном народе такую нецензурщину нельзя допустить!
Динамик в моем ухе завибрировал. Конечно, это обалдуй и раздолбай Леха так вибрирует – голова кругом! Да еще подскакивает, руками машет и все норовит за интимную полуметровую зону вторгнуться.
– Ну чего? – спрашиваю аккуратно. Микрофончик в моей любимой маске только вчера поменял, свеженький, беречь его надо.
– Ты куда после парада? Пошли витаминчика хлебнем по маленькой?
– Где будем хлебать?
– Ко мне. У меня классная порнушка есть – братва прислала. Слышь, девчонки маски под музыку снимают. Жесть!
Задумался я. Соблазн был велик, но нет… нет… У меня есть любимая. Мы с ней уединяемся и… снимаем маски.
Столетие Победы на Вирусом отмечали с большим размахом. По всему миру из страны в страну шли колонны голоротых, пугая зевак зубастыми улыбками.
Они врывались в архивы и хранилища, вытаскивали на свет Божий запретные портреты доковидных времен, выгребали из каких-то чуланов древние кинопроекторы и запускали древние фильмы с голыми лицами прямо на стены домов.
Молодежь радостно смеялась и срывала маски. Старушки отплевывались, бормотали про Содом-Гоморру и бежали в церковь помолиться распятому Христу в окровавленной маске.
Время от времени слышались крики:
–
Бей ковидников!И толпа радостно терзала несчастных приверженцев секты Святого Ковида, которые упорно ждали его сотого пришествия.
Такие зрелища мне были весьма неприятны, поэтому я поспешил домой к детям, которых я ращу в новой волне – разрешаю дома ходить без масок и кушать вместе, за общим столом, а не уединяться в личном пищеблоке. Даже я иногда к ним присоединяюсь, уж очень это забавно – видеть жующие ротики. Но жена моя в строгих традициях воспитана, не готова к таким революциям.
Земное человечество радостно отмечало тысячелетие Воскресенья Ковидова. Во всех храмах и святилищах на жертвенном огне сжигались страшные маски, под которыми когда-то прятались добрые человеческие лица. Жертвенники поливались ароматическими маслами и убирались цветами, чтобы любовь победила ненависть.
С песнями-ковидками все шли по улицам городов, обнимались и целовались со всеми, кто встречался по пути. Любимый человеческий праздник Счастья! Как же я люблю этот праздник.
Но мне уж не праздновать, слишком стар. Сижу в любимом кресле, на коленях у меня любимые правнуки, и смотрим мы голографильм о страстях Ковидовых. О том, как он, Прекрасный и Премудрый, научил людей любить и беречь друг друга, научил передавать мысли на расстоянии, летать, как птицы, плавать, как рыбы, и ловить грозовые молнии в ладони, чтобы услышать голоса Неба.
Но не хотелось злым демонам, чтобы люди стали сильны и прекрасны. Надели демоны на всех страшные маски, а на Премудрого Ковида напустили они злое чудище Вакцину. Схватила Вакцина Ковида и давай его грызть!
На этом месте правнуки мои всегда ахают и закрывают ладошками глаза. Они этот фильм наизусть знают и ничуть не боятся. Просто в этом месте всегда нужно ахать и закрывать глаза.
Плакали люди над останками Ковида, да только слез видно не было – все в масках. А потом глядят – а Ковид встал целехонький-здоровехонький, еще краше стал. И говорил он всем: «Будьте свободны и счастливы!» И падали с лиц маски.
А Ковид умчался на облаках в небо, только крикнул сверху: «Я вернусь, ждите меня и любите друг друга».
Вот! В этом месте надо всем засмеяться, обняться и расцеловаться. И ждать возвращения Святого Ковида.
Родительское собрание
Классный руководитель
– Всем добрый вечер! Почему опять так мало народу? Марья Ивановна, вы председатель родительского комитета! Почему опять посещаемость плохая? У нас сегодня такие важные проблемы на повестке! И с кем их обсуждать?
Да, обзвоните всех, кто сегодня не пришел, и оповестите! Безобразие какое!
Проблема огромная – надо шторы на окнах поменять! Причем срочно! Вася Сазонов вчера на уроке штору поджег – видите, какая дырка? А где родители Васи Сазонова? Как всегда, их нет!
Так что собираем на шторы! Запишите, Марья Ивановна!
Дальше! Наша школа приступила к обновлению техники. А то стыдно совсем. Компьютеры в кабинете информатики Бог знает какого года – дети смеются! Поэтому собираем по пять тысяч на обновление школьной техники. Марья Ивановна, запишите!