Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск. 150 лет со дня рождения Надежды Тэффи

Уже за полночь, после праздника, когда звери разошлись по своим лесным убежищам и утихомирились, заяц, мирно засыпая в своем домике, сытый после праздничного фестиваля и счастливый, думал, уплывая в мир сладких грез: «А хорошо все-таки, что я не съел свою морковку…»

А так заканчивается сказка для взрослых

Лесной люд начал собираться к елке на веселье. И все несли что-то вкусненькое к праздничному столу, у кого что было. Даже медведь вылез из берлоги, прервав свой зимний сон на несколько часов, и принес сладкого меду. Ох, лучше б уж он этого не делал! Оказалось, пока он спал, мед превратился в сладкую вкусную брагу. И как же шибанула она новогодним гостям по мозгам!

Что тут началось! Опьяневший медведь потащил всех в хоровод вокруг елки и, зацепившись об нее, выволок, несчастную, вместе с корнями из земли. Белка щедро раздавала орехи, предварительно разгрызая их, чтоб похвалиться крепостью своих зубов. Вся полянка была закидана ореховой скорлупой. Енот хотел посостязаться с белкой и, поломав все зубы, весь вечер горько и хмельно проплакал. Волк утащил лису в кусты, и она неистово хохотала и визжала из темноты. Все ржали, орали, топали и кувыркались на полянке в лесу. А звезды лишь удивленно моргали глазами, и месяц криво ухмылялся на небе.

Когда наконец все разбрелись кто куда и заяц остался на поляне один, он медленно доплелся до снежной кучи, которая раньше была снеговиком.

– Ах, – вздохнул заяц, вытаскивая морковку из сугроба, – вот это отметили Новый год… Всего этого могло бы и не быть, – заяц оглядывал растерзанную поляну, – съешь я ее в своей норке сам…

И он горестно отгрыз кусок оранжевой вкуснятины.

– А интересно, она органик или ГМО?

Денис Григорьев

Родился в Евпатории, в 237 метрах от Чёрного моря. Значительную часть детства провел в воронежской глубинке, среди лесов и рек, опекаемый бабушками и дедушками, сохранившими уклад степенной крестьянской жизни еще с царских времен. Там же был крещен втайне от идейных, на тот момент, родственников, занимавших военные посты. В седьмом классе начал сотрудничать с городской газетой как внештатный корреспондент, вел свою колонку.

После окончания средней школы и прохождения службы в армии отправился в Испанию, где получал образование в сфере туризма. В настоящее время проживает в Валенсии, занимается дизайном поверхностей из натурального камня и мрамора, воспитывает троих детей и администрирует телеграм-канал о новомучениках и исповедниках Церкви Русской.

Путь поэта

Я лиры отточил клинокИграючи, шутя,Словами позапасся впрок,В плен рифмы захватя.Не труден путь поэта,Как многим мнится втуне,Душа искрится светом,И легок темп в июне.Слагаю строки нежно,Как музыку эфира,Внутри звучит надеждаНа сладость эликсира.Им опою вас, кроткоМой кубок поднеся,В устах питье солодко,Что песня соловья.Поэта путь не труден,Не горестен конец,Он лирой сердце будит,И в том ему венец.

Локоны

У моей жены волнаКрасивая волосЗавивается, нежна,Лепестками роз.

Воронеж. Личное

Город новый, город старый,Для меня почти родной.В моих думах непрестанно,Наречен судьбы тропой.В старину тревожный ДонБеглым людом был полон,Много бурь там пронеслось,Вволю крови пролилось.Пётр Великий здесь флот построилТвердой царскою рукой.Митрофан нас удостоилСенью мудрости святой.Поэтов щедрою плеядой,Сиявших до брегов Невы,Ты памятник создал балладой,Чьей лире нынче служим мы.Город новый, город старый,Для меня уже родной,Был землей обетованной,Стал для сердца дорогой.

Море

Ласковый шум, соленые всплески,Лазурный шепот волны,И отраженье небесного блеска —В нем растворяемся мы.

Моей сударыне

Вечер. Звезды. Тишина вокруг.Ароматы горней дали вдругНас с тобою окружили и сплелиВоедино, как когда-то увлекли.Робок птицы звук ночной,Ласковой прохлады шелест,Глаз твоих лишь отблеск золотойЛунным покрывалом стелет.

Духовному другу

В больнице, один среди многих,На грустной койке у окнаТы зришь ушедшие дороги,В которых будущность видна.Молитвы ты шепчешь негромко,Прося за родных и чужих,И знаешь, что эта «поломка»Пребудет в десницах благих.Надежда и вера хранимыТобою всегда и везде,И милости Бога незримоПребудут в беде и в нужде.Низринут печаль с твоей койки,Тревогу изгонят в окно,И будут пути снова бойки,И выполнишь, что суждено!

Юбилей иконописца

Путь жизненный пройдянаполовину,Ты осознала, что нельзятак продолжать рутину.И, вняв моленьям всех святых,разорвал'a оковы,Что крепко держат нас младых,как стражники суровы.Призванья изменив границы,направила твои стезиК служению Церкви, и десницынесмело лик изобрази…Раз первый, и второй, и третий…вдруг дар приобрели,И плачут взрослые, как дети,Перед иконой: «Исцели!»Нелегок труд, терпения болевсяк день приходится просить,Но кто же нам в земной юдолидух может подкрепить?Лишь Тот, Кто, быв оставлен Сам,не бросилНас на растерзанье псам,но Живоносен.И в этот день «Многая лета»от сердца к небу вознесемИ строки первые поэтаМарине дивной поднесем.Пусть Бог благой дарует ейСпасенья путьИ взоры писаных очейВоскликнут: «Буди, будь!»

Борис Губанов

Автор как депутат Ленсовета в 90-х написал 24 статьи в газетах. На пенсии в 2017 году опубликовал мемуары на сайте «Проза. ру» под общим названием «Жатва». Анонсы к ним опубликованы в альманахах «Мемуары» и «Фантастика» (2017–2018), «Антология русской прозы – 2018». В издательстве Altaspera Publishing в 2019 году они изданы в виде 16 брошюр. Сонеты «Венок на холмике любви» напечатаны в спецвыпуске альманаха «Российский колокол» (2020). В 2020 году в издательстве «Ридеро» издана серия из 11 книг этих воспоминаний. Особо – фантастическая часть: «Жатва после смерти». В «Антологии русской прозы – 2019» представлен анонс к книге по дневникам 1903 года. В 2021 году в альманахе «Российский колокол» изданы «Дедские стишки», а в сборнике «Отражение» – «Притча о грибковом лесочке». В «Ридеро» опубликована драма о блокаде «Ленинградцы». Награжден 4 медалями РСП.

ДРАКОША

Подражание Беранже

(можно петь на музыку песни Даргомыжского «Червяк»)

Прощальная песнь к ОТВАЛЬНОЙ главы муниципального совета Лисьего Носа от местного стихоплета Бориса Гуанова

Мы проживаем в поселеньеС смешным названьем Лисий Нос,Но повезло нам, нет сомненья:Рулит у нас прекрасный босс.В сердцах с любовью называяДракошей, мы его журим.Ведь это счастье! Честь какая!Мы ж червяки в сравненье с ним,В сравненье с ним, с лицом таким,С Муниципательством самим!Когда Совет мы избирали,Весь избирком как рой гудел.Ну, два мандатика украли —Зато Дракоша вновь у дел.Смутьяны – в суд, но мы-то знаем:Брехня – не будет он судим!Не по чинам им честь такая!Вы ж червяки в сравненье с ним,В сравненье с ним, с лицом таким,С Муниципательством самим!Ведь он красавчик, хоть и лысый,Всегда с улыбкой на устах.Увидев на дороге крысу,Не завопит он «ох!» да «ах!».Ему всецело подражая,И мы про гадости молчим.Не наше дело… Жизнь такая…Все пустяки в сравненье с ним,В сравненье с ним, с лицом таким,С Муниципательством самим!Ну как ему не красоваться?Дракоша наш – фотомодель.Хотел бы он в «Плейбое» сняться —Хоть без штанов залезть на ель.«Нет, не пойдет?» – не унывая,Сказал – и книгу в пику им!Портреты всюду! Честь какая!Что порно их в сравненье с ним,В сравненье с ним, с лицом таким,С Муниципательством самим!Дракоша наш не одиночка,Таких драконов пруд пруди,В «Едре» их как селедок в бочке,Но наш Дракон – у нас в груди!Его портрет мы помещаем,Где в одиночку мы сидим.И помогает! Мощь какая!Что наш запор в сравненье с ним,В сравненье с ним, с лицом таким,С Муниципательством самим!Но уж на кухне над плитоюВисит у нас другой портрет —Кормильца нашего, героя,Хранителя от всяких бед.Он обнулился, поздравляем!И смело в вечность мы глядим.Навеки с нами! Честь какая!Что наш дракон в сравненье с Ним,В сравненье с Ним, с Венцом Златым,С Руководителем родным!