Алмаз розенкрейцера

– Tesoro, mi manchi! Dove sei stato tutto questo tempo?*

*Дорогой, как я соскучилась! Где ты так долго был?

Князь тоже обнял её и поцеловал в лоб:

–Ti ho portato un regalo, Mila*

*Я привёз тебе подарок, Мила.

Девушка слезла с Воротынского, исполнила книксен в адрес Макмиллана и графини Сатерленд, в ответ на что, Джо поцеловал ей ручку, затем она взяла князя под руку и прижалась к нему.

– Идём, нас ждёт праздничный обед, господа – сказал Воротынский, жестом приглашая гостей в дом.

Войдя внутрь, взору гостей открылась передняя роскошной дачи: огромная зала, освещаемая свечной люстрой, той самой, что сто лет назад висела в Версальском дворце, резные комоды из драгоценного дерева, с янтарными вставками, по всей видимости, также из Версаля, а у двери – стойка с тростями из коллекции князя. Их было около тридцати, не меньше: дубовые, кедровые, бамбуковые, кленовые, буковые, из железного дерева, серебряные, золотые, костяные, зонты-трости. Раздев, Макмиллана и Алису проводили в уборные комнаты для гостей, где они помыли руки и привели себя в порядок после дороги. Затем им показали их комнаты в одном из флигелей, а лакей, которого звали Трифон, принёс их багаж.

Князь Воротынский, в длинном шёлковом красном халате с узорчатым воротом, надетым поверх жилета, и с двумя рюмками в руках, зашёл в комнату Джо Макмиллана, когда тот лежал на рекамье, отдыхая после процедуры разборки своих вещей.

– Не хочешь ли выпить немного абсента для аппетита? – сказал Владимир Александрович, протягивая изморенному Макмиллану хрустальную рюмку с зелёной жидкостью.

– Не откажусь – сказал тот, приподнимаясь – Спасибо…

Князь сел на стул перед рекамье и с наслаждением потянул абсент.

– А кто эта девушка? – спросил Джо, немного отпив.

– Какая? – совершенно невинно спросил Воротынский.

– Та, которая бросилась тебя обнимать на пороге

– А… это Мила. Она итальянская танцовщица

– Она твоя жена? – удивлённо спросил Джо.

– Нет, что ты. Она просто живёт со мной. Скоро подадут обед. Одевайся. Я пришлю за тобой Аркашку – Воротынский встал, подбросив вверх и ловко поймав порожнюю рюмку, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Комната, в которой поселили Макмиллана, была обставлена роскошно и со вкусом. Большая площадь комнаты была занята мебелью удивительно равномерно: у стены – средних размеров камин, с каминным прибором. На каминной полке два канделябра, а над ней – картина с изображением унылого городского зимнего пейзажа. Две небольшие тумбы, шкаф, комод, на коем стояли бронзовые часы и два золотых подсвечника, в углу на стене – икона богоматери с младенцем. Кровать с пышной периной и множеством пуховых подушек, тяжёлые шторы с ламбрекеном, на подхватах с золотистой бахромой. Из окна была видна набережная широкой холодной Невы.

От дальнейшего рассмотрения обстановки комнаты, Макмиллана отвлёк стук в дверь.

– Войдите – сказал слегка напугано Джо.

Дверь открылась и в комнату влетела Алиса, изображающая восторг:

– Как же здесь хорошо! Вам нравится, господин Макмиллан?

– Да, красиво, богато… Вы уже разобрали вещи?

– Уже и оделась к обеду – Алиса повернулась, демонстрируя своё парадное платье с оборками и шёлковыми лентами – А Вы почему ещё не одеты?

– Залюбовался видом – задумчиво сказал Джо, повернувшись в сторону окна.

– У Вас ещё будет время глядеть в окно. Одевайтесь скорее, я очень голодна! – Алиса выбежала из комнаты, не закрыв двери.

Через полчаса за Макмилланом пришёл Аркашка – мажордом князя Воротынского. Щупленький мужичок лет тридцати пяти, с нафабренными чёрными усами и в расшитом платье:

– Готовы, Ваше благородие? – сказал он на ломаном английском.

– Да – ответил немного растерянно Макмиллан.

– Следуйте за мной – Аркашка повернулся и с важным видом зашагал по коридору.

– Постойте, милейший – Джо взял Аркашку за плечо – У меня к Вам будет просьба.

– Слушаю, Ваше благородие – сказал мажордом, повернувшись к Макмиллану.

Джо взял с тумбы маленькую, толстенькую книгу с отсыревшими страницами и протянул Аркашке:

– Будьте любезны, отправьте это в Брюссель, вот по этому адресу – Джо протянул мажордому клочок бумаги.

Аркашка принял книгу и записку, крякнул, и после нескольких секунд молчания, очевидно, подбирая слова, наконец, сказал:

– Не беспокойтесь, Ваше благородие, всё будет исполнено

Галерея, соединявшая главное здание с флигелем, с одной стороны имела ряд окон, выходивших на Неву, между которыми стояли напольные канделябры, а с другой стороны, на стене, обклеенной красными обоями с золотой окантовкой, висели картины французских импрессионистов. Пройдя сквозь неё и выйдя в парадную залу, мажордом отворил две огромные тяжёлые двери, и Джо Макмиллан очутился в большой, светлой столовой. Посередине зала стоял колоссальный стол, на тридцать две персоны, а у стены – большой, в человеческий рост высотой и шириной метра в три-четыре, искуснейшей работы, резной камин, над которым висел большой герб князя, выполненный из драгоценных пород дерева и благородных металлов. На гербе, покрытом красной княжеской мантией, в золотом щите был изображён чёрный единоглавый коронованный орёл, держащий в правой лапе большой крест, обращённый к левому верхнему углу. Столовая имела две двери, у каждой из которых стоял сервант с различной посудой, а у стен по обе стороны камина чередовались канапе, стулья и столики.

– Джо! Прошу, присаживайся, мы тебя уже заждались – сказал князь, усаживая за стол итальянку Милу.

– Gracias, querida* – сказала она, поправляя складки на платье.

*Спасибо, милый.

– Buen provecho, Mila* – ответил князь.

*Приятного аппетита, Мила.

Джо сел спиной к окну, рядом с Алисой, а Владимир Александрович на другом конце стола, напротив Милы.

На обед подавали борщ с чесноком, чёрный хлеб, сало, расстегаи с говядиной, пельмени со сметаной и квас, а на десерт, был чай с пряниками и баранками. При том, борщ так понравился шотландским гостям, что мисс Алиса попросила князя научить её готовить сие кушанье.

– Сколько языков ты знаешь, Вова? – спросил князя Макмиллан за чаем.

– Кроме русского – пять – ответил Воротынский.

– Неужели? Целых пять? Какие же, кроме английского и итальянского? – недоверчиво спросила Алиса.

– Английский, французский, итальянский, немецкий и сербский – сказал князь, откинувшись на спинку стула – конечно же, итальянским я владею не в совершенстве, также, как и немецким, но говорить на обоих могу довольно свободно.

– С ума сойти – удивился Джо – я кроме английского знаю только наше кельтское наречие и французский.

– А скажите нам что-нибудь на немецком – попросила Алиса.

– Охотно – сказал князь и выпрямился, положив на стол руку – Ich bin bereit, Ihre Neugier zu befriedigen, Frau Saraltend.*

*Я охотно удовлетворю Ваше любопытство, госпожа Саралтенд.

– Она Сатерленд, Владимир – поправил Макмиллан.

– Шта сад? Она жели медаљу за то?* – не унимался Владимир Александрович, перейдя на сербский.

*И что теперь? Она хочет за это медаль?