Алмазы Якутии

Так никто никогда и не узнал, что там случилось с внуком Красноперова в Ярославле, как и каким образом попал он в канализационный люк. Дело потихоньку замяли – жертв не было!

Совпадение? Может и совпадение. Только странное какое-то совпадение…

Георгий сидел ещё за бумагами, когда жена засобиралась спать. Она волновалась, ей ведь завтра тоже отчитываться, за Главного бухгалтера. Хоть и числилась она заместителем главного бухгалтера, но работу вела за главного давно уже, с середины прошлого года, когда ушла от них Пискунова, главный бухгалтер. А нового они и не искали. А что искать? Лучше Нины Александровны дело-то всё равно никто не потянет. Да и компания эта, почти семейная, дела у ней все частного характера, семейный интерес здесь огромный – потеряет Компания, потеряет семья. Тут уж, как говорят в народе, «доверять надо без проверять». Между директором и главным бухгалтером в таких компаниях доверие должно быть абсолютным. А кому же больше всего и доверять, как не мужу с женой! Поэтому, не торопился Георгий подыскивать себе нового главного бухгалтера.

– Не знаю, говорить тебе перед собранием или не говорить, – начала вдруг как-то неуверенно Нина Александровна, – надо, наверное, сказать!

– Ну, что там еще? Говори уж, раз начала. Неприятности?

– Не знаю. Вот послушай, а там уж сам и решай. Была у меня в бухгалтерии как-то, месяца два назад, бухгалтер из нашего Банка. Принесла документ, на шесть с половиной миллиардов рублей. Прими, говорит, Нина, оприходуй, но в отчете не показывай. Мы, говорит, потом, потихоньку спишем эти деньги. Нам сейчас их надо убрать из банковского баланса. Представляешь?

– И кто это, кто приходил?

– Ну, зачем тебе. Ты её всё равно не знаешь. Рядовой бухгалтер Банка. Не по собственной же воле она пришла!

– И что ты?

– Я отказалась категорически. Сказала ей – давайте распоряжение банка, «авизо», ну, как это и положено. Если мы эти деньги заработали, если это, скажем, наши дивиденды, я их оприходую. А просто так, нет, извини, на это я не пойду.

– И чем всё закончилось?

– А тем и закончилось. Она ушла, а потом я смотрю по банковскому отчету, наша прибыль по Банку уменьшилась вдруг почти в два раза! Вот я и решила, надо тебе это знать!

– Неужели «отмыть» кто-то, что-то захотел? И почему нашими руками?

«Неужели Зельберг решился на какую-то финансовую махинацию? Не могу поверить, не тот это человек. Честный, Семён, до щепетильности. Рудаков его, практически неспециалиста, и поставил-то «на деньги» зная его вот эту щепетильную честность. Неужели «скурвился»? Впрочем, большие деньги и делают больших негодяев. Но, Зельберг! Нет, не могу поверить!».

Георгий помнил Зельберга еще по Иркутскому политехническому. Семён там играл в волейбол. Хорошо играл, за сборную института выступал в основном составе. Да и тренеры сборной города к Семёну, насколько наслышан был тогда Георгий, приглядывались. И даже раза два-три на «сборы» его приглашали. Георгий там, в институте был, как говорится, в «спортивной теме». Он бегал за институт на лыжах, но особенно они с институтской командой успешно выступали в те, студенческие годы, в биатлоне. Отличные тогда ребята бежали в институтской команде. Коля Зайцев, неоднократный чемпион области, Володя Дудкин – сильные бежали ребята.

На многих соревнованиях побеждали они тогда своей командой. А что – серебряные призёры студенческой России, шестое место на Первой зимней Универсиаде СССР – это ведь чего-нибудь да стоит! В смысле – спортивных связей в городе.

Вот там, среди руководящих товарищей от спорта, и слышал Георгий некоторые отзывы – и о Зельберге тоже. Помнится, говорили, что в команде он отличался каким-то болезненным чувством справедливости. Это бросалось в глаза, и об этом спортсмены иногда судачили. Даже подшучивали: если кого-то уличали в какой-то нечестности, даже по мелочам! – в команде предупреждали – «смотри, если Семён узнает, достанется тебе «на орехи!».

И вот, теперь – Зельберг?

«Нет, не может быть. Не поверю. Никогда не поверю… Неужели, «укатали сивку крутые горки?».

Георгий отлично понимал, что с Банком, помимо Зельберга, никто никакой работы вести не мог! Незамеченным это бы не прошло!

– Ну, ты там не очень-то. На собрании смотри не «брякни».

Никаких же доказательств нет. Так, пришла, показала бумагу, я её не приняла, она ушла снова. И бумагу ту унесла. И не было, теперь, никакой бумаги. Поди, сейчас, докажи, что нам кто-то что-то предлагал, кто-то что-то приносил!

– Да! Что бы тебе снять ксерокопию с той бумаги! Я бы такой «тарарам» устроил!

– Вот, потому и не сняла, потому и не надо никаких бумаг.

Знаю я, этот твой «тарарам»! Нет её, этой бумаги, и не было! Ты об этом, конечно, знать должен, но и не более того. Может, испытывали нас, пробовали?

– Может быть. Всё может быть. Но ведь, Нина, неужели ты не понимаешь – это же меняет всё дело! Это же многое объясняет! Я-то ломаю голову, за что, за какие грехи немилость «царская» вдруг обрушилась на мою голову. Так ведь хорошо всё начиналось! А тут – вон что. Да, это многое объясняет!

– Ничего это не объясняет! Такие дела и головы ведь могут стоить. Так что, молчи уж теперь. Не знаю. Может я и зря тебе это всё рассказала.

– Не зря, не зря. По крайней мере, мы с тобой теперь хоть знаем, чего «они» от нас ожидали! И перед чем мы не дрогнули!

Чего избежали. Ладно. «Бог не выдаст, свинья не съест». Сами перед собой мы честны, а это самое главное!

Конечно! Нет более строгого и более объективного судьи над человеком, чем сам человек!

Жалок человек, когда он сам перед собой бесчестен!..

37

Перед собранием Георгий заехал в свой офис, и совсем не удивился тому, что там уверенно, по хозяйски, ходил по комнатам Яшнов, новый директор вновь сформированного Негосударственного Пенсионного Фонда «АЛРОСА». Ходил Яшнов по офису компании «Инвесталмаз» уверенно, по-хозяйски, распределял по своему усмотрению ещё не освобождённые помещения. Георгий не удивлялся уже ничему – ему рассказали, как готовятся к их собранию начальники «АЛРОСА», какая проведена ими работа в цехах, в организациях Компании.

– Не удивляйтесь, Георгий Александрович, – миролюбиво заговорил с Георгием Яшнов. – Наш Фонд тоже поместили сюда, в это помещение. Вместе будем здесь жить и работать. Не передерёмся?

– Ну, до драки дело вряд ли дойдёт. Только вот мне не совсем понятно – как это наше помещение распределяют без нашего ведома. У нас подписан договор аренды на всё это помещение, его никто еще не расторгал. А вы, на основании чего сюда вселяетесь?

– На основании Приказа Генерального директора.

– Показать Приказ можете?

– Нет. Мне его ещё не выдали. Но в «контору» приказ уже поступил. Для вручения мне. Да вы не расстраивайтесь! У вас же всё равно вон, есть пустые комнаты.

– Есть, есть. Но ты подожди устраиваться. До окончания собрания. Добро?

– Да какие проблемы? Вселимся после собрания.

Дука был здесь же, слышал весь разговор, но промолчал.

Георгий видел – Дука всё знает. Почему же молчит, ничего не рассказывает? Он же тоже директор «Инвесталмаз» – директор Чекового фонда! Почему Георгий узнает о происходящем не от своих работников, не от своих подчинённых, узнает на стороне?