Альпинист. Покорить СССР. Книга 2

А утром – подъем и поход до Приюта одиннадцати. Сложный маршрут, четыре тысячи метров и огромные испытания для организма. Поэтому забылось все отвлеченное и каждый из нас был сосредоточен максимально.

Молодов тоже был молчалив, поглядывал на небо, выискивая там тучи. Туч не было. Дул лишь ветерок, но с базы по рации передали, что изменений погоды не предвидится.

Так же разбились на три группы. В первой мы. Первыми же и должны были выходить.

Привычный кипяток, правда на этот раз с какими-то травами, которые заварил Молодов, прогрели мышцы и тело, и мы двинули вперед.

И только теперь до конца ощутили весь смысл слов тренера про совместную работу двух факторов – психологического и физического.

На этой высоте кислорода меньше, организм устает быстрей. Поэтому так важна акклиматизация. Но даже ее порой бывает недостаточно.

Однако эти неудобства не могли нас заставить передумать идти. Напротив, все оживились, ведь сегодня предстояло пройти до легендарного Приюта одиннадцати.

Шли ровно, не торопясь, но и не замедляясь, держа удобный темп. Погода стояла отличная, но с боков начало натягивать белую пелену, полупрозрачную, похожу на фату невесты. Мы не обратили на это внимания.

А зря.

Следующие три часа белая пелена медленно то наползала, то уходила, принося холодный воздух. Молодов сделал небольшую остановку, связался с базой уточнить погоду. Ему сообщили, что все в порядке.

Это немного успокоило нас, и мы продолжили восхождение. Половина пути была преодолена, что придало еще больше задора. И даже усталость, накатившая на нас, не сбавила темпа.

Но на подходе к одному из торосов погода вдруг резко ухудшилась. Пелена, до этого лениво колыхавшаяся над головой, вдруг резко загустела, напустила на нас снега. А потом ударил ветер, мощный, яростный, сбивающий с ног.

– Чтоб тебя! – выругался Молодов.

Все произошло так неожиданно, что мы даже не поняли, когда именно произошло ухудшение – казалось, все случилось за мгновение.

Молодов остановился, махнул нам. Мы тоже встали. И только когда прекратили движение, вдруг поняли, насколько все серьезно.

Погода за секунды стала отвратительной. Пошел густой снег, а ветер принялся швырять его нам в лицо. Видимость резко ухудшилась. Седловина и пики растворились в белой дымке.

– Нужно возвращаться, – сказал я. – Погода ухудшается с каждой минутой.

И это казалось мне логичным. Впрочем, остальные парни тоже поддержали меня, хоть и с явной неохотой.

На наше удивление тренер был иного мнения

– Спускаться нельзя, – произнес Молодов после долгой паузы.

– Почему?

– Не успеем. Мы двигались в группах первыми, соответственно и прошли больше всех. Третья группа наверняка уже приняла решение вернуться назад, вторая тоже. И это правильно. Им будет быстрей возвратиться, чем продолжить путь. Но не нам. До Седловины осталось метров триста-триста пятьдесят. А если развернуться, то придется вновь пройти километр до лагеря. А при такой погоде… в общем, ты понимаешь к чему это приведет. Не хочу рисковать.

– Но ведь в Седловине точно такая же погода.

– Верно. Но там можно разбить лагерь и переждать непогоду. В такую метель лучше сидеть на месте, в палатке, чем топать не помни куда, когда на расстоянии вытянутой руки ничего не видно. К тому же там пики будут закрывать от ветра.

Логика в этом была. Если прикинуть, то до Седловины мы сможем добраться где-то за час. Плюс столько же чтобы разбить палатки.

– А что с прогнозом погоды? – спросил я.

– База передала, что небо чистое. Снежная буря, скорее всего быстротечная, с других Пиков надуло. Такое тут бывает. Полчаса, сильный снег, а потом все как было, ни облачка. Успеем добраться до Седловины и переждать снегопад с ветром там.

– Да хрен бы с ним! – вдруг резко произнес Костя.

Он выглядел неважно, лицо бледное, уставшее.

– Спускаться – это не подниматься. Лучше скатимся быстро вниз, чем переться наверх.

– Костя… – начал я.

– Да отстань ты! – рявкнул тот, чем весьма сильно удивил не только меня, но и других членов группы.

И только Молодов остался не возмутим.

Он глянул на парня, спросил:

– Сердце сильно бьется?

– Чего? – не понял тот.

– Дай, я проверю твой пульс.

– Нормально все со мной, – отмахнулся Костя. – Ладно, не хотите вниз, пошли вверх. Буря крепнет, нужно успеть.

Молодов некоторое время пристально смотрел на Костю. Непростое решение и принять его нужно было как можно скорей. Выбор, от которого зависит многое. Очень важный выбор.

Тренер кивнул:

– Хорошо, пошли.

Как оказалось, это был неверный вариант.

Глава 6. Гипоксия

– Как… как база могла передать информацию про то, что погода будет хорошей? – шептал Костя. – Что же тут хорошего?

Я и сам задавался таким вопросом. Но не только это меня сейчас беспокоило. Тревожило и состояние Кости. Я знал парня больше тренера – все-таки учились вместе за одной партой, и на танцы ходили, и за девчонками бегали. Характер у Кости был не взрывной, смирный. Но сейчас…

Я видел, что друг явно не в себе. Нервный, злой. В принципе, его понять можно. Каждый из нас хотел идеальное восхождение – чтобы и погода была хорошей, и усталость не донимала. Но реальность сложилась несколько иначе.

Однако стоило из-за этого так нервничать? Всякое бывает. Тем более на высоте. Нужно быть готовым к этому.

– Костя, ты как? – спросил я парня.

– Погода дрянная, – выдохнул он.

Хотел сказать что-то еще, но не хватило дыхания. Воздух тут и в самом деле был не такой насыщенный кислородом, как внизу, каждое слово давалось с трудом.

– А что ты хотел? Чтобы солнышко светило весь подъем? – злобно сказал я и сам себя выругал за несдержанность. – Ладно, извини. Мне тоже тяжело. Но я терплю.

– А голова у тебя тоже кружится? – спросил Костя, глянув на меня. – Просто у меня кружится. Аж в стороны кидает.

– Голова кружится? – насторожился я.

– Да так, ерунда! – усмехнулся Костя, отмахнувшись. – Из-за голода, наверное.

– Нет, Костя, это не голод, – прошептал я, остановив друга. – Костя, у тебя горная болезнь!

– Да какая к черту горная болезнь?! Я… – он не договорил, вновь не хватило дыхания.

Костя долго и жадно ловил ртом воздух. Потом, вдруг крепко схватив меня, прошептал: