Альпийский узел

– Понятно, – кивнул Андрей. – Пожелание на будущее, товарищи офицеры – местных без необходимости не пугать. Пусть даже зубы сводит, как хочется. Уяснили? Без помощи гражданских нам не справиться. По коням, товарищи! Ну что, фройляйн Шварцен, – повернулся он к женщине, – сопроводите нас в ваш магистрат, ратушу, или как там это у вас называется?

– Горисполком по-нашему, – прыснул Лапчик. – Или горсовет, или все вместе.

– Начинаем штурм цитадели, товарищ майор? – заулыбался Несмелов.

Глава вторая

Магистрат и ратуша располагались в одном здании на Брунерштрассе, в трех минутах езды на север от Кёнерплац. Здесь застройка уплотнялась, но открытых мест хватало – перед ратушей простирался нарядный, хотя и заброшенный сквер. За зданием местного самоуправления громоздились дома в стиле фахверк. Органы власти в лучшие времена не бедствовали: строение было внушительное, с балконами и пилястрами, имело переменную этажность, сложную архитектуру. Над фасадом в верхней части здания висели часы, а на башенке красовалась колокольня – верный признак былого благополучия.

У входа стояли полуторки – здесь уже хозяйничали красноармейцы. По плану командования в Абервельде должны были остаться два взвода. Приступала к работе комендатура. Позднее ожидалось прибытие подразделения НКВД. В городе уже не стреляли.

Красноармейцы осматривали помещения, выводили в холл сотрудников, рискнувших выйти на работу. Бойцы не зверствовали, хотя особо и не церемонились.

– Капитан Волынцев, Александр Петрович, – козырнул подтянутый офицер с посеребренными сединой висками. – Назначен возглавить комендатуру в этом городе. У меня шестьдесят бойцов, четыре офицера, одна полевая кухня, гм… Будем соседями, товарищ майор.

Удостоверение Гордина капитан уже изучил и вряд ли сильно обрадовался. Но, с другой стороны, дополнительные силы в городе – тоже неплохо. Радисты, опергруппа, девятнадцать штыков у лейтенанта Маркуши…

– Я должен что-то знать о вашей работе, товарищ майор? Вас же не в отпуск прислали?

– Появится нужда – будут и подробности, капитан. Просьба не мешать. А попрошу о содействии – уж не откажите. Вам же не требуется письменный приказ от моего начальства? Вот и хорошо. Убедительная просьба не третировать местное население и органы власти. Одиозные фигуры уже сбежали, остались те, кто считает себя незапятнанным. Возможны агенты и лазутчики – с этими будем разбираться. Останавливать работу магистрата не советую, иначе в городе начнется неразбериха, а нам это незачем. На случаи явного вредительства и саботажа, естественно, реагировать. Нам нужно спокойствие в городе, улавливаете мысль, Александр Петрович?

– Понимаю, Андрей Михайлович. Работа контрразведки требует тишины. Будем работать. – Комендант с интересом покосился на застывшую у машины Микаэлу, но воздержался от комментария. – Саперы уже осмотрели помещения, ловушек не нашли. Здание большое, места всем хватит. Комендатура будет здесь. Думаю, вам тоже стоит разместиться в этом здании. Оно основательное, из пушки не пробьешь, на окнах решетки… Нам проще охранять одно здание, чем весь квартал. Впрочем, сами решайте, мое дело предложить. Не буду вам мешать.

Зацокали каблучки – Микаэла побежала по каменным ступеням.

По помпезному холлу разносились бодрые русские матерки – красноармейцы затаскивали в здание громоздкий генератор. Нагадить при отступлении немцы успели – вывели из строя местную электростанцию.

Люди в штатском жались в углу холла, со страхом смотрели на происходящее. За ними присматривал автоматчик, хотя они и не думали разбегаться. Персонал чувствовал себя неуютно, многие уже простились с жизнью.

Микаэла бросилась к полному лысоватому господину в мешковатом двубортном костюме – тот облизывал губы, нервно мял руки. Увидев Микаэлу, подпрыгнул от радости, заключил в объятия. Бургомистр Рудольф Шварцен – несложно догадаться.

Микаэла что-то быстро ему говорила. Мужчина внимал, недоверчиво поглядывая на майора контрразведки. Микаэлу обступили другие люди, стали расспрашивать.

Сведений о городских делах контрразведка не имела, и это удручало. Требовались помощники из местных. Но любой местный мог оказаться врагом…

Люди Маркуши приступили к охранным функциям. Гордин проинструктировал лейтенанта Гусева: пара часов на отдых, присмотреться к обстановке. Задача радиотехников – отслеживать активность в эфире внутри города и в ближайших окрестностях. Любой выход в эфир с незнакомого передатчика – работа врага, другого быть не может.

Задача группы – патрулировать местность. Но только в сопровождении бойцов Маркуши, и – никакой самодеятельности.

В последующие полчаса опергруппа осмотрела здание. Оперативники восхищенно посвистывали, разглядывая высокие потолки с лепниной, антикварную мебель, богатые узорами ковровые покрытия. Обувь, разумеется, не снимали.

Здание состояло из северного и южного крыльев – в одном обосновалась исполнительная власть, в другом – законодательная. Во многих кабинетах царил беспорядок – шкафы распахнуты, ящики выдвинуты, разбросаны бумаги и канцелярские принадлежности. Картина знакомая, ничего нового. Бегущие немцы всегда оставляют после себя бардак, и не только военные. Искать какие-то секреты среди бумажных гор бесполезно – не то ведомство.

Здание обследовали быстро. Запутанных переходов здесь не было, все понятно. Бойцы проверили чердаки и подвалы, и там обошлось без сюрпризов.

Андрей облюбовал удобное помещение на втором этаже. Рядом смежная комната со столами и санузлом – как раз для личного состава. Подкупила подробная карта на стене – на ней были отмечены все улицы и дома. Хозяин кабинета пустился в бега – в помещении царил хаос, дверь сейфа нараспашку, внутри только голые полки.

Лейтенант Лапчик спустился в холл и объявил по-немецки, важно надувая губы:

– Господа! Минуточку внимания! Вам не сделают ничего плохого, надо лишь набраться терпения. С вами хотят поговорить представители советской военной контрразведки. Это не смертельно. Господин бургомистр, поднимитесь, пожалуйста, на второй этаж.

Господин Шварцен сильно волновался, беспрестанно вытирал потный лоб и выбрасывал салфетки в мусорную корзину. Образцом хладнокровия он явно не был. Бургомистр сел напротив майора, тяжело задышал.

– Не надо волноваться, господин Шварцен, – мягко сказал ему Гордин, – мы всего лишь хотим поговорить. Или вы чувствуете за собой вину? Вы являлись убежденным сторонником нацистского режима?

– Нет, что вы, я не являлся никаким сторонником, – возмущенно забормотал бургомистр. – Я никогда не любил НСДАП, не состоял в ней, хотя неоднократно получал предложения вступить в партию. Я никогда не любил СС и СД из-за их чрезмерно жестоких методов работы. Не любил Адольфа Гитлера – поверьте, его не любят очень многие, тем более австрийцы… Я горячо поддерживал заговорщиков фон Штауффенберга, которые собирались взорвать фюрера… Разумеется, я не мог публично высказывать свое мнение, к тому же заговор потерпел неудачу… Прошу понять, я руковожу гражданской администрацией, слежу за тем, чтобы исправно функционировало городское хозяйство…