Алсу и озеро Нети
Шрифт:
Ее разбудил шум сотни голосов, должно быть так работал будильник. Алсу не угадала, так работал гейзер. Из маленького он вдруг превратился в огромный и бил струей высоко в потолок.
– Ваш завтрак, – поставила Серая мышь на пол большой серебряный поднос.
Ого! Сладкие лягушки, сыр из красных пиявок, чай «изобел». Все то, что Алсу любит.
– Вам следует поторопиться. В вашу честь устроен прием и все уже ожидают, – наконец произнесла Серая мышь.
– Зачем? – не поняла Алсу. – Я не просила.
– Роман Николаевич распорядился.
Что происходит? Вообще?
– Прежде чем вы выйдете из комнаты, мне приказано переодеть
– А ты из какой лаборатории? – усмехнулась Алсу.
– Я из лаборатории восьмимерных гласкограмм. Еще есть лаборатория Физического присутствия. Она была создана первой, наша второй, а ваша третьей.
– И что мне нужно будет делать?
– Пока пройти церемонию знакомства. Я советую переодеться, собраться с мыслями и силами.
– Ты знаешь, где мои родители?
– Знаю. Все знают, но никто вам не скажет, кроме Романа Николаевича. Поговорите с ним.
– А про Янотаки он тоже знает?
– Конечно. – Серая мышь поклонилась – Дверь откроется через шестнадцать минут сорок две секунды.
Да ежкин кот, куда я попала?!
И словно услышав вопрос, одна створка большой стены отворилась и в комнату ступил Роман. Выглядел элегантно: в серо-золотистом костюме с перламутровым отливом.
– Добро пожаловать в Горчегонск, – поприветствовал Роман. – Как спалось?
– Тебе действительно интересно?
– Я знаю. Плохо. Снились кошмары? – очень серьезно сказал Роман. – Ничего не поделаешь, это синдром неродного места. Очень серьезные психологические изменения. Но это скоро пройдет. Надеюсь, Горчегонск станет твоим родным домом. В честь вас устроен огромный прием. Пожалуйста, пройдем в зал.
– Хватит! – рявкнула Алсу. – Я больше не тронусь с места, пока ты не позволишь мне встретиться с родными.
– Как раз этим сейчас и занимаюсь. Ваши родные будут в зале с минуту на минуту.
– Я подожду их здесь.
– Ну что за упрямство, ей богу. Ты же взрослая девушка.
– Прекратите лить в уши.
– Не понял!
Алсу села на пол перед дверями.
– Не тронусь с места. А вам советую немного поторопиться, я начинаю терять терпение.
«Я тоже» прочитала Алсу в его глазах.
Что ж! Не она это затеяла.
– Хорошо. Я вернусь сюда с ними, – сообщил Роман и пошел по длинному коридору к банкетному залу. Перед тем, как завернуть за угол, обернулся. – Я хотел все тихо и мирно, но ты сама напросилась.
Алсу с шумом втянула воздух.
Наверное, он сейчас приготовит ей кучу испытаний, от которых будет смертельно больно.
Почувствовала, как бешено заколотилось сердце. Фраза: «Я хотел все тихо и мирно, но ты сама напросилась» предупредила об опасности. Что же в таком случае делать? Если честно, она и не рассчитывала, что Роман будет добр. Она беспокойно огляделась и решилась последовать за ним. Если увидит, что он действительно возвращается с родителями, то вуаля! А если нет, то ей понадобится сноровка, воля, хитрость…О, господи! Сколько же ей всего понадобится. Главное же, чтобы улыбнулась удача!
Алсу тихо кралась по пустому коридору, старалась не шуметь. Она ни разу в жизни так не нервничала – даже когда впервые узнала, что ей предстоит пять лет прожить
на поверхности земли.Столько было споров.
Высший совет Акумов предложил Алсу с Королевой покинуть Королевство и оказаться там, где Роман их легче всего мог найти, потому что именно в этом районе на Земле были обнаружены новые запасы ортэнергии. Высший совет решил, что Королевству и его жителям грозит опасность, раз Роман охотится за зельем, и попади оно к нему – всем хана? У них появилась цель: уничтожить Романа, и эта мысль показалась всем интересной. Они сами – не безусловное добро, поскольку вынуждены использовать методы, которые в их Королевстве осуждались, считались неприемлемыми, а на Земле – другие, бесчеловечные и несправедливые законы. Как у Шварца: убивший Дракона сам становится Драконом... Только они воюют за своё, а Роман – за чужое, они – бескорыстны, а он только жаждет богатства и власти над миром...
Королева с Высшим советом не согласилась и предложила изучить бытность людей, чтобы противостоять им, не превращаясь в злодеев. Времена меняются, люди меняются – говорила она – и поэтому Алсу стоит хотя бы пять лет прожить с ними.
Тогда Алсу проплакала почти до вечера, понимала, что там ничего хорошего её не ожидает. Частные учителя вдруг должны поменяться на земных, законы королевства аннулировались и теперь необходимо изучать другие, чуждые и непонятные. Теперь жизнь каким-то непостижимым образом становилось с ног на голову, трансформировалась, теряла свой первоначальный смысл. Даже слово логика приобретало здесь другой смысл, То, что было оправданно для управления народом, абсолютно теряло смысл для самих управленцев. Алсу просто терялась от всего этого.
Внезапно её дернули за руку, и Алсу оказалась за большой балкой.
– Что такое… – начала было она, и, увидев перед собой человека, осеклась, широко раскрыв рот.
Напротив нее стояла она сама – Алсу в шестилетнем возрасте. Невысокая, с жемчужно-белой улыбкой, роскошными вьющимися волосами.
– Но как?
– Тише! Я твоя копия. Устаревшая копия. – Кажется, вовсе не замечая потрясения Алсу, произнесла маленькая. Или делала вид, что не замечает. Судя по всему, маленькой тоже было интересно наблюдать за большой. – Только давай быстрее приходи в себя. У нас мало времени. Скоро Роман приведет твоих родных.
– Так это здорово!
– Я считаю, что просто обязана тебя предупредить. Все, что ты сейчас видишь и увидишь, это великолепная копия твоих родственников. Даже я и твоя мама Королева – это устаревшая модель. Сейчас лаборатория Интеллекта на вершине своего могущества. Но до совершенства ей не хватает только вашего магического вещества.
– Ты, наверное, хотела сказать зелья?
– У нас его называют Атоном.
Глава 54
Родители
В коридоре послышалось шаги.
– Уже идут, – огорчилась маленькая Алсу. – Быстро он их привел.
Маленькая Алсу замолчала и уставилась на процессию. Их было пятеро. Отец, мать, Янотаки, Роман. Пятый человек большой Алсу был неизвестен.
У Алсу от радости перехватило дыхание, она уже ринулась им навстречу, но маленькая Асу удержала её за руку, грудью прижала к стене.
Больно, однако, словно придавили бетонной стеной.
– Подумай, что я тебе сказала, – сквозь зубы процедила Маленькая.
– Но это они. Неужели ты думаешь, я не узнаю своих родителей.